Самая важная служба АПА была тем не менее самой незаметной. В АПА имелась секция печати, где были собраны высококвалифицированные переводчики, обладавшие глубокими знаниями всех живых языков. Эта секция могла максимально быстро предоставить перевод любого издания, вышедшего в самой отдаленной стране. Каждый день она выдавала обзоры печати, а также выборки из трехсот иностранных газет и распространяла среди заинтересованных служб обобщающие статьи о тенденциях мировой политики. Мимоходом переводчики выполняли некоторые полицейские функции, пополняя данными картотеки гестапо. Вся информация, связанная с политическими эмигрантами и опубликованная в мировой прессе, включая сообщения о браках, рождениях и кончинах, объявления о собраниях и конференциях, торговые извещения и так далее, переводилась и заносилась в соответствующие досье. Секция печати АПА вела картотеки о влиянии основных газет мира на общественное мнение, а также круг читателей и ориентацию журналистов. Все эти сведения равным образом сообщались в гестапо.
По этим примерам можно оценить плотность сети информаторов, доносчиков и шпионов, которой гестапо покрыло не только Германию, но и весь мир. Погоня за информацией, систематическая деформация всех видов человеческой деятельности для целей инквизиции дают представление о том, что же такое душащее царство нацизма, которое в течение нескольких месяцев сделало из Германии огромную тюрьму.
Сведения поступали и другими путями. Местные органы полиции и жандармерии обязаны были передавать в гестапо любые важные сведения политического характера. В ответ на предоставленную услугу гестапо уступало местным службам расследование мелких дел, действуя в случае только действительно важных дел. И наконец, Гиммлер получал информацию непосредственно от руководителей СС и других высокопоставленных деятелей партии.
Еще одним важным источником информации было подслушивание телефонных разговоров. С начала существования телефонной сети во всех странах мира и при всех режимах действуют многочисленные пульты прослушивания. Недавний скандал показал нам, что даже в Соединенных Штатах имеются частные организации, занятые нелегальным подслушиванием разговоров в интересах отдельных лиц. Нацистский режим превратил эту практику в настоящую индустрию. При использовании опыта и технического совершенства немецких предприятий в 1933 году Герингом была создана специальная организация. Это учреждение получило расплывчатое название: «Научно-исследовательский институт Герман Геринг». Фактически его владельцем был Геринг, а создателями – специалисты средств связи морского флота при содействии таких полицейских, как Дильс. Институт контролировал телефонную и телеграфную сети, а также радиосвязь. Под пристальным наблюдением находились переговоры немцев с зарубежными абонентами, а также телеграммы, идущие в страну и из страны. Институту удавалось даже перехватывать обмен сообщениями между иностранными государствами; что касается сношений, идущих транзитом через германские средства связи, они подвергались систематическому прослушиванию и расшифровке.
В пределах Германии прослушивались разговоры влиятельных лиц, как и телефонные беседы известных иностранцев, и, конечно, всех граждан, которые считались политически неблагонадежными, или тех, кто находился под надзором полиции. Подслушивание производилось и по случайному выбору. В случае необходимости институт почти мгновенно мог подключиться к любой линии. Специальное устройство позволяло записывать любой (если его сочтут важным) разговор. Для того времени это было поразительное техническое новшество. Институт систематически регистрировал и помещал в свой архив все телефонные вызовы фюрера.
Каждый день для Гитлера готовились выборки и отчеты о подслушанных разговорах. В то же время любая информация, интересующая министерства и ведомства, немедленно им передавалась. Однако Геринг, как создатель и руководитель института, всегда имел возможность принять решение о сокрытии некоторых разоблачений и сохранении их в собственных интересах.
Этот институт оказался очень эффективным в его борьбе против Рема. Понимая ценность такого инструмента, он стремился сохранить его под своим влиянием и отказался передать в ведение Гиммлера вместе с гестапо. Гестапо и СД могли широко пользоваться услугами института, но он до самого конца оставался под контролем Геринга.
Но гестапо тоже умело действовать, устанавливая секретные устройства для подслушивания и записи разговоров в домах подозреваемых лиц. Когда интересующий гестапо субъект отсутствовал или под предлогом ремонта и проверки телефонной линии устанавливались микрофоны, позволявшие шпионить за подозрительными людьми даже в семейной обстановке. Никто не мог избежать «практики» такого рода. Так, в 1934 году министр правительства Шахт был неприятно поражен, обнаружив в гостиной потайной микрофон. Выяснилось, что его горничная сотрудничает с гестапо, и специальная система позволяет ей подслушивать частные разговоры своего хозяина, даже если ночью он говорит в своей спальне.
Шпионаж стал всеобъемлющим, никто не мог чувствовать себя полностью огражденным от него. Генерал авиации Мильх в Нюрнберге рассказывал, что люди боялись не так СС, как гестапо. «Мы были уверены, – сказал он, – что находимся под постоянным надзором; все, независимо от звания. Каждый из нас был занесен в картотеку тайной полиции, и многие немцы попали впоследствии под суд на основе имевшихся там материалов. Вытекающие из этого неудобства касались всех, даже самого рейхсмаршала (Геринга)».
Фактически каждая из этих организаций превращалась в крепость, принадлежащую своему создателю и шефу; каждый из владельцев рьяно боролся против тех, кого подозревал в соперничестве. Гиммлер считал, что это соперничество способствует здоровому соревнованию, а взаимная слежка мешает людям, жаждущим власти и денег, стать опасными.
В центре этих интриг Гиммлер умел маневрировать с непринужденной изощренностью и поэтому одержал верх над своими соперниками. Его союз с Герингом оказался весьма выгодным. Институт телефонного подслушивания, оставленный Герингу (хотя было логичнее поставить его под контроль государственной полиции), является примером уступок, какие умел делать Гиммлер ради сохранения благожелательного нейтралитета одной из сторон. Гестапо и СД очень быстро установили сверхсекретные пульты для прослушивания самого Геринга, и дело с концом.
В этой борьбе за верховенство, где холодный цинизм и безжалостная жестокость были обязательными орудиями, Гиммлер нашел ценного помощника: верного, надежного, изобретательного подручного в лице своего заместителя – элегантного и тонкого политика Гейдриха.
Глава 4
Гейдрих: странная личность
В апреле 1934 года кресло шефа центральной службы гестапо занял весьма неординарный человек. Личность Гейдриха, его роль в жизни страны и размах деятельности, число и чудовищность преступлений делали его действительно незаурядной фигурой.
Рейнхард Гейдрих происходил из хорошей семьи и получил превосходное образование. Он родился 7 марта 1904 года в Галле, городке около Лейпцига, где его отец Бруно Гейдрих был директором консерватории. Свое детство и юность он провел в родном городе, где серьезно занимался своим образованием, существуя в атмосфере преклонения перед классической культурой, в которой важное место принадлежало музыке. Это воспитание наложило на него неизгладимый отпечаток; в будущем, уже став главой гестапо, он отвлекался от своих черных занятий, занимаясь музицированием.
