Просто чудесно, я пошевелиться не могу!
— Вот и иди к своему Витеньке за консультацией.
Он как спортсмен должен помочь.
Предлог у тебя замечательный. А пока он будет
тобой заниматься, бери быка за рога, охмуряй
по полной.
В этот момент к Светочке и Каримовой незаметно подошел сам
Степнов. Шутки ради он со всей силы дунул в свисток. Обе дамочки взвизгнули и
подскочили от неожиданности.
Витя, разве можно так... Ты меня до смерти напугал! —
Химичка кокетливо поправила вырез на блузке.
Ой, Виктор Михайлович, я вчера так перезанималась, ног
поднять не могу, даже не знаю, что теперь делать, — пожаловалась библиотекарь.
Света, вы подружились со спортом? — Степнов не скрывал
своего удивления. — Поздравляю! Это правильный путь. Приходите после уроков в
спортзал, попробую помочь.
Светочка просияла.
Тест, который провела психолог Малахова, обсуждался в
кабинете директора.
Итак, дорогие мои, результат чудесный! — наигранно произнес
Савченко. — Учеба у них на последнем месте. Что вы на это скажете?
А что я говорила? — Борзова с видом победителя взглянула на
Рассказова. — У них на уме что угодно, кроме учебы. Ура!
Людмила Федоровна, а чему вы радуетесь? — поинтересовался
Шрек. — Вы же завуч. Может, нам завуча поменять?
Борзова схватилась за сердце:
Николай Павлович, это жестоко! Вы же свидетель! Я с этим 10
«А» такой стресс пережила!
Безобразие! Я сегодня посмотрел все классные журналы
десятых классов. На Олимпиаду некого посылать! Отличников раз-два, и обчелся,
даже Алехина успеваемость снизила. Что будем делать? Учителя
молчали.
Молчите? Из сложившейся ситуации я сделал выводы: в
школьных стенах никаких развлечений больше не будет. Веселиться будут, когда
научатся чему-нибудь.
Мне кажется, Николай Павлович, это не метод, — сказала
психолог Яна. — Наоборот нужно находить как можно больше точек соприкосновения
учеников с учителями, тогда возникнет почва для дополнительного общения помимо
уроков. А это, как ни странно, способствует лучшей успеваемости.
Лично я не массовик-затейник, — отозвалась Каримова.
А у меня нагрузок и так хватает, — добавила Копейкина.
Их сейчас ничем не удивишь. Что, кружки, что ли,
организовывать? У нас есть спортивные секции и театральный, — не унималась
Борзова.
Надо раскрасить школьную жизнь цветными красками, — не
сдавалась Яна. — Вы же весьма интересные люди, у вас же наверняка есть свои
увлечения, и надо поделиться ими с учениками. Например, устроить вечер,
посвященный учителям.
И что, мы им будем таланты свои демонстрировать? —
возмутилась химичка.
— Я дома бисером вышиваю, но кому это сейчас
надо? — высказалась Копейкина. — А начнешь с ними деликатничать, вообще на шею
сядут.
— Игорь Ильич, а вы что молчите? Как сами думаете?
— обратился Савченко к Рассказову.
Я согласен с психологом. Борзова громко фыркнула:
Кто бы сомневался!
—Аможет, вы останетесь у нас работать? Будете
консультировать, решать сложные подростковые проблемы, — предложил директор
Малаховой.
— Я подумаю над вашим предложением, Николай
Павлович.
Пока члены спектрального братства стояли в своих кругах, Аня
и Женя сидели у двери и мыли в тазике обувь.
Ань, ты что, как ты себя ведешь? — прошептала Женя. — Мне
из-за тебя уже два предупреждения сделали.
Жень, это же цирк! Сборище клоунов! Раньше же все нормально
было. Помнишь, как ты в группу хотела? Представляешь, мы будем сочинять песни
и собирать стадионы.
Это все не для меня, просто суета... — сказала Женя с умным
видом. — Зачем мне эта мирская слава? К тому же девчонки меня ненавидят.
Очень глупо зарывать свой талант. А девчонки на самом деле
нормально к тебе относятся, просто обиделись из-за концерта. Это пройдет.
Неужели ты не замечаешь, как странно ведут себя эти люди? Они обыкновенные
сектанты, выманивают деньги у таких вот дурочек…
— Ты не понимаешь, — прервала ее Женя. — У меня теперь
совершенно другая жизнь — как будто глаза открылись. Я поняла, что жила неправильно
и все живут неправильно. Мои родители вон только о деньгах и говорят и всем
завидуют.
Им важна моя учеба, а вовсе не я.
Женя, мне кажется, ты ошибаешься. Ты очень нужна своим
родителям, просто они волнуются за твое будущее. И мне ты нужна.
Ты пока не поняла главное, — настаивала Женя, — здесь все
любят друг друга.
Здесь? — громко спросила Аня, и Женя одернула ее, показывая
на медитирующих членов клуба. — Да здесь вся любовь — фальшивка! Они только
говорят, что любят. Посмотри наставнице в глаза, это же глаза робота! Это
секта, и вокруг одна ложь. Наставница говорит о бескорыстии, а сумочка у нее
круче некуда. Она наживается за счет этих несчастных...
В эту минуту в комнату, скорчившись от боли и держась за
живот, вошла наставница.
— Помогите кто-нибудь, мне очень плохо, —
прокряхтела она.
Члена клуба обступили ее и с воем «а-о-у-э-ы-ы-ы» принялись
делать руками пасы в ее сторону.
— Да я сейчас умру, болваны! Прекратите! — завопила
наставница.
Аня бросилась в комнату, где сложили мобильные, чтобы
вызвать «скорую», и обомлела: посредине зала стоял накрытый стол — с ветчиной,
тортом, шампанским, фруктами.
— Женька, иди сюда, — позвала подругу Аня. — Теперь
понятно, почему ей плохо. Бедная, она тоже не смогла перебороть искушение и
пройти один
из важнейших этапов в развитии избранных. Проще говоря, обожралась она. Теперь
ты мне веришь?
Аня включила мобильный, но связи не было. Девчонки выбежали
в поле и почти сразу наткнулись на знакомого тракториста, которого недавно
испугали сектанты. Телефона у мужичка, ясное дело, не оказалось, зато были два
пузырька, спасавшие его от любых отравлений: с марганцовкой и с касторкой.
Именно эта жгучая смесь в скором времени помогла Елене Васильевне подняться на
ноги.
— Мне срочно нужно к врачу, — сказала она
трактористу. — Где здесь поблизости больница?
Больница далековато будет, быстрее до станции и на
электричку до Москвы, — ответил он. — Я бы вас подбросил, да соляры нет. Экономия,
твою мать.
- Я заплачу, — оживилась наставница. — Сколько?
Через несколько минут все члены клуба «Радуга» тряслись в
прицепе трактора. Женя стянула с себя оранжевый балахон, разжала ладонь и
показала Ане — там была собачка из яйца с сюрпризом.
Спасибо тебе, Ань. Ты настоящий друг, искренний. — Она
вытащила из сумки несколько яблочек и протянула Ане: — Будешь? Это ранетки.
