В 1828 г. французский король Карл-Филипп X (1757–1836) поручил усердному переводчику иероглифов Жану Франсуа Шампольону руководить экспедицией в Египет. Умный и всесторонне подготовленный Шампольон напрасно искал в оазисе Фаюм лабиринт…
Наконец за год до Лепсиуса одна французская группа достигла пирамиды Аменемхета III. Но там было обнаружено лишь несколько обломков стен и разбитые колонны, из которых никак нельзя было составить гигантский комплекс зданий.
После своей победы в Антиохии 2 августа 46 г. Юлий Цезарь послал в Рим крылатые слова: «Veni, vidi, vici» («Пришел, увидел, победил»). Так же случилось с Рихардом Лепсиусом. Он пришел, увидел и победил. Подробности он сообщает уже вскоре после своего прибытия:
«Мы продолжили путь 19 мая 1843 г. и 23-го разбили лагерь в Фаюме на развалинах лабиринта. Истинное положение его было предполагаемо и раньше, и тотчас первый же взгляд убедил нас в нашей правоте» [11].
Еще яснее Лепсиус высказался в письмах, которые он отсылал в далекий Берлин:
«Мы расположились 23 мая на южной стороне меридской пирамиды, на обломках лабиринта. То, что мы имеем полное право пользоваться этими названиями, я установил сразу, с первого мгновения, как только бегло обозрел окрестности. Я не верил, что будет так легко добиться этого вывода» [12].
Таким образом лабиринт Геродота был открыт для науки, каталогизирован и описан, хотя при более близком знакомстве выясняется, что почти ничего в нем не совпадает со старыми сведениями историков. Лепсиус нанял мужчин и детей из близлежащих деревень. «У них есть свои смотрители, им привозят хлеб каждое утро, они рассчитываются каждый вечер, каждый мужчина получает один пиастр (это примерно два серебряных гроша), каждый ребенок — половину этой суммы, а иногда даже и больше, если они особенно усердны». Мужчины должны были приносить с собой грабли и высокую корзинку, детям было достаточно низкой корзинки. Лепсиус распорядился рыть котлованы одновременно в пяти различных местах.
Мужчины наполняли корзинки, дети и старики уносили мусор. Процессия корзинщиков контролировалась смотрителями, которые заставляли этих и без того прилежных «муравьев» еще и петь.
Уже через несколько дней Лепсиус освободил участок с остатками колонн из гранита и известняка, которые сверкали «почти как мрамор». Геродот описывал «тщательно увязанные между собой белыемраморные колонны». Восторженный пруссак нашел, как он сам говорит, «сотни лежащих рядом и поверх друг друга камер» — небольшие рядом с большими и еще большими, подпертыми колоннами, «с нерегулярными входами и выходами, так что описания Геродота и Страбона вполне оправданы в этом отношении».
Действительно ли все так?
Археологи против историков
*********************************************************************************************
А где же «стены, полные рельефов» (Геродот)? Где «взаимно пересекающиеся искривленные пути» (Страбон)? Где потолки, которые «в каждой комнате состоят из отдельного камня»? Где «перекрытые плитами проходы из цельного камня чрезвычайной величины» (Страбон)? Лепсиус откапывает маленькие, зачастую крохотные камеры, а Геродот, наоборот, путешествует по залам, по вереницам залов, а «из них начинаются другие дворы». Других свидетельств Геродот и его последователи не оставили.
О комплексе в целом Лепсиус замечает: «Размещение таково, что три мощных массива зданий окружают на ширину в триста шагов четырехугольную площадь, которая составляет в длину шестьсот шагов, а в ширину — пятьсот. Четвертая сторона, наименьшая, ограничивается стоящей позади пирамидой, которая имеет триста шагов в основании четырехугольника и не достигает поэтому боковых крыльев тех массивных зданий» [12]. Как это согласуется с двенадцатью перекрытыми дворами у Геродота? С «огромными, вырубленными фигурами»? С «прямо-таки нечеловеческими творениями»? Лепсиус лично засвидетельствовал, что «в развалинах огромного числа комнат не найдено и следов надписей». Геродот же удивлялся «стенам, полным рельефов». При Лепсиусе центральная площадь длинной стеной делится на две половины, в то время как Геродот описывает «одну-единственную стену, идущую вокруг всего».
Две тысячи лет назад Плиний сообщал: «90 ступеней ведут вниз в галереи». Девяносто ступеней — это довольно глубоко! Если принять высоту каждой ступени за 20 см, то галереи должны были быть примерно в 18 м под полом. Никаких следов ничего подобного у Лепсиуса!
«Дальше стоят несколько домов с подземными сводами», — писал Плиний. Лепсиус нигде не упоминает о домах с подземными сводами…
«Усыпальницы или саркофаги каких-нибудь мифических фараонов вовсе не были открыты Королевской прусской экспедицией в Египте».
Так проходит мирская слава…
Навязчивая идея, что пирамида Аменемхета III была той самой, под которой лежал лабиринт, была ошибочной с самого начала. Если бы Лепсиус сохранил ясный рассудок и не рассматривал все «бегло» (по его же собственному признанию), он сам пришел бы к такому выводу. Да, имя Маррос, которое приводит Диодор Сицилийский, одновременно является тронным именем Аменемхета III, но почему все внимание сосредоточено именно на этом имени? Древние историки перечисляли совсем иные имена, нежели этот «Маррос», когда речь шла о строителях лабиринта… Вот список имен.
Геродот: 12 царей, в том числе особо упомянутый Псаметтих, который 54 года царствовал в Египте.
Диодор: Мендес или Маррос, кроме Псаметтиха из Саиса, а также Моэрис (Меридское озеро).
Плиний: Петезух(ий) или Тит, а до этого Моферуд и Моэрис.
Манефон: Ламарес.
Не стоит придавать значения тому, что Маррос как имя Аменемхета III звучит солидно. Факты требуют исключить его из числа строителей лабиринта. Доказательств достаточно.
Противоречия на конвейере
*********************************************************************************************
Справимся у очевидца Геродота: «На углу в конце лабиринта стоит большая пирамида в 40 локтей, на которой вырублены огромные фигуры». Страбон вторит ему: «В конце… четырехугольная… пирамида…»
По Геродоту, длина стороны пирамиды составляла около 71 м, по Страбону — 120 м. Однако пирамида Аменемхета III в Хаваре обнаруживает боковую длину в 106 метров! Данные не совпадают. Геродот и Страбон едины в том, что эта пирамида «стояла на углу в конце лабиринта». Это явно не указывает на Хавару. Пирамида Аменемхета III расположена не на углу, а на той же оси, что руины храма. Очевидец Геродот видит огромные фигуры, которые «врублены» в пирамиду. Это абсолютно невозможно в пирамиде Хавара, так как она построена из иловых кирпичей. В таких блоках практически невозможно вырубать какие бы то ни было фигуры и уж тем более огромные.
Представьте себе этот парадокс — все очевидцы в разные исторические эпохи изображают лабиринт как чудо: «множество прямо-таки нечеловеческих творений» (Геродот), «лучше и помыслить невозможно» (Диодор), «из огромных каменных пластин чрезвычайной величины» (Страбон), «из больших блоков сиенита» (Плиний). И при этом речь должна идти об Аменемхете III, приказавшем возвести этот шедевр, чтобы удивить им мир. Удивить своей погребальной пирамидой из… самого дешевого, самого некачественного, самого недолговечного и хрупкого стройматериала — из иловых кирпичей? Это нелепо. Facta loquuntur — факты говорят сами за себя!
