В XIV и XV вв. связи Алькантары и Ависского ордена с Калатравой сохранялись. Базельский собор 1 декабря 1436 г. напомнил о праве Калатравы на юрисдикцию над Ависским орденом, а в 1468 г. аббат Моримона делегировал и свое право инспекции Ависского ордена и Алькантары магистру Калатравы[131]. Тем не менее конфликты, в которых сталкивались иберийские государства, коснулись и этих связей.
Создание ордена Сантьяго
Орден Сантьяго ничем не был обязан Сито, и, хотя его поместили под покровительство святого Иакова Старшего (в данном случае — святого Иакова Меча), он не имел никакого отношения к паломничеству в Компостелу. Предание, возводящее его к X в. и наделяющее миссией защиты паломников на дорогах в Компостелу, придумано позже; можно отметить, что оно скалькировано с предания об истоках ордена Храма[132]. Орден родился гораздо южнее, в Касересе — крепости, завоеванной леонским королем Фернандо II в 1169 г. и переданной под охрану братству под началом Педро Фернандеса — «братьям из Касереса». В 1171 г. братство заключило соглашение с архиепископом Компостелы, обязавшись защищать владения архиепископа в области Касереса. Взамен братья из Касереса получили право носить знамя святого Иакова и пользоваться покровительством этого святого (ставшего святым Иаковом matamoros — убийцей мавров), которому была посвящена Реконкиста. Тогда братья из Касереса приняли название рыцарей святого Иакова Меча — Сантьяго. Архиепископ стал почетным членом ордена, а магистр Сантьяго — каноником Компостелы. Рыцари были обязаны приносить архиепископу оммаж.
В 1173 г. папа Александр III (можно отметить, что он был крестным отцом всех иберийских военных орденов) взял рыцарей Сантьяго под свое покровительство. 5 августа 1175 г. он одобрил устав ордена и уточнил, что в состав последнего будут входить священники. Предание утверждает, что этими священниками были каноники соседнего заведения в Лойо. Папа признал и то, что осталось главной своеобразной чертой ордена, — право женатых рыцарей быть полноправными членами ордена Сантьяго.
Первые шаги ордена оказались трудными, потому что Касерес в 1172 г. отбили мусульмане. Но тогда рыцари Сантьяго сделали местом своего проживания и Кастилию: в 1174 г. Альфонс VIII передал им город Уклее с окрестностями, расположенный у восточной границы Кастилии, который не смогли сохранить госпитальеры святого Иоанна. Уклее стал главным монастырем ордена, но рыцари заботились и о том, чтобы закрепиться в Леоне, для чего некоторые из своих генеральных капитулов проводили в леонском монастыре Сан-Маркос[133].
Мы остаемся в орбите Сантьяго, даже обратившись к недолгой, но своеобразной истории ордена святой Марии Испанской, созданного на спаде великого порыва Реконкисты[134]. За сорок лет после победы при Лас-Навас-де-Толоса короли Кастилии и Леона захватили всю Андалусию и главные города, которые были светочами аль-Андалуса: Кордову, Хаэн, Севилью, Кадис. Мусульмане сохранили только маленький эмират Гранада, для которого жизненно важным было сохранить морские связи с Марокко и династией Меринидов. Кастилия хотела взять под контроль Гибралтарский пролив, чтобы отрезать Гранаду от Африки. В 1250–1350 гг. на это она направляла все силы. Этой цели отвечало создание в 1272 г. в Картахене королем Альфонсом X Мудрым ордена для морских боев — это был орден святой Марии Испанской, иногда называемый Картахенским либо, за свою эмблему, орденом Звезды. Его главных четыре дома были размещены в портах — в Картахене на Средиземном море, в Пуэрто-де-Санта-Мария на берегу пролива, в Ла-Корунье и Сан-Себастьяне на Атлантике. Кастильский король добился его присоединения к Сито 23 января 1273 г.; но генеральный капитул поручил опеку над ним не Моримону, как в отношении Калатравы и примкнувших к ней орденов, а аббатству Грансельв (в Гаскони).
