Книга Кому мы обязаны "Афганом", страница 37. Автор книги Аркадий Жемчугов

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Кому мы обязаны "Афганом"»

Cтраница 37

Это принципиальное заблуждение имело губительные последствия, особенно при проведении социально-экономических преобразований в афганской деревне.

Желая потрафить своим учителям-шурави, Н. М. Тараки всячески убеждал их в том, что предложенный ими план перевода афганской деревни на рельсы социалистического развития просто обречен на грандиозный успех. В течении каких-нибудь пяти лет, клялся он, афганские крестьяне объединятся в колхозы и совхозы. И проблема коллективизации, таким образом, будет решена окончательно и бесповоротно.

Чтобы представить себе масштабность и сложность задач, о которых так легкомысленно рассуждал генсек НДПА, достаточно, хотя бы в общих чертах познакомиться с традиционным обликом афганского села и жизнью его обитателей.

* * *

Крестьяне составляли почти девяносто процентов 16-ти, а по другим данным, 18-миллионного населения Афганистана. Подавляющее большинство из них вело оседлый образ жизни, в кишлаках. Хотя были и кочевники — около трех миллионов человек.

Всего в стране насчитывалось тогда 22 750 кишлаков, разбросанных далеко друг от друга на склонах и в ущельях Гиндукуша, Паропамиза, Кохи-Баба и других горных систем, на долю которых приходится четыре пятых всей территории страны.

Разбросанность кишлаков, изолированность их жителей обеспечивала прекрасную возможность даже самым малочисленным, но по-горски очень гордым этносам блюсти чистоту родного языка, сохранять в неприкосновенности веками переходящие от поколения к поколению обычаи, нравы, привычки и неукоснительно следовать завещанному далекими предками укладу жизни и специфическому мировосприятию.

Кишлак — это замкнутая ячейка полуфеодального или даже дофеодального общества, куда наглухо закрыт доступ «людям со стороны», чужакам, равно как и отличному от своего, иному восприятию мира.

«Пожертвуй собственностью ради спасения своей головы, но отдай голову ради спасения намуса», — гласит одна из здешних пословиц. Намус — это племя, а его неотъемлемые составляющие — семья, род, клан. Мир вне намуса — это чужой для афганца мир. И люди, обитающие там, — это чужая, а то и враждебная среда, не сулящая ничего доброго. Отсюда — настороженность и даже враждебность ко всему, что непрошено вторгается в его жизнь, предначертанную раз и навсегда Аллахом и заветами предков.

В кишлаке правят малик и мулла.

Малик — высший авторитет для жителей кишлака, вершитель всего и вся. Это — зажиточный крестьянин, представляющий интересы кишлака в отношениях с жителями других кишлаков, с другими племенами и официальными властями. Он собирает налоги, перераспределяет, следуя старому обычаю, участки земли, отбирает призывников в армию. А будучи еще и ростовщиком, держит в своих руках все хозяйственные рычаги в жизни кишлака.

Мулла — второе лицо в кишлаке. Его авторитет и влияние зиждутся на исламе, на праве применять в повседневной жизни положения шариата — кодекса норм поведения мусульманина в тех или иных обстоятельствах. Он неукоснительно следит за исполнением исламских обрядов и обучает детей заповедям Корана.

Для жителей кишлака малик и мулла никогда не были чуждыми элементами, а тем более — эксплуататорами, классовыми врагами. Они такие, как все. Просто их, по воле Аллаха, больше уважают. Ведь жизнь устроена так, как повелел Аллах. И тут уж ничего не поделаешь.

Не меньшим, чем в кишлаке, уважением и, что гораздо важнее, влиянием малик и мулла всегда пользовались в Кабуле. И объяснялось это очень просто.

«Местная власть приблизительно над 86 процентами населения страны, — отмечает в этой связи один из западных исследователей Афганистана Б. Мейл, — находится в руках частных лиц со своими собственными источниками богатства и силы, с которыми Кабул может вести переговоры, но которые он не может контролировать. На этом уровне центральное правительство не может быть уверено, что его политическая линия проводится в жизнь. А это практически означает, что судьба какой-либо реформы или преобразования, проводимых центральными властями, полностью зависит от позиции кишлаков: поддержат деяния правительства — значит успех им обеспечен, отвернутся от них или, еще хуже, выступят против, — значит, любая реформа обречена на провал или перерождение». [123]

Об этом убедительно говорит печальный опыт «революционного эмира» Амануллы-хана. Стоило ему вторгнуться в традиционный уклад жизни кишлаков: запретить ранние браки, отменить калым за невесту, покупку жен и ряд других нововведений — как крестьяне, все как один, взбунтовались. Результат — «революционный эмир» был вынужден отказаться от престола.

Другой пример. Пришедший к власти в 1973 г. «красный принц» Мухаммад Дауд, как уже описывалось выше, сумел наголову разгромить выступивших против него исламских фундаменталистов только благодаря тому, что в своих реформаторских начинаниях полностью обошел стороной кишлаки, не тронул их. И крестьяне оценили это. Они признали режим М. Дауда. А главарям исламских фундаменталистов, пытавшихся поднять кишлаки против «красного принца», они отказали, еще раз продемонстрировав свою роль в судьбоносных для страны ситуациях.

В то же время крестьяне Афганистана, как и любой другой страны, были и остаются хоть и мощной, но политически крайне инертной силой, безразличной ко всему, что их не задевает, не нарушает их патриархальность. Их нужно раскачать, взбудоражить, прежде чем они покажут свою силу. На это еще Ф. Энгельс обращал внимание. Историей всех современных стран, как писал он, подтверждено, что «сельское население никогда не может предпринять успешное самостоятельное движение в силу распыленности на большом пространстве и вследствие трудности добиться согласия среди сколько-нибудь значительной своей части. Крестьянство нуждается в инициативном воздействии со стороны более сплоченного, более просвещенного и подвижного населения городов». [124]

* * *

В афганских кишлаках «инициативное воздействие» на крестьян, о необходимости которого писал Ф. Энгельс, НДПА свелось к следующему:

В июле 1978 г. был издан декрет № 6 Государственного совета ДРА, которым запрещалось ростовщичество и существенно сокращалась уже образовавшаяся задолженность ростовщикам безземельных и малоземельных крестьян. Это был удар по маликам, главным ростовщикам и первым лицам в кишлаках.

Затем, в октябре, был опубликован декрет № 7 PC ДРА, который устанавливал нижние возрастные уровни бракосочетания и отменял калым за невесту. Декретом подрывались позиции мулл, вторых лиц в кишлаках, ревностных служителей ислама, блюстителей Корана и норм шариата.

Наконец, в ноябре Революционный совет принял декрет № 8 об изъятии без какой-либо компенсации «излишков» земли у маликов и других крупных землевладельцев и бесплатном наделении землей безземельных и малоземельных крестьян, а также кочевников. Декрет в корне менял всю социально-политическую и хозяйственную конфигурацию кишлаков по принципу «кто был никем, тот станет всем».

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация