Вся деятельность по изготовлению шифров проводилась под непосредственным руководством самого императора, канцлера, вице-канцлера и советника Остермана. На одном из шифров есть надпись: «Азбука цифирная, написанная и присланная по приказу его сиятельства графа Андрея Ивановича [Остермана] и отослана к его сиятельству на двор секретарем фон Келлерманом апреля 11 дня 1734 года».
В Коллегии иностранных дел существовал специальный штат, которому поручалось зашифровывать и расшифровывать переписку. Текст, подлежащий шифровке, переписывали надлежащим образом переводчики и секретари Коллегии иностранных дел. Они же производили расшифровку писем. При Остермане криптографы Коллегии иностранных дел работали как никогда. Научная мысль не стояла на месте, постоянно велись поиски новых видов шифров.
В 1723 г. Андрей Иванович стал сенатором и заменил Шафирова на посту второго лица в дипломатическом ведомстве. Петр назначает Остермана вице-президентом Коллегии иностранных дел, тем самым дав соответствующее его талантам поручение, которое Остерман выполняет в течение почти двух десятилетий с величайшим знанием дела, осмотрительностью, ловкостью и с великой страстью — руководство российской внешней политикой.
В 1724 г. Петр I поручил Остерману «дать приличнейшее образование Коллегии иностранных дел». Остерман много работает, придумывает целую систему реорганизации Министерства иностранных дел. Он составил проект нового штата канцелярии и обновил регламент Коллегии. Его проект-записка, названная «К сочинению и определению канцелярии Коллегии иностранных дел предложение», — один из лучших составленных Остерманом документов и вообще один из лучших документов того времени, который изучался и использовался на протяжении всего XVIII века.
Начинался проект-записка с характеристики самой Коллегии: «Дела в Коллегии иностранных дел, или, просто сказать, в тайном совете суть наиважнейшие»; все эти дела исполняются служителями коллежской канцелярии, которая есть «вечный государственный архив и всем старинным и прошедшим в государстве делам, поступкам, поведениям и взятым мерам вечное известие», отсюда следует, «что необходимо установить в ней [канцелярии] вечный и основательный порядок». По мнению Остермана, служители Коллегии должны быть «умными и в делах уже обученными, и вследствие малолюдства их принуждены будут работать день и ночь, то необходимо им учинить хороший порядок и честное и довольное пропитание». Вместе с тем служителей предлагалось освободить от постоев, так как они занимались секретными делами, ибо «излишняя компания дома к излишним разговорам часто ведет».
Но проекту реорганизации канцелярии Коллегии иностранных дел не суждено было сбыться. 28 января 1725 года Петр I умирает.
«Сильный при сильном». В чем же была сила Остермана как дипломата? Сохранившиеся документы позволяют хорошо понять его логику, его принципы. Основу русской политики Остерман видел в трезвом расчете, прагматизме, умении завязывать союзнические отношения только с теми державами, которые могут быть полезны России. Остерман тщательно, педантично, «по-бухгалтерски» анализировал, сопоставлял соотношение «польз», «опасностей», «генеральных интересов» России и ее возможных партнеров.
Петр I отдавал должное уму и прозорливости барона Остермана, отмечая, что «он лучше других министров знает истинную пользу Российского государства, и был для оного необходим».
А вот свидетельство генерала Манштейна, показывающее «осторожную премудрость» барона: «Он никогда не принимал ни малейшего подарка от иностранных дворов, не получив прежде на то позволения от своего двора. С другой стороны, имел чрезвычайную недоверчивость и простирал часто слишком далеко свои подозрения».
Дипломатические бумаги Остермана показывают его изощренный ум, умение учесть, взвесить все обстоятельства дела, предусмотреть все негативные последствия политических поступков. Также любопытно и то, что он никогда не подписывался титулом барона и графа, а всегда просто: «Андрей Остерман». Как для руководителя внешней политики, для него было характерно развитое чувство равновесия, расчетливость и, главное, стремление оставить России поле для дипломатического маневра, а соответственно — для самостоятельной политики.
Своеобразным итогом размышлений над внешнеполитической доктриной Петра I является составленная Остерманом в 1726 году записка «Генеральное состояние дел и интересов Всероссийских со всеми соседними и другими иностранными государствами», имевшая важные последствия для России. В ней были сформулированы новые принципы русской внешней политики с учетом реальных возможностей и интересов государства.
Основная деятельность Остермана в петровское время сосредотачивалась во внешнеполитической сфере, но не замыкалась на ней. Он принимал участие в становлении новых государственных учреждений (коллегий), в организации Академии наук. Он также считается основным автором петровской «Табели о рангах».
После смерти Петра Первого. Кукловод собирает нити
Расцвет карьеры Остермана пришелся на время после смерти Петра I. Петр был человеком предельно рациональным, но рационализм не всегда полезная вещь в политике. Так Петр посчитал, что сын его предал. История о том, как сына Петра осудили, сама по себе довольно таинственна. Известно, что царевич Алексей умер, не дождавшись эшафота. Помогли ли ему умереть или нет, мы никогда не узнаем.
Но речь о другом. Петр решил, что раз сын «плохой», то государь, передавая престол, должен передать его в надежные руки. Какие? А какие сам посчитает нужным. Как следствие 5 февраля 1722 г. появляется закон о престолонаследии, который говорит, что царь может отдать престол любому человеку, не обязательно своему сыну. Легенда гласит: «Отдать все.» — только и успел написать перед смертью Петр I, а кому отдать — неизвестно. Сложилась очень сложная ситуация: все члены правящей династии имели право на престол. А раз так — неизбежна борьба. И началась в России лихорадочная череда заговоров, смена правителей — «веселое» время после смерти Петра I называют «эпохой дворцовых переворотов». «Редко самовластие наказывало себя так жестоко, как в лице Петра этим законом от 5 февраля», — написал знаменитый историк В. О. Ключевский.
Многие историки оценивали 1720–1750 гг. как время ослабления русского абсолютизма. Очень часто в литературе говорят о «ничтожности» преемников Петра I. По словам, например, Н. П. Грошкина, автора учебника по истории государственных учреждений дореволюционной России, «преемниками Петра I оказались слабовольные и малообразованные люди, проявлявшие подчас больше заботы о личных удовольствиях, чем о делах государства». «Дело Петра эти люди не имели ни сил, ни охоты ни продолжать, ни разрушить; они могли его только портить», — писал об этом времени историк В. О. Ключевский.
Именно после смерти Петра I можно говорить об Остермане уже не просто как о советнике у трона, а о «сером кардинале» в полном смысле. Теперь было кем управлять.
Екатерина — Остерман — Меншиков. Pro и contra. После смерти Петра Великого, хотя и сделавшего возможным престолонаследие по женской линии, но не оставившего четкого завещания, позиции Остермана были уже достаточно прочны, и он, взвесив все «за» и «против», пошел в этой ситуации за наиболее влиятельной фигурой того времени — Меншиковым (и гвардией, которая вообще была главной действующей силой во всей эпохе дворцовых переворотов). А Меншиков держался за кандидатуру второй жены Петра I, Екатерины (будущей Екатерины I), которую считал для себя наиболее приемлемой.
