В лице Ольгерда и Кейстута победила национальная часть иерархии Гедиминовичей, а сама иерархия вновь обрела сильного властителя. Вскоре после переворота Ольгерд расправился с православными придворными. Получила продолжение политика Гедимина. Ольгерд и Кейстут видели положение и понимали, что только согласные действия могут сделать и сохранить стабильной разрас- /126/ тающуюся Гедиминову державу. В этом смысле они и впрямь оказались способны действовать сообща (немецкая историография назвала их идеальной парой братьев). Однако это был субъективный фактор, а объективная реальность – окончательно выделенное Тракайское княжество, т. е. западная часть домена, включая русские Гродно, Брест (Берестье) и земли Подляшья. При таком положении фактор времени как бы не учитывался, хотя само время было по-прежнему неумолимо, его лишь «замедлила» деятельность Ольгерда и Кейстута.
Значение прихода Ольгерда к власти проявилось в том же 1345 г. В конце года в Пруссии собралось около 200 более и менее крупных властителей, среди них король Чехии Иоанн, маркграф Моравии Карл, король Венгрии Людовик Великий (он же Лайош I Великий или Людовик Венгерский), голландский граф Вильгельм IV, граф Гюнтер Шварцбург (позднее объявленный императором Германии). Из всех крестовых экспедиций эта задумывалась и была самой внушительной. Сгруппировал свои силы и Тевтонский орден. Целью похода были низовья Немана. Литовское руководство использовало накопленный опыт, должным образом оценив психологические особенности столь крупного соединения рыцарских и монарших сил. Вовремя пущенный слух о скором вторжении литовского войска в Самбию застал врасплох крестоносцев и их союзников, уже выступивших в поход. Они решили защищать свою землю. Литовцы не появлялись, время бежало, высокородное воинство не признавало общего руководства, кроме того, начинал действовать фактор возможной оттепели. Как и следовало ожидать, мощный кулак разжался. В это время Ольгерд вторгся в Ливонию. Литовцы уже вполне освоили осадную технику: они уничтожили замок Тервете и предзамковые укрепления Елгавы (Митавы). Всё повергая огню и мечу, Ольгерд дошел до Турайды. Погибло около 2000 человек, многие были угнаны в плен. В Сигулде великого князя встретили восставшие против Ордена ливы. Их вождь просил литовцев о помощи и обещал признать их власть. Ольгерд услышал то, чего 80 лет назад так ждал и не дождался Тройнат, однако его реакция была противоположной. Узнав, что ливы желают изгнать немецких господ, литовский правитель велел отрубить их вождю голову и прибавил, что деревенщине не бывать королем.
Для Ливонского ордена, едва усмирившего эстонцев, этот удар был весьма чувствителен. За исключением действий, предпринятых по особой договоренности с крестоносцами Пруссии в 1348 г., он фактически не нападал на Литву вплоть до 1358 г. Важнее всего, конечно, была компрометация руководства Тевтонского ордена и его военной /127/ доктрины. Козлом отпущения стал великий магистр Людольф Вейцау, которого в итоге постигло серьезное нервное расстройство. Так или иначе, но столько и таких представителей европейских династий уже никогда не приходило на подмогу Тевтонскому ордену. В этой операции Ольгерд проявил себя как даровитый стратег, способный не только добывать информацию, но и умело ее использовать, предвидя ход событий и обращая их во вред врагу (эту его особенность позднее подчеркивали русские летописи). Однако отношение к восставшим ливам продемонстрировало политическую ограниченность Ольгерда. Вельможное чванство, презрение к простонародью и поверженным племенам, упоение победой и погруженность в заботы текущего дня, – всё это затмевало грядущую перспективу и сущность событий. От Гедимина Ольгерд унаследовал державу и державное мышление, однако часто не усматривал скрытых возможностей, чем особенно выделялся его отец.
