Досье принимало определенную форму. И было совсем нетрудно чуть-чуть сгустить краски. Рем хотел заставить Гитлера создать революционную народную армию, во главе которой видел самого себя. Чтобы добиться этого, он готов был устроить конфликт, который унизил бы новых союзников Гитлера и принудил его вернуться к старым друзьям, верным ветеранам и испытанным бойцам из СА. Однако необузданный язык Рема, его бешенство, ярость и неосмотрительность непрерывно фиксировались тысячами агентами гестапо, сумевшего обнаружить доказательства заговора с целью не только заставить фюрера изменить политику, но и свергнуть его, а при необходимости и убить.
Почувствовав опасность, Рем решил опередить противника и отправил весь состав СА с 1 июля 1934 года в отпуск на месяц, о чем объявил в сообщении, напечатанном 19 июня в газете «Фёлькишер беобахтер». Причем в течение всего отпуска штурмовикам запрещалось носить форму. Это была попытка дать понять Гитлеру, что распространившиеся слухи о готовящемся перевороте лишены всякого основания. Чтобы подтвердить это, Рем и сам отправился в маленький баварский курортный город Бад– Висзее, расположенный к югу от Мюнхена.
Этот маневр довел ожесточение Геринга и Гиммлера до пароксизма. Они не могли и не желали упускать свою добычу.
Обергруппенфюрер Виктор Лютце, бывший заместитель Пфеффера, так и не простил Рему, что не получил поста, на который рассчитывал после отставки Пфеффера. Он явился с визитом к одному из самых близких к нацистам генералов фон Рейхенау и рассказал ему о планах Рема, направленных на то, чтобы «заставить» Гитлера принять нужное СА решение. События завертелись с невероятной быстротой. Гиммлер и Геринг бросились убеждать Гитлера в том, что путч уже близок, хотя множество признаков свидетельствовало о том, что ничего подобного в ближайшее время опасаться не следует. Глава штурмовых отрядов Берлин – Бранденбург Карл Эрнст, чья роль в случае пробы сил была бы решающей, с разрешения Рема готовился к поездке на Мадеру и Канарские острова. Месяцем непредвиденного отпуска поспешили воспользоваться для разного рода поездок и многие другие руководители СА. Чтобы отметить расставание, Рем организовал прощальный банкет. Он пригласил на него в Бад-Висзее руководителей групп СА. Гиммлер и Гейдрих в своих докладах сообщали Гитлеру о том, что переворот должен начаться в Мюнхене в день банкета, который является лишь предлогом для сбора руководителей СА. Час за часом появлялись новые детали.
Гестапо готовилось действовать. С 28 июня полицейские службы были переведены на казарменное положение. В этот же день Гитлер покинул Берлин и отправился в Эссен на свадьбу гаулейтера Тербовена. В установленном распорядке эта поездка была внеплановой. Тербовен не являлся столь важной персоной, чтобы фюрер покидал столицу, да еще в такое смутное время. Еще более показательным был тот факт, что Гитлера сопровождал Геринг. Тербовен краснел от удовольствия и смущения перед такими почестями. На самом же деле фюрер ухватился за этот предлог, чтобы сбежать из Берлина и от того давления, которому подвергался в последнее время. Это была одна из его привычек – отступать, когда возникает необходимость принять решение. Однако Геринг почуял опасность и, чтобы не дать фюреру уклониться от трудных решений, предпочел его сопровождать. В Эссене к нему пришел на помощь еще и Дильс.
29 июня «Фёлькишер беобахтер» публикует статью фон Бломберга под заголовком «Армия в Третьем рейхе». Под предлогом дать ответ на поступающую из-за границы информацию «о реакционном заговоре, пользующемся поддержкой армии», шеф рейхсвера заверил Гитлера в лояльности военных по отношению к новому режиму. В то же время в статье содержалась еще одна угроза для СА. «Преторианский дух не свойствен душе нашего солдата, – писал генерал. – Освободительный акт Гитлера, поставленного маршалом-президентом во главе правительства, вернул нашему солдату высокое право стать носителем оружия возрожденной нации. Германский солдат сознает, что находится в центре политической жизни объединенной страны». Открытое признание существования «ландскнехтов» стало заупокойным звоном по штурмовым отрядам.
