В военном отношении к ведению Вильнюсского воеводства были отнесены Слуцкое и Клецкое княжества на юге, земли Мстиславского, Заславского, Друцкого, Соломеречского княжеств – на востоке. В центре еще сохранялись гедрайчский, ольшанский, свирский, тробский князья, однако их владения фактически превратились в панские или даже дворянские имения (это в особенности относится к литовцам-католикам свирскому и гедрайчскому князьям). Все они также должны были приводить свои воинские контингенты под знамя вильнюсского воеводы.
Центром Тракайского воеводства была Тракайская волость, непосредственно управляемая самим воеводой. В начале XVI в. волость стала именоваться поветом. Несколько волостей литовской части воеводства и Гузкская волость в Полесье также управлялись /403/ тракайским воеводой. Некоторые из них, напр., Жежмаряй, имели собственных наместников и державцев, другими воевода правил непосредственно: Упите, Куркляй (здешние подати были специально предназначены на содержание воеводы). Число этих волостей не было постоянным. Как и в Вильнюсском воеводстве, имелась Тракайская тиуния, чей тиун располагался в Старых Тракай. В его ведении были Аукштадвариское и Езнское имения с волостями. Наибольшая часть литовских волостей воеводства в начале XVI в. уже превратилась в поместья, а их наместники – в державцев: Дарсунишкис, Сямялишкес, Стаклишкес, Бирштонас, Пуня, Алитус-Нямунайтис, Даугай, Мяркине, Пярлоя, Валькининкай-Лепонис, Эйшишкес, Родуне, Дубичи-Канява, Пярвалка, Ож-Пярламас, Восилишкес. Лишь волостями еще оставались Папарчяй (с Вевисом), Стревининкай, где созданию фольварков мешали леса и озера. Дворами стали и расположенные по соседству с литовскими /404/ русские волости: Острин, Жолудок, Избляны, Молчадь. Старые русские центры – Слоним, Волковыск, Каменец – сохранили свое территориальное значение. В начале XVI в. их округа уже считались поветами. Волковыскому повету принадлежали Новый двор и Побоев, Слонимскому повету – Слонимское, Здитовское, Деревнайское, Лососнайское поместья, Каменецкому повету (его замок сохранил военное значение) – Каменецкая и Тростяницкая волости.
На поветы очень четко поделились литовский Каунасский, смешанный Гродненский и русский Брестский округа. Ими управляли старосты, наделенные особой юрисдикцией, их замки сохранили не только военное, но и резидентное значение. Каунасскому повету принадлежали Каунасская, Кармелавская, Гягужинская, Румшишкская волости, Гродненскому повету – дворы Жорославка, Скидель, Дубна, Мосты (с местечком), Одельск (с местечком), Молявица, Соколда, Ятвезк, Святск и Гродненская волость. Исключительное положение Бреста отчасти определялось его принадлежностью Польше в 1390–1408 г. и исторической традицией принадлежности к Подляшью. Еще более исключительным было положение настоящего, или Западного Подляшья, колонизованного мазовецкими дворянами и мещанами (горожанами). В конце XIV в. его заняли мазовшане. Когда Витовт Великий вернул его, мазовшанам достался Дрогичин, но – после убийства Сигизмунда I – они вновь завладели всем Подляшьем. В 1444 г. его (на сей раз вместе с Дрогичином) отобрал Казимир I. Дворянам Дрогичина и Мельника было оставлено польское право; в 1501 г. оно было признано и за Бельском. В 1513 и 1514 г. Вельский, Дрогичинский и Мельницкий поветы были соединены в Подляшское воеводство, однако в военном отношении это воеводство осталось в ведении тракайского воеводы.