С результатами подобной политической ограниченности Ольгерд столкнулся позднее, а для второй половины сороковых годов решающим было солидное наследие Гедимина и впечатляющая победа 1345 г. На действия усилившихся сторонников Москвы (в Новгороде, 1346 г.) Ольгерд в 1347 г. ответил военным походом. Литовцы заняли Шелонь и Лугу; Порхов и Опочка откупились контрибуцией в 300 рублей, новгородское войско не осмелилось принять битву. В итоге всех этих неудач толпа, собравшаяся в Новгороде на вече, растерзала промосковски настроенного посадника Евстафия (Остафия) Дворянинцева. Великий князь Московский Семен Гордый не был избран князем Новгородским. В 1348 г. Новгород заключил с Литвой мир и принял нейтралитет. Около 1344 г. Любарт договорился с Казимиром Великим и защитил свои права на Волынь. Не прояснена зависимость Галицко-Волынского княжества, известно лишь, что в ту пору поляки завладели Саноком. Учрежденная заботами Любарта в 1337–1338 г. галицкая православная митрополия (фактически исполнявшая роль бывшей литовской митрополии) была ликвидирована усилиями Московского (всея Руси) митрополита в 1347 г. В борьбе против московской дипломатии уверенный в успехе Ольгерд совершил ошибку. В 1349 г. он неосмотрительно послал Кориата и его сына Эйкша к золотоордынскому хану Джанибеку, недооценив симпатий хана к Москве. Джанибек захватил литовских послов и выдал их великому Московскому князю Семену Гордому. Ольгерду пришлось выручать брата и племянника. Как только он отказался от претензий на земли в верховьях Оки (Верховские княжества), пленников отпустили. Компромисс был скреплен и родственными связями: в 1350 г. /128/ Ольгерд женился на сестре супруги Семена Гордого и тверского князя Михаила Ульяне (первая жена Ольгерда к тому времени умерла). Конец сороковых годов, как и прежде, демонстрировал военную мощь Литвы и дипломатический успех Москвы. Тогда было трудно предсказать, какая из сторон получит перевес.
Ольгерд понимал, что всё решает оборона на Немане, и стремился перенести военные действия на территорию Тевтонского ордена. В феврале 1347 г. он и Кейстут разорили Барту, угнав многих пленных. Весной, введя в заблуждение пограничную стражу крестоносцев, литовцы опустошили Самбию. Осенью Кейстут прошел походом от Рагайне до Вонсдорфа, где разгромил соединение крестоносцев (погибло 14 рыцарей). Победа на территории Ордена свидетельствовала об улучшившемся вооружении и организации литовского войска. Однако великий магистр Генрих Дусмер, сменивший в 1345 г. Людольфа Вейцау, наращивал силы для нового вторжения. В начале 1348 г. в Пруссию прибыли английские и французские рыцари, были собраны все силы Ордена. Хронисты преувеличивают, говоря о 40 000 воинов, но это действительно было огромное войско. В конце января оно, под командой маршала Зигфрида Дагенфельда и великого комтура Винриха Книпроде, вторглось в Литву. Удар был согласован с Ливонским орденом, магистр которого Госвин Герике в середине февраля разорил Жямайтию. Силы крестоносцев Пруссии растекались по низовьям Немана, они осмелились оставить позади себя Каунас. Нападение Ордена совпало с давно готовившимся походом литовцев: кроме них самих, в операцию были втянуты силы из Владимира, Бреста, Полоцка, Витебска, Смоленска и Пскова. Под руководством Ольгерда и Кейстута, они преградили немцам дорогу на Тракай. Желая сберечь добычу, тевтонское воинство отступило. 2 февраля литовцы настигли их у реки Стревы. Битва на Стреве продемонстрировала излишнюю самоуверенность Ольгерда и в условиях боя. Бесшабашно преследуя неприятеля, литовцы и русские увязли в болоте, и естественная преграда, столь часто выручавшая их, стала на сей раз гибельной. Руководство Ордена сумело перегруппировать силы, немцы контратаковали и оттеснили литовцев на речной лед, который не выдержал веса воинов и начал трескаться. Литовцев и русских обуяла паника, и они, понеся большие потери, отступили. Называя тысячи и даже десятки тысяч погибших литовцев и русских, хроники, вне сомнения, сгущают краски, но "потери были огромны, а поражение – очевидно. Погиб князь Наримонт.
