Спустя несколько недель, изможденные, они прибыли в Рапа Нуи, где их немедленно препроводили к царю. Сначала Хоту Матуа был очень обрадован, когда увидел их. «Добро пожаловать из Хивы, — воскликнул он, — добро пожаловать из страны изобильной пищи и жирных губ!» Последняя ремарка демонстрировала его добродушное настроение, так как была метафорой сытости и благополучия. Впрочем, настроение царя быстро изменилось, когда мореходы рассказали ему о случившемся и представили остатки статуи, которую им было приказано забрать. Вскоре после этого разведчики, обнаружившие Рапа Нуи и подготовившие остров к заселению (Ира, Куукуу, Му-Мона, Паренга, Рингаринга и Уре), обратились к Хоту Матуа с просьбой вернуться домой, но безутешный царь отказал им.
В последующие годы Хоту Матуа превратил остров Пасхи в одинокий форпост цивилизации, последнее воспоминание о затонувшей Хиве. На острове процветало сельское хозяйство, старый солнечный культ был возрожден, повсюду создавались произведения наскальной живописи. Впечатляющие каменные стены, высокие башни и огромные платформы с гигантскими статуями украшали Рапа Нуи. Для сохранения литературного наследия островитяне проводили ежегодное празднество, когда знатоки ронго-ронго цитировали по памяти большие фрагменты письменных табличек в присутствии царя и его свиты. Лучшие декламаторы получали богатую награду и бесплатную еду, но даже малейшая ошибка влекла за собой наказание, которое налагалось не на учеников, отправлявшихся на повторный курс обучения, а на их учителей. По всей видимости, древняя письменность Хивы играла особую роль и, вероятно, считалась священной.
Другая важная церемония происходила ежегодно в канун весеннего равноденствия, когда добровольцы собирались на юго-западном побережье для участия в особом состязании. Они проплывали дистанцию в одну милю по бурным, кишащим акулами водам, отделявшим Те-пито-те-хенуа от ближайшего островка Мото-Нуи. Там они должны были найти яйцо морской птицы, поместить его в специальную емкость, прикрепленную ко лбу пловца, и вернуться обратно. Первый, кто справлялся с этой сложной задачей, становился самой почетной персоной на один год. Его личность считалась такой святыней, что он должен был уединиться в пещере на четыре месяца, не умываясь и не поддерживая никаких связей с внешним миром, включая свою жену. До следующей весны все его желания бесплатно удовлетворялись благодарными соотечественниками. Даже после окончания срока привилегий к нему до конца жизни относились с благоговением и отдавали особые почести на похоронах. Его победа была венцом мистерий Маке-маке, культа человека-птицы из древней Хивы.
Здесь след тоже ведет в Лемурию. Хива — полинезийская версия цивилизации Му, от весьма высокой культуры и солнечного культа до характера катастрофы и даже падения метеоритов. Одного из шести мореходов из Хивы, которые открыли Рапа Нуи, звали Му-Мона, потомок одного из двух «длинноухих» аристократов, переживших резню, был известен под именем Атаму. Эти лингвистические осколки свидетельствуют о лемурийском происхождении цивилизации острова Пасхи, как и ее самого священного места. Хотя в большинстве ссылок на остров Пасхи маленький прибрежный островок называется Моту-Нуи, на чилийской правительственной карте 1918 г. (№ 68) и на карте британского адмиралтейства (.№ 1386), выпущенной Департаментом гидрографических исследований США, стоит название Муту-Нуи, «остров Муту», то самое, которое было известно аборигенам Новой Зеландии. Маори чтили память Муту, который, как и Кон-Тики Виракоча, основатель цивилизации инков, был лишен одного пальца на руке. И Муту, и Кон-Тики Виракочу считали единственными выжившими после ужасного потопа, что только укрепляет гипотетическую связь между ними.