В XV в. было вновь заселено принадлежащее Тракайскому воеводству Занеманье. Большинство новых жителей переселилось сюда из окрестностей Каунаса и расположенных ниже по течению Немана; лишь в южной части Занеманья обосновались выходцы из Южной Литвы. Прежде всего были освоены земли поближе к Неману, на которых даже в тяжелейшей второй половине XIV в. сохранялись поселения. Поток колонистов двигался к западу, клиньями врезаясь в загустевшие леса. Новые поля протянулись к самой прусской границе, и характерной для Занеманья административной единицей стал тракт. Немалая часть левобережья Немана были причислена не к Тракайскому воеводству, а к Жямайтскому староству (в конфессиональном отношении – к Жямайтскому епископству), поскольку ее деревни создавались переселенцами с правобережья низовьев Немана. В начале XVI в. в Занеманье уже возникли местечки, дворы и приходы. /405/
Из этнических литовских земель менее всего изменилась структура Жямайтского староства, хотя состав земель и границы подвергались переменам. После разорения XIV – начала XV в. на узком участке правобережья Немана вплоть до Юрбаркаса расселились не жямайты, а аукштайты с южной части Срединной равнины. И в XIV в. этот участок был в прямом подчинении великого (позднее – тракайского) князя. В XV в. здесь сложились Вилькийское, Велюонское и Скирснямунское великокняжеские поместья. Привилеем 1441–1442 г. Казимир I пообещал не учреждать государевых дворов в Жямайтии, однако этот участок (к нему еще добавилось поместье Йосвайняй), как и в XIV в., остался в подчинении домена, хотя и вошел в Жямайтское староство. Стремление великого князя побыстрее интегрировать в свой домен всё Жямайтское староство столкнулось с растущим сепаратизмом жямайтской дворянской верхушки. В привилее Казимира I очерчен компромисс, определивший всё дальнейшее развитие и положение Жямайтии. Великокняжеские имения резко контрастировали с жямайтскими волостями, сохранявшими явное своеобразие. Единого административного центра в старостве не было, Жямайтский староста пребывал в Кражяй, епископ – в Варняй. В Жямайтии не появился более крупный город, хотя в первой трети XVI в. край уже был покрыт сетью местечек. Волостями управляли тиуны, хотя они были не во всех волостях. Все чины (врадники) Жямайтии (по преимуществу тиуны) были в подчинении у старосты края.
Ранне-феодальная структура Жямайтии и ограничение власти великого князя препятствовали быстрому росту дворянского (тем самым – и церковного) землевладения. В краю практически не появлялись панские латифундии. Эти обстоятельства сделали власть Жямайтского старосты такой крепкой, какой не было ни в одном воеводстве страны. Старосты распоряжались рентой, сервициями, ангариями, но в первую очередь не забывали о себе. С небольшим перерывом в середине XV в. род Кезгайло, наследуя пост Жямайтского старосты, управлял краем более 100 лет. Однако формирование дворянского сословия втянуло в свою орбиту и жямайтских дворян. Если в других местах расширение дворянских прав вело к столкновениям с панами (как землевладельцами и чиновниками-управителями, врадниками), – для Жямайтии был характерен почти исключительно последний конфликт, ибо тут практически не было панского землевладения. Эта ситуация позволила великому князю остановить процесс превращения Жямайтии в Кезгайлское княжество. В 1526 г. умер староста Станислав Кезгайло. Сигизмунд II при назначении старостой его сына Станислава пересмотрел поступления по ренте и большую часть волостей края взял в непосредственное подчинение, назначив туда своих державцев. Это /406/ были Вилькийский, Велюонский, Скирснямунский, Йосвайнский дворы с волостями и Бярженская, Ужвянтская, Дирвенская, Биржиненская, Вишвенская, Тяльшяйская, Твярская, Ретавская, Шяудская, Гондингская, Паюральская, Палангская, Каршувская, Кальтиненская, Пашилеская, Арёгальская волости. Рента с них шла великому князю. В ведении старосты осталась куда меньшая часть волостей: Кражяй, Кельме, Видукле, Жаренай, Каркленай, Тянджёгала, Мядингенай, Павандяне, Патумшяй. Переменялась принадлежность Юрбаркского двора. В военном отношении Жямайтскому старосте подчинялись все волости староства. Установлениями для Жямайтии 1527 и 1529 г. великий князь упорядочил выросшую краевую ренту.
