— Прекрати болтать, — приказываю я, отгоняя от себя даже тень сочувствия. Он меня никогда не жалел. — Шевелись.
— Или что? — спрашивает Кардан, не открывая глаз. — Не зарежешь же ты меня в самом деле.
— Когда ты в последний раз видел своего дорогого друга Валериана? — шепчу я. — Я не про сегодняшний день, хотя его отсутствие задело тебя. Ты про него не думал?
Кардан открывает глаза. Смотрит так, словно получил пощечину.
— Думал. Где он?
— Гниет на конюшнях у Мадока. Я убила его, а потом закопала. Поэтому верь мне, когда я угрожаю. Как бы нелепо это ни звучало, но сейчас ты самая важная персона во всем Фейриленде. Тот, кто владеет тобой, владеет и властью. А я хочу власти.
— Думаю, ты права. — Он всматривается в мое лицо, ничем не выдавая своих чувств. — Признаюсь, даже я не подозревал, на что ты способна.
Стараюсь не подавать вида, что его спокойствие выводит меня из себя. Судя по всему, добиться послушания одним ножом не получится. Хочется причинить ему боль, просто чтобы убедиться, что и его можно напугать. Кардан только что потерял семью, но я не должна об этом думать.
Не могу отделаться от мысли, что он злоупотребит каждой ноткой жалости в моем голосе, любым проявлением слабости.
— Пора идти, — грубовато бросаю я. — Ступай к первой двери и открой ее. Когда войдем, направляемся в уборную. Там есть ход.
— Ладно, ладно, — раздраженно ворчит он, пытаясь пальцем отвести нож от горла.
Но я держу нож крепко, и лезвие разрезает кожу. Принц ругается и сует окровавленный палец в рот.
— Ну, зачем это?
— Для забавы, — отвечаю я и нарочито медленно убираю нож от его шеи. Невольно усмехаюсь, но в остальном мое лицо подобно маске, холодной и жестокой, какую мне случалось видеть в ночных кошмарах. И только теперь осознаю, кому подражаю, чье лицо пугало меня и вызывало желание быть похожей.
Его.
Сердце колотится с такой силой, что я чувствую тошноту.
— Скажи хотя бы, куда мы идем? — спрашивает Кардан, когда я свободной рукой подталкиваю его вперед.
— Нет. Шевелись, — угрожающе рычу я.
Он подчиняется и неуверенно, пошатываясь, идет по коридору, потом сворачивает к кабинету, на который я указываю. Оказавшись возле потайного туннеля, он забирается внутрь, напоследок обернувшись и бросив на меня загадочный взгляд. Возможно, он даже пьянее, чем я думаю.
Ну да неважно. Скоро протрезвеет.
Оказавшись в логове Двора теней, я первым делом привязываю принца к стулу, для чего отрываю полоски ткани от юбки собственного грязного платья. Потом снимаю с себя и с него маски. Он не сопротивляется, только странно на меня смотрит. Мы одни, и я понятия не имею, когда кто-нибудь появится, если появится вообще.
Впрочем, это не имеет значения. Могу обойтись и без них.
До сих пор же обходилась. Когда Кардан меня нашел, я поняла, что контроль над ним — единственный способ контролировать судьбу моего мира.
Я думаю обо всех клятвах, принесенных Дайну, в том числе и о той, которую никогда не произносила вслух: «Вместо того чтобы бояться, я стану тем, кого боятся». Если Дайн не собирался дать мне власть, то я сама ее возьму.
При Дворе теней я провела совсем немного времени и не знаю его секретов. Прохожу по комнатам, отворяю тяжелые деревянные двери, открываю шкафы, провожу инвентаризацию запасов. Обнаруживаю кладовую, полную ядов, а также сыров и колбас; комнату для фехтования с опилками на полу, оружием на стенах и новым деревянным манекеном в центре помещения. На физиономии грубо намалеван зловещий оскал. Захожу в заднюю комнату — там на койках четыре тюфяка, возле разбросана одежда и несколько кружек. Ни к чему не прикасаюсь, пока не попадаю в комнату с картами и большим письменным столом. Это стол Дайна, он завален свитками, перьями, ручками и воском для печатей.
В какой-то момент чувствую, что ошеломлена всем случившемся. Принц Дайн ушел, ушел навсегда. И с ним ушли его отец и сестры.
Я возвращаюсь в большую комнату и тащу Кардана вместе со стулом в кабинет Дайна, пропихиваю его в открытую дверь, чтобы он оставался в поле зрения. Снимаю со стены в фехтовальной комнате ручной арбалет и несколько стрел. Взвожу оружие, заряжаю, кладу на стол, усаживаюсь в кресло Дайна и подпираю голову ладонями.
— Теперь, когда я, к твоему удовольствию, связан, ты скажешь, где именно мы находимся?
Мне хочется лупить Кардана по самодовольной роже, пока с нее не сойдет эта ухмылка. Но если это сделать, он будет просто бояться меня.
— Это место, где собираются шпионы принца Дайна, — сообщаю я, стараясь стряхнуть страх. Мне надо сосредоточиться. Кардан ничтожество, инструмент, пешка.
Он смотрит недоверчиво и обеспокоенно.
— Откуда ты знаешь? Зачем привела меня сюда?
— Пытаюсь сообразить, что делать дальше, — честно отвечаю я, хотя это мне неприятно.
— А если один из шпионов вернется? — спрашивает он, выходя из ступора и, кажется, начиная волноваться. — Они найдут тебя в своем логове и...
Заметив ухмылку на моем лице, он прерывает фразу и замолкает. Наблюдаю, как до него доходит, что я — одна из них. Что здесь я у себя.
Кардан, онемев, откидывается на спинку стула.
Наконец-то, наконец-то я заставила его содрогнуться.
Я занята тем, чего никогда не смела делать. Разбираюсь с бумагами на столе принца Дайна. Здесь горы корреспонденции. Списки. Записки — не от Дайна и не к нему, вероятно, краденые. Еще больше того, что написано его рукой: заметки, загадки, проекты законов. Официальные приглашения. Неофициальные, но безобидные письма, в том числе несколько от Мадока. Сама не знаю, что ищу. Просто как можно быстрее просматриваю все в поисках чего-то — чего угодно, — что подскажет, почему его предали.
Всю свою жизнь, с малых лет, я думала о Верховном Короле и принце Дайне как о наших безусловных правителях. Я искренне считала, что Мадок полностью верен им, и сама верила им. Я знала, что Мадок жаждет крови. Догадывалась, что он хочет завоеваний, войн, сражений. Но я полагала, что он рассматривает войны как часть своих генеральских обязанностей, в то время как часть обязанностей Верховного Короля — держать в узде своего военачальника. Мадок говорил о чести, обязательствах, долге. Он воспитывал меня и Тарин на этих идеалах, и казалось логичным, что он готов мириться с недостатками, которые не противоречат данным понятиям.
Я никогда не думала, что Балекин может нравиться Мадоку.
Вспоминаю мертвого гонца, которого я застрелила, и содержание записки: убей предъявителя этого послания. Вот и пример отвлекающего маневра; все было нацелено на то, чтобы шпионы Дайна гонялись за собственным хвостом, пока Балекин и Мадок планировали нанести удар там, где никто не ждет — на глазах у всех.
