В царствование Екатерины II русское общество совершило заметный шаг вперед в области воспитания. Одной из важнейших реформ императрицы была образовательная. Мы не зря ставим эти два понятия рядом. В XVIII веке их практически не разделяли. Считалось, что образование разума невозможно без воспитания души. Пока господа Прончищевы благоденствовали в счастливом неведении, в столичных и губернских городах открывались новые учебные заведения, а страницы журналов заполняли рассуждения о пользе правильного воспитания юношества. Для 60–80-х годов XVIII столетия это был вопрос вопросов русской журналистики. Ему посвящали статьи Е. Р. Дашкова, И. Ф. Богданович, Н. И. Новиков, М. М. Херасков и др.
Характерно, что в «Словаре Российской академии», выходившем под руководством княгини Дашковой в 1789–1794 годах, при толковании различных понятий нравственные, воспитательные начала занимают главное место. Приведем примеры:
«Образую…
Учение образует ум. Воспитание образует нравы.
Отдаляю…
Молодых людей отдалять должно от худых сообществ.
Порчусь…
Нравы молодых людей от худых сообществ удобно портятся.
Поверяю…
Препоручить порочному человеку воспитание детей есть то же, что и поверить волку овец.
Кормилец…
Избалованный сын родителям не кормилец.
Воля…
Воли детям давать не надобно.
Балую…
Родители, когда детей своих в младости балуют, будут о сем сожалеть после»
[507].
Почти слово в слово вторит Дашковой Богданович, недаром они некоторое время были соредакторами журнала «Невинное упражнение»: «Худое сообщество есть как заразительная болезнь… Молодой человек с наилучшим воспитанием от худого сообщества может повредить нрав… Я бы советовал, чтоб в плане воспитания предположено было, как бы нечаянно представлять юношам несчастные жертвы распутства, пьянства, промотавшихся игроков, корыстолюбцев; словом, все, что имеет на себе печать порока»
[508].
В широкой программе преобразований, проводимых правительством Екатерины II, важное место императрица отводила «смягчению нравов русского общества» путем воспитания его членов в духе просвещения и гуманного отношения друг к другу. Она ставила целью «исправить сердца и нравы народа своего через воспитание, которое почитается источником всего в свете человеческого благополучия». В русле этих идей один из ближайших сподвижников Екатерины — И. И. Бецкой предложил провести реформу образования.
Иван Иванович считал, что преобразовывать общество можно только через воспитание подрастающего поколения. В «Генеральном учреждении о воспитании обоего пола юношества» 1764 года Бецкой впервые в России сформулировал само понятие «воспитания», которое, по его словам, должно «придать известное направление воле и сердцу, выработать характер, внушить согласное с природой человека здравое чувство, нравы и правила, искоренить предрассудки»
[509]. Результатом такого воспитания становилось создание «новой породы людей», свободных от пороков окружающего мира. Для этого маленьких детей следовало изолировать от воздействия тлетворной среды, в частности семьи, в закрытых учебных заведениях, где и выращивать «совершенного человека».
Русский просветитель был особенно увлечен педагогической системой английского психолога и врача Джона Локка, согласно которой ребенок рождается на свет ни плохим, ни хорошим, он напоминает чистый лист бумаги. Важно начертать на этом листе добрые, разумные письмена. Другой путеводной нитью в педагогических исканиях Бецкого была теория французского писателя и философа Жан Жака Руссо, предлагавшего в условиях полной изоляции от внешнего мира вырастить человека, свободного от пороков.
Идея создания «новой породы людей» посредством ограждения их от воздействия внешнего мира была очень популярна в эпоху Просвещения и коренилась в масонской этике. Ярким художественным воплощением подобной теории стала детская сказка «Гаммельнский крысолов», столь популярная в XVIII веке и дошедшая до современных читателей в более позднем изложении братьев Гримм. В сказке флейтист уводит детей жадных и черствых горожан из города в страну вечного счастья, где они, покинув злых родителей, вырастают добрыми и честными людьми. Если прежде воспитание подрастающего поколения возлагалось на церковь и семью, то в эпоху Просвещения осуществлялся эксперимент по переносу воспитательных функций на учебное заведение. Школы, пансионы, университеты должны были не только давать знания, но и в первую очередь лепить мировоззрение будущего гражданина.
Исповедуя суровый метод отрыва ребенка от семьи и воспитания его с 5–6 до 18–20 лет под присмотром чужих, пусть и очень просвещенных людей, Иван Иванович был убежден в необходимости мягкого, человечного обращения с воспитанниками. «Одно только просвещение наукой разума не делает еще доброго гражданина, — писал Бецкой, — но во многих случаях паче во вред бывает, если кто от юношеских своих лет воспитан не в добродетели». Причинами человеческих пороков он называл окружающие ребенка с детства страх, насилие, а также «безумных родителей и наставников». Основными принципами воспитания, по мысли Бецкого, должны были стать терпение и уважение к воспитанникам. «Если обходиться с ними как с рабами, то воспитаем рабов»
[510], — писал он.
Подобные взгляды Ивана Ивановича заставили Екатерину II поручить ему воспитание собственного сына от фаворита Григория Орлова — Алексея Григорьевича Бобринского. Мальчик несколько лет жил в доме Бецкого и обучался в Сухопутном шляхетском кадетском корпусе под присмотром Ивана Ивановича. Согласно проектам Бецкого, разработанным в 60–70-е годы XVIII века, в России должна была возникнуть целая сеть закрытых учебно-воспитательных учреждений, которая включала бы низшие и средние учебные заведения для дворян — пансионы, а для мещан и купцов — воспитательные дома, педагогические, художественные, медицинские, коммерческие и театральные училища. Высшими учебными заведениями для представителей всех сословий были университет и Академия художеств. Именно Бецкой впервые в России поставил вопрос о необходимости образования для представителей третьего сословия
[511].
Осуществить всю программу не удалось. Но и то, что было сделано, вызывает уважение. Был преобразован Сухопутный шляхетский корпус, учреждено первое женское учебное заведение — Воспитательное общество благородных девиц в Смольном монастыре, а также коммерческие училища для мещан и воспитательные дома в Петербурге и Москве для сирот и подкидышей.