После многих лет успешного правления старый Хоту Матуа совершил одинокое восхождение на вершину Рано Као — вулкана на юго-западной оконечности Те-пито-те-хенуа. Его смерть описал оксфордский ученый, основатель новозеландского Кентерберийского университета в Крайстчерче Джон Макмиллан Браун: «Обратившись лицом к западу, он воззвал к духам, парившим над затонувшей прародиной, и стал ждать, пока не запоют петухи; с первым криком петуха он испустил дух».
Не вызывает сомнений, что легенда о Хоту Матуа принадлежит к числу наиболее очевидных упоминаний о Лемурии. Он был высокопоставленным членом клана Миру, известного как Милу на Гавайях и Таити, там давший ему свое имя отец-основатель «правил подводным царством, где обитали души усопших». «Царство Милу, о котором часто упоминается в гавайских и таитянских преданиях, находилось на Западе», — утверждает специалист по полинезийской мифологии Йоханнес К. Андерсен. В Полинезии его называли Хивой, истории о рыжеволосых, светлокожих пришельцах, спасшихся после Великого Потопа, были широко распространены. По всем описаниям, царства Милу, Хива и My отличались жарким климатом, что подразумевает их расположение вблизи экватора.
В некоторых преданиях острова Пасхи говорится, что Хоту Матуа прибыл с востока, с острова Салья-и-Гомеш, ранее известного как Моту-Мотира-Хива, «остров поблизости от Хивы». Но колонизаторам не понадобилось бы четыре месяца, чтобы проплыть 300 миль от Салья-и-Гомеш до Рапа Нуи. В мифе о Хоту Матуа особо подчеркивается, что в последний день своей жизни он обратил лицо к западу, в направлении затонувшей родины. Он назвал место своей высадки в Анакене в честь августа; сезон июля — августа лучше всего подходит для плавания от западной Полинезии к острову Пасхи. Это не означает, что лемурийских территорий в виде островных цепей или архипелагов не было к востоку от Рапа Нуи. Остров Салья-и-Гомеш действительно мог находиться поблизости от Хивы, ее восточной оконечности. Но континент My первоначально занимал большую часть Тихого океана от Южной Америки до Японии. Родина Хоту Матуа находилась в дальней западной провинции этой некогда огромной державы.
Его родной город в Хиве назывался Мара Ренга, «Священное место Ренга». В полинезийских легендах Ренга, или Рейнг, отмечает знаток мифологии Ян Кнапперт, было подводным царством мертвых, где правил бог-хранитель Лиму, обитавший в затонувшем дворце. Слово Ренга означало «загробную жизнь», точно так, как римская Лемурия происходит от лемуров, призраков усопших. Сравнение этих мифов четко указывает на лему-рийское происхождение Хоту Матуа.
Свидетельства успешного переноса лемурийского солнечного культа на остров Пасхи зашифрованы в некоторых самых важных топонимах, в частности, названиях трех вулканов — Рано Ра раку, Рано Арои и Рано Као. Самым древним известным названием острова Пасхи было Матаките-ра-ни, «Обитель Солнечного Бога». Название Рапа Нуи означает «Великая земля Солнечного Бога». Слово раа на острове Пасхи означало «Солнце» и «клан», что указывает на связь между Солнцем и божественным происхождением, как в царских династиях долины Нила. Префикс «Ра» встречается в царских именах многих египетских фараонов, этому обычаю следовало большинство правителей острова Пасхи, включая Та-Ра-Тахи, Ра-Ни, И-Ра, Матаките-ра-ни и Ра-па-Ре-на. Явная ассоциация с египетским солнечным богом Ра не вызывает сомнения, она безусловна в составных именах — Атум-Ра или Ра-Хорахти в древнем Египте и Ра-Но-Арои или Ра-Ра-Иахопа на острове Пасхи. Египетские богини Ре-Ненет и Ре-Н пет соответствуют богиням Ава-Ре-иупа и У-Ре-ти'оти'о на острове Пасхи. Другим почитаемым солнечным божеством был Ранги-Tea, культ которого существовал и за 4000 миль, на другой стороне Тихого океана.
