Иоанн Бесстрашный встревожен этими эксцессами, терпение парижан не безгранично, он это знает по опыту. Чтобы продемонстрировать свою добрую волю, он приказывает арестовать Каплюша и отрубить ему голову — это должно немного охладить пыл самых ревностных бургиньонов.
Следующее 14 июля в Париже праздничный день! Иоанн Бесстрашный и королева Изабелла Баварская совершают въезд в столицу, их восторженно приветствуют жители, уверенные, что это торжество мира и безопасности.
Но Иоанн Бесстрашный недолго пользуется своей победой. Год спустя, 10 сентября 1419 года, в Монтеро в Иль-де-Франсе должна состояться встреча между дофином и герцогом Бургундским. Напряжение между двумя партиями велико, ненависть пылает, все говорят на повышенных тонах, и Танги дю Шатель, бывший парижский прево, ставший советником молодого Карла, выхватывает меч и вонзает его в живот Иоанну Бесстрашному.
Хладнокровно задуманное убийство? Вспышка гнева? Тщательно организованная ловушка? Спорить будут долго, но последовавшие друг за другом убийства графа д’Арманьяка и герцога Бургундского заставляют Историю идти окольным путем. На данный момент куш срывает английский король.
По договору, заключенному в 1420 году в Труа, Карл VI соглашается отречься от своего сына дофина Карла и предлагает руку дочери, равно как и королевство Франция после своей смерти, английскому королю Генриху V.
Почти год спустя Генрих V и Карл VI вместе въезжают в Париж. Можно представить себе удивление и недоумение парижан: кто же французский король? Вопрос закономерный, ибо Карл теперь просто тень, едва ли даже символ, и Генрих уже видит себя его преемником, королем Франции и Англии, самым могущественным монархом Запада. Но человеческие мечты ограничены жестокой реальностью. В августе 1422 года у Генриха V начинается жестокий приступ дизентерии. Ослабевший, измученный невыносимыми болями, он укрывается в донжоне Венсенского замка, и некий отшельник приходит возвестить ему близкий конец… Он вручает душу свою Господу и доверяет управление Францией брату Джону, герцогу Бедфордскому. Сделав это, он умирает, как и было ему предсказано. Следовало позаботиться о погребении. Чтобы отправить труп в Вестминстер, его следует бальзамировать, но в окрестностях нет ни одного специалиста в этом деликатном искусстве. Тогда решают сварить покойного короля, и он совершает свое последнее путешествие через Канал
[73] в виде разобранного по суставам скелета. Все кости аккуратно разложены в пакетики.
Через семь недель в октябре месяце Карл VI, страдающий таинственной болезнью, в свою очередь покидает сцену. Узнав о смерти отца, дофин немедленно провозглашает себя королем Франции под именем Карла VII. В день Всех Святых
[74] он входит в собор Сен-Этьен в Бурже в королевской красно-золотой мантии, отороченной горностаем, и в шитых сапожках с цветами лилии.
Для сторонников молодого короля настоящей столицей королевства остается Бурж, по крайней мере до тех пор, пока англичане стоят на берегах Сены и оккупируют часть территории страны. Ибо следует учитывать земли, контролируемые герцогом Бедфордским, и это производит внушительное впечатление: более половины королевства — Бордо, Нормандия, Шампань, Пикардия, Иль-де-Франс, Париж. И он сохраняет влияние на территориях, принадлежащих Филиппу Доброму, сыну Иоанна Бесстрашного: Бургундия, Артуа и Фландрия.
Каждый из двух врагов, герцог Бедфордский и Карл VII, опираясь на свои земли, намеревается начать завоевание целого королевства, и это будет последовательность сражений, осад, штурмов городов, захватов крепостей, которые разорят страну. Бесконечные бои сеют смерть, вызывают голод и эпидемии.
В конечном счете, Карл VII, тощий, с глазами растерянной лани, с умом использует смелость и упорство Жанны д'Арк, возможно, своей тайной сводной сестры, сестры, которая будто бы преобразилась в пастушку, просветленную Господом, чтобы предпринять и укрепить отвоевание трона и территории страны.
Вскоре от Авранша до Пикардии целые провинции поднимутся против английских оккупантов. 13 апреля 1436 года в Париже набат призывает население к восстанию, и улицы перегорожены. Старые бочки, засыпанные землей, и перевернутые телеги образуют угрожающие сооружения, изолирующие английские войска. По целым кварталам бродят разрозненные банды вражеских лучников — не имея приказов, лишенные командования, в тревожной атмосфере «спасайся, кто может»…
Одновременно королевские солдаты окружают Париж и врываются в Сен-Дени. Серией хорошо оркестрованных слухов французы дают тем самым понять, что их армия готовится атаковать с севера: английские войска большей частью бросаются туда, тогда как главные силы французов, совершив обходной маневр, проникают в город через ворота Сен-Жак на юге.
Парижское население бурно приветствует своих. Пробил, наконец, долгожданный час победы! Последним усилием англичане собирают последние отряды вокруг Бастилии, словно бы толстые стены и внушительный облик крепости должны вдохнуть в них энергию отпора. Безнадежное предприятие, бесполезное дело: гордая цитадель очень быстро капитулирует.
Королевские офицеры идут в Нотр-Дам, чтобы прослушать торжественный Те Deum
[75], а в это время — символ возврата к изобилию — процессия из ста телег, груженных зерном, входит в город. Вскоре по улицам рассыпались герольды, чтобы возвестить гражданский мир, о котором мечтает король.
— Если имеются среди вас те, кто совершил злодеяние по отношению к монсеньору королю, все им прощается. Как присутствующим, так и отсутствующим.
Монаршая милость бросает вуаль забвения на прошедшие годы. Сотрудничавшие с оккупантами — их называют «французами-изменниками» — получают полную амнистию. Карл VII строит заново свое королевство на основе милосердия.
Впрочем, у его великодушия есть границы. Во время всех этих событий он не покидал Буржа. Он соглашается принять парижскую делегацию, которая умоляет его как можно скорее вернуться в традиционную столицу королей Франции. Суверен слушает и не говорит ни слова. В сущности, у него нет никакого желания возвращаться в город, который пробуждает в нем столько ужасных воспоминаний, из которого ему когда-то пришлось постыдно бежать и который он в душе считает абсолютно неверным короне.
Но все же Париж остается Парижем… С промедлением в полтора года Карл VII, наконец, совершает торжественный въезд в город 12 ноября 1437 года. По этому чрезвычайному случаю, чтобы отпраздновать эту долгожданную встречу и чтобы восславить единение суверена со своей исторической столицей, колокола всех церквей бьют во всю мощь, улицы усыпаны цветами, в окнах вывешены орифламмы, и блестящий кортеж встречают радостные толпы.
Под звуки труб восемьсот лучников и арбалетчиков входят в город, возвещая о прибытии Карла VII. И он появляется в длинном плаще лазурно-золотой ткани на броне, восседая на белом жеребце в попоне из синего бархата с белыми лилиями. Вызывая ликование парижан, он робко приветствует рукой крики народа, который жаждет увидеть своего монарха после столь долгого отсутствия.
