Но особого влияния на вкусовые пристрастия одноглазых это не оказывало: уж они-то знали способы заставить жертву трепыхаться, когда надо. И только яму Смейка, распространявшую зловоние, они старались обходить стороной.
Румо очень повезло: он один во всей пещере владел надежным средством против страха. Слушая рассказы Фольцотана Смейка, молодой вольпертингер будто путешествовал по иным мирам. Удивительно, какой силой могут обладать слова! Одни пока ничего не значили для него — пустой звук, — другие, едва сорвавшись с губ Смейка, разворачивались в красочные картины, заполняли голову Румо, прогоняя страх. Иной раз Смейк рассказывал так увлекательно, что образы сливались в полноводную реку, уносившую Румо далеко-далеко от Чертовых скал, в неизведанные края, в иные, лучшие времена. На любой вопрос у Смейка был готов ответ. Иногда он удовлетворял любопытство Румо, иногда приводил в еще большее смятение. Но все лучше, чем отчаиваться.
Подземный мир
Однажды вечером циклопы вели себя в пещере особенно бесцеремонно: прямо на глазах у Румо варварски разорвали на кусочки поросенка. Чувствуя свою полнейшую беспомощность, Румо едва не впал в отчаяние. Мрачные мысли вертелись в голове. Не находя ответов на вопросы, он отправился к Смейку.
— Что нового, Румо? — поинтересовался Смейк, не вылезая из мутной жижи и, будто ленивый тюлень, положив голову на край ямы. Румо вздохнул.
— Я вот подумал: интересно, а бывают ли места еще страшнее этого?
На сей раз Смейк раздумывал особенно долго, прежде чем ответить.
— Говорят, есть одно, — промолвил он.
— Хуже, чем это? И как оно зовется?
— Подземный мир, — ответил Смейк.
— Подземный мир, — повторил Румо. — Звучит очень мрачно.
— Не знаю, есть подземный мир на самом деле, или это одни россказни. Страшилки. Но я не раз слыхал про него от солдат, сидя у костра. Будто бы под нашим миром есть еще один, населенный злом и всякими жуткими созданиями. Каждый рассказывает по-своему. Но я еще не встречал никого, кто и впрямь побывал бы в подземном мире.
— Может, оттуда просто никто никогда не возвращался?
— Что-то ты сегодня невесел, малыш. Хочешь загадку?
— Давай, — отозвался Румо. — Загадывай!
Время от времени Смейк задавал Румо нетрудные задачки, чтобы тот не терял присутствия духа и отвлекался от мрачных мыслей.
— Что это: проходит сквозь стену, но не гвоздь? — загадал Смейк.
— Не знаю, — ответил Румо.
— Я так и думал. Попробуй сам найти ответ.
И он скрылся в яме с водой. Еще одного вопроса от Румо он бы в этот вечер не вынес.
Однажды днем загремела решетка, и в пещеру с ревом ворвались четверо циклопов. Тяжелая поступь страшилищ не предвещала ничего хорошего. Пройдя через всю кладовую, циклопы направились прямо к Румо, схватили за лапы и бросили в пустую клетку, откуда недавно забрали льва. Заперев дверцу клетки, циклопы ушли. Больше Румо не сможет бегать по всей пещере. Вольпертингер тряс прутья клетки и рычал вслед одноглазым. В тесной клетке справлять нужду приходилось там же, где и спать. Теперь Румо целиком во власти циклопов. Он попробовал решетку на прочность: прутья сидели крепко, а перегрызть металл не под силу даже его чудесным зубам. И как теперь Смейк растолкует ему свой план? Ему теперь к яме не подобраться, а сам червякул еще ни разу не вылезал из зловонной лужи. Румо не был уверен, что тот вообще в состоянии вылезти.
Затаившись на дне ямы, Смейк даже плавник не высовывал. Со дна поднимались огромные пузыри, лопаясь с неприятным звуком и распространяя по пещере невыносимый запах серы.
Смейк размышлял. Один из пунктов его плана по освобождению требовал доработки. Нужны сведения, блуждавшие в голове лишь в виде бессвязных обрывков. Но Смейк знал: освежить память можно, заглянув в каморку воспоминаний. Выпустив несколько самых больших пузырей слизи, он отправился в путешествие по извилинам собственного мозга. Мысли Смейка ползли столь же неторопливо, как и он сам.
И вот Смейк добрался до каморки воспоминаний. Как всегда, пройдя мимо занавешенной картины, он устремился к одной из тех, что уже давно не рассматривал. Вот перед ним стол: игорный стол, покрытый красным сукном. В городке Форт-Уна такие стояли на каждом углу. Разглядывая стол, усеянный разноцветными фишками, Смейк вновь услышал гул голосов, жужжание рулетки, стук игральных кубиков — все эти звуки продажной удачи, когда-то составлявшие часть его повседневной жизни. Вот Смейк, опытный крупье, сдает карты за игорным столом: за своим столом. Червякул вспоминал вполне определенный вечер: в тот вечер к его столу подсел сумасшедший профессор.
ИСТОРИЯ ПРОФЕССОРА С СЕМЬЮ МОЗГАМИ
— Извините, пожалуйста, — проговорил очень странный гном, — разрешите сыграть с вами партийку?
Учтивый тон гнома развеселил крупье, привыкшего к совсем другому обхождению.
— Разумеется, — ответил Смейк. — Как насчет партии в «Румо»?
— Как скажете, — согласился гном, усаживаясь за игорный стол. Определенно эйдеит. У этих созданий, населявших Цамонию, сразу несколько мозгов. Смейку еще не доводилось встречать эйдеитов, однако по причудливым наростам на голове, выпученным глазам и сутулой фигуре он догадался, что за существо перед ним.
— Разрешите представиться: моя фамилия Соловеймар. Профессор, доктор Абдул Соловеймар.
Смейк слегка наклонил голову в ответ.
— Смейк. Фольцотан Смейк. Итак, начнем с партии в «Румо». — Он стал сдавать карты.
Профессор выигрывал партию за партией. Они сыграли в «Румо», потом в «Мидгардское Ромме», в «Бей и коли», в «Поймай тролля» и, наконец, снова в «Румо». Через три часа перед профессором возвышалось несколько стопок разноцветных фишек — целое состояние. Насколько понял Смейк, профессор определенно следовал некой системе, основанной на числе семь.
Соловеймар всегда ставил по семь фишек на те числа, сумма которых делилась на семь. В картах профессор тоже делал ходы по какой-то семеричной системе — то и дело прямо указывал на это Смейку, делился с ним сложными расчетами: складывал, умножал и делил друг на друга числа вплоть до семидесятизначных. У Смейка дым повалил из ушей. Эйдеит выигрывал одну партию за другой. По словам профессора, он пришел не за выигрышем, а лишь проверить математический расчет. Между тем, перед ним высились столбики фишек на несколько миллионов пир.
У Смейка пот катился градом, но уже не от духоты в игровом зале: холодный пот прошиб его от страха. Вокруг собралась толпа любопытных, среди них — оба владельца салона близнецы-псовичи Хенко и Хассо ван Изверг, в прошлом — разбойники с большой дороги. Первые деньги перепали им от богатых путешественников, задушенных в ущелье Демоновой Устрицы. А теперь состояние, нажитое непосильным грабежом, уплывает в руки профессора.
