Давай попробуем еще куда-нибудь отдать, — предложила Лена. —
«Российский фантаст» не единственное издательство.
— Я с прохиндеями связываться не буду, — бросил
дед, выходя из комнаты.
...Лера и Наташа раздевались в школьном гардеробе.
О, новая кофтень? — поинтересовалась Лера, критически
оцершвая наряд подруги.
Мамина, заставила надеть. Прикинь, спецом постирала все мои
шмотки, чтобы не высохли. Но я все равно в своей буду выступать — я ее с собой
взяла.
Дай мне тогда эту, — попросила Лера. — У твоей мамы
прикольный вкус.
Без проблем.
Слушай, а ты маме сказала про отца? — Да, она не в восторге.
Свыкнется, нормально.
К девчонкам подбежала Аня.
— Не знаете, ничего там с клавишными не слышно?
— Пока нет, — ответила Наташа.
Степнов и Рассказов стояли возле спортзала, физрук
жаловался:
— У друга детства просил клавишные, но сорвалось.
Может, в прокате возьмем?
— Дешевле новые купить.
Взволнованной стайкой подлетели девчонки.
Защебетали наперебой, радостно и заполошно:
А когда репетиция будет?..
Сегодня?..
Перед концертом?..Я вас со второго урока отпросил, —
успокоил Рассказов.
О, зашибись, контру по химии пропустим! — радостно галдели
девчонки. — Надо было раньше эту группу организовать.
Когда девушки доставали из подсобки инструменты, в зал
влетела учительница музыки Агнесса Юрьевна Круглова.
— Ура, товарищи! Победа! — воскликнула она. —
Боря, осторожнее заноси, это тебе не холодильник.
Южин торжественно внес в зал синтезатор, девчонки завопили
от восторга.
— Вот, подняла старые консерваторские связи, выбила
вам инструмент на сегодняшний концерт, — похвасталась Круглова.
Она подошла к синтезатору и сыграла нечто классическое — все
зааплодировали.
Слушайте, а Алехина как же? — спохватилась Лера. — Надо
было ее позвать!
Должна прийти, я вчера ей звонил, — сообщил Виктор Михайлович.
— Бегите сейчас на урок, а на перемене я вас жду.
Женя сидела за партой одна. Аня подсела к ней, торопясь
сообщить приятную новость.
Женька, пляши, Круглова клавишные принесла. Так что будешь
теперь с нами выступать. Ты рада?
Рада, — без энтузиазма ответила Женя.
Нас историк с урока отпросил, репетиция в спортзале. Ты
болеешь, что ли?
Я здоровее всех вас.
Ну, поздравляю. Жень, а ты почему оранжевое стала носить?
— Потому что это мой цвет. Есть еще вопросы?
Вопросы у Ани были, но в класс вошла алгебраичка Борзова.
— Так, все открываем тетради, пишем номера
заданий: со 125-го по 137-й, в конце урока все
тетради сдать. Семенов, Южин, идите со мной —
поможете актовый зал готовить к концерту.
В актовом зале полным ходом шла подготовка: надували
воздушные шары, развешивали их по стенам, передвигали мебель, ставили цветы. Работы
всем хватало, да и просто поболтать не возбранялось. Поэтому когда юный
библиотекарь Светочка вернула молодой химичке Каримовой долг, пятьсот рублей,
разговор их плавно перетек с новенького навороченного кошелька и модных кожаных
изделий на прочие жизненные привязанности.
А как тебе новый историк, Рассказов? — интересовалась
Светочка.
Да ничего особенного, не в моем вкусе, — отвергла Каримова.
А мне он дико нравится.
— Твоя же любовь — Витенька! — Химичка кивнула на
физрука, расставлявшего банкетки.
- У него только физкультура на уме, — вздохнула Света, — я
и так, и этак, и пирогами его угощала, а он не реагирует...
Переключись на историка, твой Витенька сразу среагирует, —
посоветовала Каримова.
Я не знаю, как...
— Таких, как он, надо завоевывать долго и
упорно. Но если завоюешь, он твой — будет каши
детям варить и зарплату отдавать.
В зал вошла Борзова, за ней Маркин и Семенов тащили огромную
кадку с пальмой. Светочка подбежала к алгебраичке и протянула ей купюру в 5000
рублей:
Спасибо, что выручили, Людмила Федоровна, вот возвращаю...
Ух ты, хорошая деньга! — произнес Семенов, увидев купюру. —
Я такую даже в руках не держал. Можно посмотреть?
Да, за одну такую бумажку можно новый скейт купить со всеми
делами! — с восхищением выдохнул Антон.
Так, это что за грамотей писал? — воскликнула Борзова.
Над сценой висел плакат с вопиющей ошибкой: «Добро
пжаловать».
— Ну-ка быстро снять и переписать! — разволновалась
алгебраичка и, швырнув в негодовании свой кошелек на стол, устремилась к сцене.
Пока под ее руководством Антон пытался снять безграмотный
плакат, в другом конце зала со стены сорвалась гирлянда шариков.
— Невыносимо... — вздохнула Борзова, опуская
руки.
Надув очередной шарик, Каримова заметила на столе кожаный
кошелек — модный и навороченный, точь-в-точь такой, в который она только что
положила 500 рублей, возвращенные Светочкой. Химичка ни минуты не сомневалась
в его принадлежности.
Вот растяпа я! — ахнула она и спрятала кошелек в сумку.
Они едут! Едут! — закричала завхоз Елена Петровна, и все,
учителя и ученики, заметались, уничтожая последние следы небрежности в парадном
убранстве зала.
А где мой кошелек? — всполошилась Борзова, порылась в
сумке, поозиралась. — Только что в руках был...
Сколько денег-то в нем? — поинтересовался дядя Петя.
Пять тысяч.
Э-э-э... Здесь вон сколько народу крутилось, Маркин был,
Семенов...
Точно! — вспомнила Людмила Федоровна. — Они брали
посмотреть. Воры! — и выбежала из зала.
Во дворе школы остановились несколько служебных машин, из
них вышли члены комиссии. Весь учительский состав во главе с Савченко высыпал
на крыльцо встречать гостей.
— Здравствуйте, Авангард Михайлович! — приторно
поприветствовал Шрек главу управления образования.
Авангард Михайлович внимательно посмотрел на входную дверь.
Рядом с ней, на куске фанеры, красовалась надпись: «В этой школе учится
«звезда» Полина Зеленова».
— Это у нас ребятки шутят! — Савченко нервно засмеялся.
Борзова затолкала Маркина и Семенова в учительскую.
Так, голубчики, — грозно сказала она, — верните кошелек.
