Следуя принципу «равноудаленности» от глобального противостояния двух сверхдержав, М. Дауд стал поворачиваться лицом к мусульманскому миру, Индии, да и к США. Он нанес визит в Саудовскую Аравию, где ему был оказан подчеркнуто пышный прием и предоставлена возможность посетить все мусульманские святыни. Крупный контингент афганских офицеров был направлен на учебу не по привычному маршруту — к шурави, а в Индию и Египет. Сократилась численность советских советников, которых заменили специалисты из других стран.
* * *
В начале 1977 г. в Кабуле было объявлено о введении в стране однопартийной системы. Отныне вся полнота власти в стране, по конституции, переходила к созданной и возглавляемой М. Даудом Партии национальной революции. Для парчамистов, халькистов и прочих левых в ней места не нашлось.
В апреле того же года Дауд нанес визит в Москву, очередной раз продемонстрировав заинтересованность в дальнейшем развитии традиционных дружественных отношений с северным соседом и тесного сотрудничества во всех сферах, кроме одной — идеологической. Импорт коммунизма он решительно отвергал. А это никак не устраивало Старую площадь. В результате переговоры в Москве выглядели двоякими, двуличными.
Было подписано двенадцатилетнее соглашение о развитии двусторонних советско-афганских экономических и торговых отношений. Были произнесены сладкие слова о взаимопонимании, высоком уровне доверия, взаимном уважении суверенитета и независимости и, конечно же, о невмешательстве во внутренние дела друг друга.
Вместе с тем генсек ЦК КПСС Л. И. Брежнев в доверительной беседе с М. Даудом в очередной раз и в довольно жесткой манере высказал высокому гостю претензии по поводу продолжающихся в Афганистане репрессий против левых сил. М. Дауд на этот раз не сдержался и также в жесткой форме попросил хозяина Старой площади не забывать, что перед ним президент суверенного и независимого государства. И подтвердил свои слова отказом от запланированной встречи с членами Политбюро ЦК КПСС. Но хозяин Старой площади продолжал гнуть свою линию, потребовав от М. Дауда изгнать из страны «империалистических советников». На что афганский лидер, не раздумывая, ответил: он отпустит из Афганистана не только империалистических, но и всех иностранных советников, как только в них отпадет необходимость.
Нашла коминтерновская коса на самобытный афганский камень.
«Тихие» американцы действуют по-тихому
В 1976 г. Кабул посетил государственный секретарь США Генри Киссинджер, который в беседе с М. Даудом выразил твердую поддержку инициативам последнего по диверсификации внешней политики Афганистана. И только. Никаких поучительных рекомендаций, никаких «дружеских» советов.
Похоже, что дамокловым мечом над американцами висели их позорные деяния против афганцев в пятидесятые годы. В частности, в 1954 г. тогдашний госсекретарь США Дж. Ф. Даллес позволил себе отчитать как мальчишку М. Дауда, приехавшего в Вашингтон с просьбой об оказании военной помощи. А год спустя, в 1955-м, американцы вновь показали свое непривлекательное лицо Кабулу, когда бесцеремонно потребовали от него безоговорочного вступления в Багдадский пакт.
В обоих случаях Вашингтону тогда был преподнесен весьма поучительный урок того, что грубый менторский тон абсолютно неприемлем для самобытной национальной психологии афганцев, для которых свобода и независимость стоят превыше всего. Помнили, похоже, американцы и о том, что этот урок был преподнесен им как раз М. Даудом, занимавшим в те года пост всесильного премьер-министра Афганистана.
Видимо, поэтому в Вашингтоне решили действовать не напрямую, а через свою марионетку — иранского шаха Резу Пехлеви. По указанию госдепа США американский посол в Тегеране встретился с шахом и доложил в Вашингтон, что «шах дал понять, что будет следовать в отношении Кабула лиши, соответствующей пожеланиям США».
[99]
И вскоре ирано-афганским двусторонним отношениям был дан тщательно просчитанный импульс. Шах Реза Пехлеви предложил М. Дауду льготный кредит в два миллиарда долларов сроком на десять лет. Из этой суммы 400 миллионов долларов были без промедления переданы Кабулу на обеспечение программ модернизации афганской экономики.
В Тегеране не скрывали намерений вывести таким путем Афганистан из-под влияния Москвы и превратить ирано-афганское сотрудничество в главный стержень даудовской концепции «равноудаленности», придав ей прозападный крен.
Любые подвижки в советско-афганских отношениях и во внутреннем положении Афганистана внимательнейшим образом отслеживались посольством США в Кабуле, естественно, через призму геополитических интересов. Наглядное свидетельство тому — отчет посольства за 1977 г.:
«В течение 1977 года, — отмечалось в нем, — безопасность и независимость Афганистана оставались незатронутыми, что отвечает стоящим перед нами основным политическим целям. Президент Дауд внес значительный вклад в укрепление стабильности в регионе, тем самым способствуя обеспечению и этой принципиальной цели США».
[100]
Об афганско-советских двусторонних отношениях так говорилось в отчете:
«Наиболее важные для Афганистана двусторонние отношения с северным соседом продолжали оставаться деликатными, но выгодными. Советы избегали любого проявления вмешательства во внутренние дела Афганистана и сохраняли свою позицию основного источника помощи Афганистану (более миллиарда долларов за истекшие двадцать пять лет по сравнению с менее чем 500 миллионами долларов со стороны США). Хотя в 1977 г. Советами не было оказано какой-либо значительной дополнительной помощи, обе стороны в апреле (в ходе визита М. Дауда в Москву. — А. Ж.) обсудили вопрос об использовании оставшихся 700 миллионов долларов советских кредитов, рапсе предоставленных Афганистану. Советские военные поставки Афганистану в 1977 г. включали некоторые важные новые виды вооружения, такие как ракеты «земля-воздух» А-3 и А-7».
[101]
Содержались в отчете и рекомендации Вашингтону, какой линии следует придерживаться в отношении Афганистана:
«С целью оказания поддержки усилий Афганистана сохранить возможно большую степень независимости от советского воздействия, что является принципиальной целью политики США в этом регионе, мы продолжим демонстрировать наш дружеский и ощутимый интерес через заметное американское присутствие в этой стране. Официальный визит, который мы уже пообещали Дауду, является ключевым моментом в американо-афганских отношениях в 1978 г.»
[102]
Однако ни визиту М. Дауда в США, ни прочим американским задумкам на 1978 г. не суждено было сбыться.