После свадьбы Тербовена Гитлер проинспектировал трудовой лагерь в Вестфалии, а затем отправился в Бад– Годесберг, чтобы провести конец недели на берегу Рейна в отеле «Дрезден», с владельцем которого был знаком. Утром 29 июня из Берлина прилетел Гиммлер. Он привез последние сообщения своих агентов. Из этих явно сфабрикованных документов вытекало, что на следующий день штурмовые отряды должны перейти в наступление и захватить правительственные здания. Специально созданный отряд получил задание убить Гитлера. Вооруженным отрядам СА было приказано выйти на улицы. Было заключено некое соглашение Рема с одним из его старых друзей, командующим военным округом Мюнхена генералом артиллерии фон Леебом о передаче СА оружия, хранящегося на тайных армейских складах. Договор был действительно заключен, но в нем закреплялось соглашение о том, чтобы передать указанное оружие на хранение полиции, чтобы во время отпуска членов СА предоставленные себе штурмовики не учинили что-то недозволенное. Между Бад-Годесбергом и центральной службой гестапо в Берлине была установлена почти непрерывная связь. В середине дня поступило сообщение, что агенты СД в Мюнхене видели, как в грузовик грузилось оружие, что якобы доказывало неизбежность путча!
В отеле «Дрезден» непрерывно заседал штаб нацистского режима: Гитлер в окружении Геринга, Геббельса, Гиммлера, Дильса, Лютце и других менее значительных деятелей. Охранялся отель отрядами эсэсовцев.
В обеденном зале отеля, откуда открывался великолепный вид на горы Вестервальда и долину Рейна, Гитлер метался, словно медведь в клетке. Он еще не осмеливался брать это препятствие, он колебался, не решаясь отдать приказ казнить, а точнее, уничтожить как изменника человека, который был его надежной опорой, самым старым соратником, единственным членом партии, с которым он был на «ты». Но Геринг, Гиммлер, Геббельс давили на него. Необходимо было ударить, ударить энергично, изо всех сил, чтобы отряды СА не начали действовать первыми.
Было душно и пасмурно, приближалась гроза. К вечеру она разразилась, на землю обрушился ливень, немного посвежело. После обеда Гитлер неожиданно принял решение, от чего уклонялся в течение двух недель, и отдал необходимые указания: Геринг и Гиммлер должны вернуться в Берлин, чтобы руководить репрессиями, сам же он в сопровождении Геббельса решил отправиться в Мюнхен.
Ночью Гитлер вместе с Геббельсом и еще четырьмя верными людьми на трехмоторном самолете вылетел с аэродрома Хангелаар. 30 июня в четыре часа утра самолет приземлился в Обервизенфельде, недалеко от Мюнхена. Еще в полете рейхсверу Мюнхена был дан приказ занять Коричневый дом. Аэропорт Обервизенфельда охраняли эсэсовцы. Гитлер прибыл в министерство внутренних дел Баварии и вызвал к себе шефа полиции отставного майора Шнейдхубера и главу мюнхенского СА Шмидта. Оба уже были задержаны гаулейтером Вагнером. В своем излюбленном стиле Гитлер устроил сцену, набросился на них, обругал последними словами и сорвал знаки различия и награды. После чего оба были отправлены в тюрьму Штадельхейм.
Около пяти часов утра Гитлер и его свита, сопровождаемые эсэсовцами, агентами гестапо и военными, отправились на машинах в Бад-Висзее. Длинную колонну машин прикрывал бронеавтомобиль рейхсвера – предосторожность явно излишняя, так как на всем пути длиною в шестьдесят километров им не встретилось ни одной вооруженной группы. Когда вереница машин прибыла в Бад-Висзее, было около семи часов утра, и маленький городок на берегу озера мирно спал.
