Впрочем, не нужно впадать в крайности (мы все-таки центристы). Ошибочно считать, будто бы Фройд все сводил к сексу. Сексуальность в то время означала чувственность в широком смысле, а не атрибут, повышающий вероятность акта совокупления. Даже сейчас интернет-аудитория четко различает сексуальность и, кхм, сношабельность. Проблематизировать сексуальность, превращая ее в предмет научного анализа (вопреки воплям моралистов) – это одно. И совсем другое – объявлять сексуальность единственным значимым предметом исследования. Хотя нашлись ученые, которые пошли по второму пути: Вильгельм Райх
[42] считал, что Фройд слишком мало внимания уделял половым вопросам.
Теперь вспомним основную идею наших теоретических изысканий: рассматривать психоаналитические феномены на уровне отдельных представлений. Чтобы нам было удобнее работать на этой ниве, потребуем для либидо несколько простых свойств.
1. Либидо – это количественная характеристика представления. То есть можно совершенно забыть про качественное содержание психического объекта и охарактеризовать его некоторым числом. Чем больше это число, тем больше внимания психика будет уделять этому объекту (представлению). И тем выше вероятность, что именно это представление в ближайшем будущем выкинет какой-нибудь фокус. Если у представления вовсе нет либидозной энергии, такое представление как бы не существует для психики, не может влиять на психические процессы.
2. Благодаря либидо мы можем сравнивать любые представления между собой, совершенно не заботясь об их содержании. А если у некоторого представления не удастся определить запас либидо? Теоретически такое возможно? Зависит от нас с вами. Во избежание неприятных ситуаций предположим, что нам известна энергия каждого представления в данный момент времени. Или, более точно, либидо определено у всех рассматриваемых представлений. Мы не планируем рассматривать сразу слишком много, поэтому требование вполне выполнимо. Иными словами, либидо универсально. К сожалению, наша замечательная осведомленность жестко ограничивается настоящим временем, мгновением. Разговор о будущем только предстоит.
3. Психоанализ уже показал себя в качестве эффективной и простой теории. Но все равно находятся впечатлительные личности, которые при первой же трудности кидаются придумывать новые аксиомы. В частности, однажды Фройд обнаружил у людей склонность навязчиво воспроизводить травмирующие воспоминания и повторять роковые ошибки. Этот феномен сильно выбивался из стройной концепции, согласно которой психика всегда стремится к удовольствию. В работе «По ту сторону принципа удовольствия» Фройд осмыслил свое открытие и слегка подправил теорию влечений. Но либидо не пострадало! И, вопреки распространенному заблуждению, никакого «мортидо» в классическом психоанализе так и не появилось. То есть особые «смертоносные» влечения были признаны и выделены в отдельный класс. Но либидо как было единственной количественной характеристикой представлений, так и сохранило свою единственность. Чтобы ни у кого не возникало соблазна наплодить сущностей, мы включаем это свойство в определение либидо.
4. Сейчас грустная новость. Либидо не существует в реальности, его нельзя непосредственно измерить, увидеть, пощупать. Это абстракция. Или, как говорят, эпифеномен. Тем не менее, за этой абстракцией скрываются вполне объективные биохимические процессы: возбуждение и торможение нейронов, стимуляция слизистых оболочек и зрительной зоны мозга, вегетативные реакции вроде скачков артериального давления.
5. Либидо появляется в психике только как отражение телесного чувственного удовольствия. Это единственное ограничение. Дальше у либидо появляется свобода принимать разные формы внутри психических структур. Долго лежать на полочке-представлении энергия не собирается. Либидо может даже покинуть психику, превратившись обратно в физическую энергию и вызвав попутно бурную телесную активность. В разных ситуациях разные «порции» либидо проявляют себя по-разному. Иначе говоря, наша психосексуальная энергия полиморфна.
Чтобы понять последний пункт, нужен динамический аспект. В остальном все достаточно просто и прозрачно. Энергетический аспект – это вопросы «Сколько?», «Какова энергия представления?», «Какое из двух представлений обладает большей энергией?».
В. Динамический аспект. Состояние и эволюция
Представления рассованы по структурам, либидо распределено по представлениям. Логично спросить: «Дальше что?». Допустим, одно представление присвоило все либидо себе. Или, наоборот, энергия равномерно размазалась по психике. Что из этого следует? С этого начинается динамический аспект. Мы наивно полагаем, что знание текущего распределения либидо позволит предсказать дальнейшие события. Или, говоря научным языком, начальное состояние психики определяет ее эволюцию хотя бы на бесконечно малом интервале времени.
Современный человек абсолютно свободно использует в своей речи слова «состояние», «эволюция», «динамика». Не задумываясь, с какими ожесточенными боями эти категории прорывались в научный обиход. И вы догадываетесь, что их предметной областью была вовсе не психология и не психоанализ, а теория систем и квантовая механика. Последняя имеет дело с объектами, свойства которых нельзя просто взять и измерить. Вернее, можно, но измерение ведет к необратимым изменениям объекта.
Приходится идти на многочисленные хитрости
[43]. В частности, обращаться с объектом как с черным ящиком, догадываясь о его свойствах по косвенным наблюдаемым признакам. Квантовая механика и психоанализ гораздо ближе друг к другу, чем принято думать.
Динамический аспект позволяет выделить несколько связанных между собой представлений и обозвать их системой. И наблюдать, как у системы меняется то или иное свойство, как либидо перераспределяется между представлениями. Если отвлечься от структурного и энергетического аспектов, то можно говорить о динамике, у которой свой специфический предмет изучения. Инструментарий динамической теории столь развит и многогранен, что его одного хватило бы для решения многих психоаналитических проблем.
Что же такого полезного или особенного дает нам динамический подход?
1. Мы можем произвольно выбирать границы изучаемой системы. Невозможно объять необъятное, невозможно засунуть в одну модель сотню явлений, параметров и свойств. Как правило, каждый раз нас будут интересовать небольшая группа представлений и одно-два свойства. Новые детали добавить всегда успеется. Бесспорно, психика не перестает быть системой из-за нашего выбора. И нервная система называется системой не просто так. Но мы имеем право назначить системой именно эту небольшую делянку (которую научно мотыжим). А на системность всего остального – забить.
2. Если мы выбрали для изучения небольшую группу представлений, то что делать со всем остальным? Чем является оставшиеся за скобками мозг, общество и большая часть психики? Не системой, нет. Система у нас одна, ее мы определили своей волей и теперь изучаем. Тогда чем же? Ответ: внешней средой. Внешней относительно чего? Относительно изучаемого предмета, то есть маленькой системы. Мы словно обвели пунктиром группу представлений. И все, что за этой границей, теперь мыслится как нечто монолитное и простое. Конечно, мы помним, что там тоже есть какие-то представления, какая-то своя структурная сложность. Но при моделировании с внешней средой обращаются максимально грубо и цинично.