В результате поражения кастильского флота при Альхесирасе в 1279 г. орден святой Марии был преобразован в сухопутный — король разместил его резиденцию в андалусском городе Медина-Сидония. Но 21 июня 1280 г. кастильские войска потерпели тяжелое поражение от гранадских мусульман. Причиной неудачи стала неосмотрительность магистра Сантьяго Педро Руиса Хирона, и его орден понес большие потери. Чтобы компенсировать утраты, кастильский король решил в 1281 г. включить в состав ордена Сантьяго орден святой Марии. Таким образом, присоединение к Сито не повлекло за собой автоматического подчинения Калатраве.
В 1230 г. королевства Кастилия и Леон снова (и окончательно) объединились. Ордены из Святой земли занимали здесь намного менее значительное место, чем «национальные» ордены. Совершенно иной была ситуация в королевстве Арагон: местные ордены, которые пытался создать арагонский суверен, влачили жалкое существование, тогда как орден Храма, а потом орден Госпиталя расширяли свою базу по мере включения в Реконкисту. В XIII в. они помогли отвоевать Балеарские острова, Валенсию и Мурсию.
Неуспех арагонских орденов
Ордены Храма и Госпиталя получили обширные владения в государствах арагонской короны. Это в конечном счете встревожило арагонских суверенов, которые, наблюдая — как можно предположить — за действиями кастильцев, решили последовать их примеру. Такие рыцарские братства, как Монреаль-дель-Кампо и Бельчите, могли появиться в качестве первой попытки создания чисто арагонских структур, в период, когда орден Храма еще не утвердился в королевстве[135]. Потом преемники Альфонса Воителя пошли другим путем, привлекая в Арагон кастильско-леонские ордены: Калатрава получила Альканьис, а ордену Сантьяго даровали Монтальбан. Не замедлили возникнуть проблемы, и король Альфонс II попытался организовать арагонский орден.
Для этого он воспользовался инициативой одного рыцаря ордена Сантьяго, уроженца Леона — Родриго Альвареса, графа Саррии. Найдя устав своего ордена слишком нестрогим, тот в 1174 г. покинул этот орден и основал военную общину, добившись ее присоединения к Сито. Он дал ей название Монжуа — холма, откуда паломники впервые видели Иерусалим[136]. Несмотря на это название, орден — я говорил об этом в предыдущей главе — никоим образом не происходил из Иерусалима. Проследим за его короткой и бурной историей в Арагоне. Ведь именно в этом королевстве Родриго нашел, рискну сказать, нанимателя: король Альфонс II дал ему местность Альфамбра на юге королевства, граничащую с мавританским эмиратом Валенсия. В 1180 г. «Рыцарство святой Марии Монжуа в Иерусалиме» было признано и утверждено папой. Тот же папа разрешил магистру набирать в качестве братьев в орден басков, арагонцев и прочих брабансонов, лишь бы они были свободнорожденными и получили от церкви отпущение преступлений и грехов. Фактически речь шла о наемниках, пеших воинах, ловко владеющих ножом, которых в армиях того времени становилось все больше. Ненавистные рыцарям, потому что сражались не по рыцарским правилам, они были теми самыми висельниками, которые могли спасти душу, вступив в военный орден[137].
Но орден не достиг ожидаемого успеха — с одной стороны, потому, что его основатель Родриго, человек очень непостоянный, отдалился от него, с другой — потому, что его развитие блокировалось всемогущими орденами Храма и Госпиталя. Вскоре после смерти Родриго братья ордена вознамерились объединиться с Храмом. Король запретил это делать, но чтобы спасти то, что еще можно было спасти, он в 1188 г. решил соединить их с орденом Святого Искупителя, только что основанным им в Теруэле с миссией вызволения христианских пленников. Это не прибавило успеха. В 1196 г., отчаявшись, Альфонс II собрался объединить орден Монжуа — Искупителя с орденом Храма. Как и в 1186–1188 гг., в ордене возникли колебания, и некоторые рыцари Монжуа удали лись в Кастилию, в замок Монфрагуэ. Тогда новое «рыцарство» натолкнулось на желание понтифика не допускать размножения мелких орденов, не имеющих опоры. Четвертый Латеранский собор 1215 г. предписал Монфрагуэ слиться с Калатравой. Орден Храма, не принявший отделения Монфрагуэ, не согласился и на слияние последнего с Калатравой. Гонорий III (1216–1227) тянул с решением. Реальное слияние произошло только в 1221 г.; однако отдельные упрямцы не желали этого делать до 1245 г.
