А что же происходило при дворе? Почему бездействовал Эхнатон? Считается, что те сообщения, которые он получал, были неполны, искажены, иногда лживы. Но даже если принять такую гипотезу, следует сожалеть о поведении Эхнатона. Оно было чревато для него самыми бедственными последствиями. Атон, который был призван заменить могущественного Амона-Ра, стал для египтян символом ослабления их государства. Нет сомнения, что после признания такого горестного факта, сопровождавшегося, вероятно, экономическими неурядицами, Эхнатона начали считать «еретиком». Бог, которого он предпочел, отнял у народа мужество и предал военное призвание великих фараонов XVIII династии. При крайне напряженном положении внутри Египта фараон, очевидно, не мог отправлять помногу и часто своих воинов в Сирию и Палестину. Он ограничивался угрозами и полумерами, а то и вовсе оставался глух к мольбам своих сиро-палестинских верноподданных даже о посылке хотя бы небольшого числа воинов из Египта.
Много прочнее было египетское владычество в Эфиопии. Но и здесь под конец царствования Эхнатона наместнику пришлось предпринять поход на непокорных эфиопов, принесший египтянам значительное количество пленных и сотни голов скота.
Едва ли не последней вспышкой призрачного «мирового» владычества Египта явился прием дани в солнцепоклоннической столице зимой двенадцатого года правления Эхнатона. Царь с царицей отбыли из дворца в золотых носилках, которые несли полтора десятка воинов, и в клубах фимиама, осененные десятком опахал, прибыли на площадь. Усевшись в изящной беседке на возвышении и нежно обнявшись, царская чета, окруженная царевнами, обозрела вереницу скованных ханаанеян и эфиопов, которых влекли связанными царские воины, иноземных женщин с детьми, следовавших за мужчинами, толпы коленопреклоненных данников – эфиопов, ханаанеян, ливийцев, островитян, а также крупный рогатый скот, лошадей, диких зверей, колесницы, сосуды, оружие, золото – одним словом, все, что вели и несли пред царские очи. Было совершено большое жертвоприношение Солнцу. Двор, приветствуя фараона, поднялся по ступеням, ведшим к царскому месту. Воины исполнили свои игры. Это событие было изображено в двух столичных гробницах, построенных почти одновременно. Очевидно, оно произвело большое впечатление на современников.
Это ли пышное и жестокое зрелище мнимого всемогущества вселило в царя уверенность в свои силы, или тому были иные причины, но Эхнатон решил окончательно порвать с прошлым. Теперь фараон объявил войну уже не одному Амону, но и всем старым богам. Мероприятия следовали одно за другим. Сначала было переделано пространное имя Солнца, из него были удалены слова «Хор» и «Шу», напоминавшие о прежних богах. Солнечное имя после переделки получило такой вид: «Ра, властитель небосклонный, ликующий на небосклоне под именем своим как Pa-отец, пришедший как Атон». По неизвестным причинам было изменено и одно из сопроводительных наименований Солнца. Из титулатуры самого царя были выброшены обозначения тысячелетней давности, отождествлявшие его со старыми государственными божествами. Слово «мать» стали писать буквами, а не знаком коршуна, так как коршун считался священной птицей жены Амона – богини Мут. Было запрещено писать слово «правда» знаком, изображавшим египетскую богиню правды Маат. Со временем из письма изгнали даже знак игральной доски, потому что им обязательно пользовались при написании имени Амона (этот знак обозначал сочетание согласных ля). Имя отверженного Амона было уничтожено везде, где только его нашли: на стенах храмов, на вершинах колонн, в гробницах, на изваяниях, на погребальных плитах, на предметах дворцового обихода, даже в клинописных посланиях иноземных властителей.
Не пощадил Эхнатон и имен отца и прадеда – Аменхотепов III и II. В одном только случае имя отверженного бога избежало преследования – в первоначальном имени самого царствующего фараона «Аменхотеп, бог, властитель Фив», да и то лишь тогда, когда его почему-то не исправили на «Эхнатон». Если в новой столице знаки коршуна и игральной доски только вышли из употребления, а в надписях предыдущих лет их не уничтожали, то в опальных Фивах известно много случаев истребления обоих знаков на старых памятниках в словах, не имевших ничего общего ни с Амоном, ни с его женой – богиней Мут. Дело доходило до того, что уничтожали изображение охотничьего гуся-приманки на гробничных стенах на том основании, что гусь считался священной птицей Амона. Уничтожали даже знак бараньей головы в прежних надписях, поскольку баран тоже почитался за животное Амона. Нечего и говорить о том, что изображения недавнего «царя богов» подверглись повсеместному уничтожению. Кое-где в Фивах, а также вне их были уничтожены имена и изображения других старых божеств. Известны случаи истребления в прежней столице множественного числа слова «бог» – «боги». По египетским представлениям, уничтожение изображения и имени поражало самого изображенного и поименованного.
Вскоре после переделки солнечного имени Эхнатон отверг само слово «бог» даже в единственном числе. До этого Солнце Эхнатона называли «богом», равно как и самого царя. Теперь слово «бог» было устранено из речи не только в его самостоятельном употреблении, но и в составных словах («двор бога», «слуга бога», «то, что под богом» – соответственно «храм», «жрец», «кладбище»). В солнцепоклонническом славословии вместо слова «бог» стали употреблять слово «властитель». Из письма был удален знак, изображавший египетского бога и служивший определителем после имен египетских богов. Теперь вместо этого знака стали использовать знак, характерный для титулатуры фараона. Как царь, так и само Солнце перестали считаться богами. Отныне оба они строго последовательно назывались только царями. Себя и свое Солнце Эхнатон противопоставил старым «богам» как царей.
Солнцепоклонничество Аменхотепа IV (Эхнатона) никогда не было единобожием. В своей новой столице из всех сил природы он чтил одно Солнце, но это вовсе не означало, что он считал «богов» несуществующими. Напротив, они представлялись ему действенными силами, и в первую очередь «царь богов» Амон. Иначе откуда взялась бы вся эта мнительная, все возрастающая мелочность в преследовании их имен и знаков?
Вполне возможно, что объявление войны старым богам сопровождалось обострением отношений при дворе. Во всяком случае около двенадцатого года правления или в последующее время царский гнев обрушился на двух видных сановников – стольника Пареннефера и царского писца, военачальника Май. Пареннефер служил фараону с самых первых лет его царствования и руководил строительством «Дома Солнца» в старой столице. Теперь в обеих его гробницах, и в Фивах, и в Ахетатоне, его имя было стерто. В гробнице Май в Ахетатоне было уничтожено не только имя, но и изображения владельца. Даже жизнеописание, в котором он рассказывал о своем возвышении царем из нищеты и ничтожества, было замазано. Что привело к падению двух царских приближенных, доподлинно неизвестно, но, может быть, причиной была их близость к старому жречеству. Пареннефер еще в середине четвертого года царствования состоял «распорядителем слуг бога (жрецов) всех богов». Май в последние годы перед объявлением войны «богам» был не только домоправителем «Единственного для Ра», то есть фараона, в Гелиополе, но также «распорядителем быков (стад крупного рогатого скота) Дома Ра» в том же городе. В длинной, но очень поврежденной надписи, начертанной в гробнице Туту в Ахетатоне вскоре по объявлении войны «богам», этот могущественный временщик и верховный жрец царской особы говорил о гибели ослушников фараона на плахе и сожжении их тел (страшной вещи для египтян, пекшихся о сохранении трупа).
