Я знаю мусульман, которые могут сура за сурой продекламировать весь Коран. Я встречал христиан, хранящих в голове Новый Завет, и иудеев, которые по памяти читают Тору. Очень многие верующие, пусть и не дословно, помнят основное содержание культовых книг своих религий. Если бы в ужасной войне все Библии превратились в пепел, но выжили несколько священников, миссионеров и набожных мирян, Священное Писание возродилось бы из памяти и было записано, возникли бы новые древние Библии — подобное 2000 лет назад случилось с так называемыми первоначальными текстами, ни один из которых сегодня не сохранился в подлиннике. То же произошло в Центральной Америке XVI века. Жрецы и старейшины племен собирали воспоминания, предания, относящиеся к эпохе их богов. Новой была только бумага, на которой тогда все это было записано, а возраст того, что было написано, мог составлять тысячи лет.
Из-за страха за свою жизнь они приняли христианство, но на протяжении многих поколений по-прежнему следовали своей древней вере. Это облегчало их существование и их совесть, а также позволяло рассказывать предания. Как говорит Вольфганг Кордан, эксперт по истории майя и один из переводчиков «Пополь-Вух», даже сегодня их сердце и чувства принадлежат древней вере:
«Они до сегодняшнего дня не испанизированы. Они упорно сохраняют свои национальные костюмы, свою племенную организацию, свой язык; их католицизм не стоит ни гроша, ведь в Гватемале, в горном городе Чичикастенанго, они отвоевали церковь для языческих ритуалов, и каждое воскресенье киче-майя совершают на близлежащем холме жертвенные воскурения перед статуей бога плодородия Алкс'Ик» [2].
Сообщения очевидцев-испанцев мало знакомят с мифологией и миром верований порабощенных народов, поскольку это были преимущественно «документы, составленные для испанской публики» [3], т. е. отчеты Кортеса в четырех длинных Cartas (письмах) с 1519 по 1524 г. королю Карлу V [4]. Кортес описывал события со своей точки зрения, и «язычество» «дикарей» мало его тревожило. Содержание индейских книг более компетентно.
Передо мной лежат три издания «Пополь-Вух». Самое старое опубликовал в 1861 г. аббат Брассёр де Бурбур [5], второе издание вышло в 1944 г. [6] и третье — в 1962 г. [7]. «Пополь-Вух» содержит древнейшие предания майя племен киче, это их, так сказать, Ветхий Завет. Первоначальный текст пропал. Вот что пишет о нем профессор Шульце-Йена:
«Можно только предполагать, что способный, обученный чтению и письму будущим епископом Маррокином, крещеный как Диего Рейносо индеец из города Кумаркаах-Утатлан, обладавший глубоко укоренившимся и издавна профессионально поддерживаемым стремлением своей расы сохранить духовное наследие отцов, примерно в 1530 г. первым… письменно изложил предания киче на их родном языке» [6].
Обнаружил рукопись монах-доминиканец Франсиско Хименес лишь в начале XVIII в. у индейцев в Чичикастенанго, о которых Вольфгангу Кордану известно, что они и сегодня придерживаются древних языческих обычаев. Предания киче, переведенные на испанский Хименесом, хитрый аббат Брассёр разыскал в университетской библиотеке в Мадриде.
Самый древний «Пополь-Вух» состоит из 56 листов формата 16 х 26 см; они исписаны с обеих сторон: слева — индейский оригинальный текст, справа — испанский перевод. Это «Пополь-Вух», о котором Кордан сказал: «Книга Совета — Пополь-Вух — относится к великим сочинениям зари человечества» [7].
Переводы «Пополь-Вух» отличаются своими текстами, а точнее — акцентами, которые расставлял тот или иной переводчик в зависимости от эпохи и своего образования. Если речь шла о кресте, то священники, естественно, узнавали в нем крест Иисуса на Голгофе, тогда как майя имели в виду крест Вселенной. Стоило в тексте появиться юношам, отправившимся к созвездию Плеяд, как современные этнологи мигом представили эту часть как мифологическую. Какое им дело, что для индейцев майя мифы были чужды, как китайская грамота! Все высказывания священных книг были для них так же правдивы и неподдельны, как для христиан Евангелие.
В том-то и беда, что каждый переводчик привносит в источники — разумеется, из лучших побуждений! — свое толкование понятий майя, которое сообразно духу времени он считал правильным и целесообразным.
«Пополь-Вух» начинается с такого утверждения:
«Вот начало старинной вести о Том, кто на этой земле носит имя киче. Здесь мы запишем старинную весть с начала и происхождения всего того, что было совершено в твердыне киче племенами народа киче.
Вот чем мы также займемся: как То, что было сокрыто, стало очевидно, раскрыто и оглашено, как это было освещено Создательницей и Творцом, Великой матерью и Великим отцом сыновей, как их называют».
Немного позже неизвестный индейский автор правильно констатировал, что текст был записан лишь в эпоху христианства. На мой взгляд, автор писал историю своего народа в укромном месте, опасался разоблачения и потому подстраховывал свои тексты — насколько ему позволяло непривычное мышление испанцев — путем приведения в соответствие с христианским учением. Несмотря на такие оговорки, он подтверждает, что в основе этой редакции «Пополь-Вух» лежит тайное древнее произведение:
«Такая книга существует, она написана давно, но сокрыта от взгляда тех, кто смотрит и думает. Благородным было ее появление и возвещение о том, как свершилось появление целого неба и земли».
Поэтическим предложением, что до начала всего «мир парил в глубоком молчании», автор вступает в книгу бытия, приступает к описанию истории сотворения своего народа. Тогда, говорит он, не было ни человека, ни зверя, ни растения, ни камня — «было лишь небо», все находилось «в сумраке ночи», потому что солнце не светило.
Аббат Брассёр, который владел, как мы знаем, языком майя, в свое время беседовал с индейцами и имел доступ к более древней редакции «Пополь-Вух», очень точно описал появление богов из тьмы:
«Люди замечают их прибытие, но не понимают, откуда они появились. Можно сказать, что они таинственным образом появляются из моря или, как боги в греческих мифах, спускаются с небесных высот» [5].
То, что Брассёр добавил как пояснения, часто в сносках, он узнал от майя — комментарии к первоисточнику из первых рук. Если из немецких переводов могло возникнуть мимолетное впечатление, что вся жизнь, по мнению майя, пришла из моря — как предварение новых предположений о возникновении жизни, то Брассёр комментировал, исходя из собственных сведений:
«Не было ни людей, ни зверей, ни птиц, ни рыб, ни раков, ни деревьев, ни камней, ни долин, ни трав, ни лесов; было только небо. Вид земли еще не показался».
Не был ли назван морем тот пра-бульон, в котором жизнь возникла только под внеземным воздействием? Это совпало бы с очень современными, совершенно новыми воззрениями, но тогда всем толкователям мифов следует сесть на школьную скамью учиться у сторонников эволюционной теории! Среди ведущих естествоиспытателей — впереди которых сэр Фред Хойл, получивший всемирную известность своими исследованиями в астрономии, — все больше распространяется мнение, что жизнь не случайно возникла в заваренном наукой пра-бульоне, а была в своем биологическом строении коренным образом изменена посредством генов из космоса. Фрэнсис Крик — лауреат Нобелевской премии 1962 г. за открытие ДНК, носителей генетической информации, — удивил (испугал?) специалистов своей теорией управляемой панспермии, согласно которой миллиарды лет тому назад некая высокоразвитая цивилизация могла в головной части беспилотного космического корабля отправить на Землю микроорганизмы, чтобы они размножались в праокеане.
