С конца XIX века в Маньчжурии проживало немало русских, многие из них работали на КВЖД. В 1920-х годах русская диаспора в регионе выросла по сравнению с дореволюционной численностью в несколько раз, в основном за счет эмигрантов и остатков белых армий. Так, только в одном из главных городов – Харбине – в 1916 году проживало 34 200 русских, а через шесть лет – уже 120 тысяч (до 25 % от всего городского населения). Под сильным влиянием и нажимом белоэмигрантов китайские власти начали преследовать советских граждан – сотрудников КВЖД. Так, 27 мая 1929 года в Харбине произвели обыск в советском консульстве и арестовали 39 советских граждан, а некоторых даже убили. 11 июля китайский председатель правления КВЖД сместил с должности советского сопредседателя и его заместителя, заменив их китайцами. Следом всех советских руководителей в правлении дороги сменили белоэмигранты. Одновременно ликвидировали все советские торговые, промышленные и общественные организации. Дошло до того, что в нарушение соглашения от 1924 года китайские войска силой захватили КВЖД.
14 июля 1929 года правительство СССР направило ноту протеста, требуя освободить арестованных и восстановить нормальный режим работы КВЖД. Однако попытка урегулировать конфликт политическими средствами успеха не имела, китайцы, как восточные люди, восприняли ноту протеста как слабость: начались нарушения границы, частые обстрелы территории СССР, убийства мирного населения.
18 июля Советский Союз объявил о разрыве дипломатических отношений с Китаем. Через два дня советские части начали наступление на китайские войска сразу на трех направлениях.
Поначалу действия советских частей носили разнонаправленный характер, пока 6 августа Реввоенсовет СССР не издал приказ о создании Особой Дальневосточной армии (ОДВА, позже краснознаменной – ОКДВА) под командованием легендарного полководца Гражданской войны В.К. Блюхера. В числе прочего в ее состав вошла и авиационная группировка, которая насчитывала около 70 легких бомбардировщиков Р-1 и поплавковых МР-1, а также несколько истребителей «Мартинсайд». Причем эти самолеты были разделены на три авиагруппы и действовали автономно.
Первое упоминание об использовании авиации в ходе конфликта на КВЖД относится к 12 августа, когда Р-1 из 40-й эскадрильи имени В.И. Ленина бомбили китайские корабли на реке Сунгари
[62].
В сентябре-октябре советская авиация использовалась не слишком интенсивно, боевые вылеты выполняли только самолеты Даурской и Гродековской группировки. Так, 3 сентября авиация Даурской группы совершила отдельные полеты в районе ст. Маньчжурия – Чжалайнор. 7 сентября китайцы обстреляли ружейным огнем советский Р-1 при пролете над линией окопов у Чжалайнор. Когда в тот же день обстрелу с земли подвергся другой наш самолет, также пролетавший над вражескими окопами, в этом случае ответным пулеметно-артиллерийским огнем огневые точки противника были подавлены. Это один из немногочисленных случаев огневого контакта сторон, так как с советской стороны действовал строгий приказ: без особой нужды по «белокитайцам» не стрелять, чтобы не раздувать конфликт.
Поэтому авиаторам приходилось заниматься учебными полетами со стрельбой по наземным мишеням, а также разведполетами. Так, 2 октября в ходе вылета в район ст. Маньчжурия – Чжалайнор экипаж Р-1 из-за нехватки горючего удачно вынужденно сел в 50 км северо-восточнее ст. Даурия.
В Гродековской авиационной группировке 3 сентября при возвращении с оперативного задания в 2 км севернее ст. Пограничная с высоты 346,6 ружейно-пулеметным огнем был обстрелян самолет 19-го авиаотряда. 8 сентября в 02:00 по местному времени там же произошел крупный бой наземных войск с участием авиации.
Сведений о боевых действиях авиации Сунгарийской группировки в оперсводках практически нет, за исключением авиаразведки и фотосъемки района Сахаляна, выполненных 7 сентября двумя гидросамолетами МР-1 из 68-го оао. Вылетев с базы 7 сентября в 10:00, они вернулись в Благовещенск 8 сентября в 12:00.
Активные боевые действия в районе Лахасусу против китайской военной флотилии в устье Сунгари начались 12 октября. Р-1 из 40-й аэ и МР-1 из 68-го оао наносили бомбовые удары по вражеским укреплениям, кораблям и огневым точкам. Авиация во многом содействовала захвату Лахасусу.
Сунгарийская операция успешно завершилась 16 октября. В срочном политдонесении в Москву указано, что три самолета получили пулевые пробоины, но остались в строю.
Особо тяжело пришлось советским летчикам в ноябре, когда сильно похолодало.
30 октября советская военная флотилия двинулась вверх по Сунгари, ей поставили задачу разгромить вражескую группировку в районе Фугдина (Фуцзинь). Гидросамолеты 68-го оао вели воздушную разведку, прикрывали с воздуха корабли с десантом. В первый день операции МР-1 выполнили 17 разведполетов. На следующий день командир отряда Э.М. Лухт
[63] и летчик Д.И. Боровиков парой бомбили вражеские корабли и укрепления, при этом подверглись массированному огню с земли. Тем не менее Лухт докладывал об этом вылете следующее: «Летчиками отряда уничтожены канонерка… вооруженный пароход, баржа… Подавлены вражеская артиллерия и пулеметные точки. Рассеяна белокитайская конница, чем оказана помощь десанту»
[64].
17—18 ноября Р-1 из состава 40-й эскадрильи поддерживали наступление войск в районе города Мишань. В итоге город был взят, противник понес серьезные потери.
17 ноября отметилось первым массированным налетом советской авиации. Произошло это во время операции в районе Чжалайнора, когда 20 Р-1 бомбили укрепления южной линии обороны китайцев. Не обошлось без поддержки авиации взятие как Чжалайнора (18 ноября), так и ст. Маньчжурия (20-го числа). Бомбово-штурмовыми ударами отметились Р-1 из 6-го и 25-го авиаотрядов и 26-й эскадрильи.
После взятия приграничных пунктов фокус применения авиации был смещен на уничтожение китайских резервов в направлении на Хайлар (кстати, после взятия этого города сюда переместилась большая часть советских самолетов). Отсюда в течение нескольких дней летчики выполнили последние в этой кампании боевые вылеты, главным образом разведывательные.
