Главным руководящим органом «Мусульманской молодежи» стал Верховный совет, а планирование текущей работы и контроль за ее осуществлением (демонстрации, митинги, распространение литературы и т. д.) взял на себя Исполнительный совет. Военная секция отвечала за вербовку военнослужащих и разработку планов вооруженных акций. Еще одна секция специализировалась на выявлении и ликвидации неисламских групп, их руководителей и активистов.
Первейшей же задачей всей организации считалось расширение сферы ее деятельности во всех без исключения слоях афганского общества, во всех районах страны, привлечение в свои ряды максимально возможного числа сторонников. Новые ячейки «Мусульманской молодежи», как грибы после дождя, появлялись в государственных и общественных структурах, в армии и молодежных организациях. «Членом организации может стать каждый мусульманин, независимо от национальности, социального положения и языка, стремящийся вырвать страну из когтей коммунизма и колониализма»,
[78] — говорилось в одной из секретных инструкций «Мусульманской молодежи».
Одновременно предписывалось вести эту работу крайне осторожно, с соблюдением необходимой конспирации, но действовать наверняка, «чтобы революция смогла пустить корни».
[79] Регулярно проводя у себя дома секретные инструктажи актива организации, Г. М. Ниязи неизменно подчеркивал: «До созревания революции, до наступления поворотного момента — не спеши, ищи центры силы и опорные пункты, используй их для борьбы против разврата и порока».
[80] И это приносило свои плоды.
Установив доверительные отношения с неким Менхаджуддином Гахизом, «Мусульманская молодежь» превратила издававшуюся им газету «Гахиз» в свой печатный орган. Более того, при газете был основан кружок, члены которого развернули активную деятельность в близрасположенных мечетях и медресе, пополняя ряды организации.
А книжная лавка-библиотека, принадлежавшая выходцу из Герата моуляви Фейзани стала активно использоваться «Мусульманской молодежью» для распространения исламской литературы и агитации среди мулл, торговцев и ремесленников, посещавших расположенную рядом известную мечеть Поли Хешти.
Набирая, таким образом, силу, фундаменталисты становились все более агрессивными и заявляли о себе при каждом удобном случае.
Так, Г. М. Ниязи, используя свое положение декана богословского факультета, добился разрешения организовать при Кабульском университете Центр исламских исследований. Более того, он настоял на том, чтобы на приемных конкурсных экзаменах в университет в качестве обязательных были включены вопросы по истории ислама и исламской литературы. Обосновал он это следующим образом:
«Мы живем в мусульманском Афганистане, здесь не западное общество, в исламе наука и религия нераздельны. Это разложившаяся западная культура отделяет науку от религии… Бюджет университета оплачивается обездоленными крестьянами и бедным народом. Они не желают, чтобы религия, за которую они платили ценою крови, была исключена из учебных центров. Те, кто не знаком с собственной религией, не должны допускаться в Кабульский университет».
[81]
У «Мусульманской молодежи» были два врага — НДПА, но еще раньше, — королевская власть. Кто из них считался главным — сказать трудно. У малочисленной, еще «физически» неокрепшей НДПА — крайне опасная идеология, предполагавшая абсолютно неприемлемое для мусульманина государственное устройство. У деградировавшей, морально разложившейся королевской власти — достаточно сильная армия и органы правопорядка.
Так рассуждали фундаменталисты, разворачивая борьбу на два фронта.
В апреле 1970 г. НДПА выпустила на двенадцати полосах специальный юбилейный помер своей газеты «Парчам», целиком посвященный 100-летию со дня рождения В. И. Ленина. Первую полосу венчали аршинные слова «Слава Ленину!». Остальные были заполнены фотографиями вечно живого вождя мирового пролетариата. А текстовки к фотографиям пестрели такими эпитетами в адрес юбиляра, какими мусульмане награждают разве что пророка Мухаммеда.
«Мусульманская молодежь» отреагировала мгновенно. Возле мечети Поли Хешти, рядом с которой функционировала упоминавшаяся выше лавка-библиотека моуляви Фейзани, словно по команде собрались более полутора тысяч улемов, мулл, торговцев, ремесленников и других фундаменталистов на митинг протеста против попыток привнести в жизнь правоверных чужеродный и враждебный марксизм-ленинизм. Выдвигалось требование незамедлительно запретить газету «Парчам», раз и навсегда покончить с распространением в стране коммунистических идей. Досталось и королю за то, что «он выпестовал банды «Хальк» и «Парчам», открыл ворота коррупции, порокам, тратил народные средства на себя и свой двор, призвал культуру иностранную взамен культуры мусульманской».
[82]
Под антикоммунистическими и антисоветскими, а также антимонархическими лозунгами митинг продолжался 43 дня и был разогнан силами полиции и армии. Результаты митинга — газета «Парчам» была запрещена. Королю — вынесено публичное проклятие от имени афганского духовенства.
В марте — апреле 1972 г. в Кабульском университете студенты — члены «Мусульманской молодежи», возглавляемые Г. Хекматьяром, С. Насратьяром и М. Омаром, схватились с леворадикальной группировкой «Шоалей джавид». Столкновения с небольшими паузами продолжались до летних каникул и закончились арестом наиболее активных зачинщиков. Г. Хекматьяр, С. Насратьяр и М. Омар были осуждены на полтора года тюремного заключения каждый. Кроме этого, правительство сменило ректора университета и деканов факультетов, сотрудничавших с «Мусульманской молодежью».
Избранная руководством «Мусульманской молодежи» тактика борьбы на два фронта — против НДПА и «потворствовавшего» ей короля с его правительством — оправдывала себя. Она способствовала росту авторитета и влияния организации в афганском обществе, сплачивала множившиеся как на дрожжах ряды фундаменталистов в разных краях страны.
Выступая как-то в Пешаваре перед своими сторонниками, Г. Хекматьяр с нескрываемой гордостью заявил:
«Здесь присутствуют братья, которые видели первые дни движения. Вначале наше число на собраниях в Кабульском университете не достигало и 20–30 человек. А сегодня повсюду в Афганистане, в каждой провинции мы располагаем тысячами моджахедов».
[83]
НДПА: одна партия — две линии
Нур Мухаммад Тараки и после избрания Первым секретарем ЦК НДПА не перестал быть рьяным приверженцем ультра-радикальной тактики пролетарской революции и всячески обосновывал возможность установления в практически средневековом обществе диктатуры пролетариата, которого в Афганистане как класса, как социальной единицы еще и не было. Н. М. Тараки наивно полагал, что для создания «государства трудящихся» вполне достаточно вооруженного путча и захвата власти. Он нацеливал партию на исключительно подпольную революционную деятельность, на использование нелегальных форм борьбы. Своему наиболее преданному ученику Хафизулле Амину поручил создать на строго конспиративной основе военную структуру «Хальк» в королевской армии.
