Иранцы очень озлоблены против Соединенных Штатов, и в пропагандистском плане это, очевидно, можно использовать.
Н. М. Тараки: Мы сегодня сделали заявление иранскому правительству, передали его по радио, указав, что Иран вмешивается во внутренние дела в районе Герата.
А. К. Косыгин: А Пакистану вы не считаете нужным сделать какое-либо заявление?
Н. М. Тараки: Завтра или послезавтра сделаем такое же заявление по Пакистану.
А. Н. Косыгин: Вы надеетесь на свою армию? Какова ее надежность? Вы не можете собрать войска, чтобы ударить по Герату?
Н. М. Тараки: Мы считаем, что армия надежна. Но снять войска из других городов, чтобы направить их в Герат, мы не можем, так как это ослабит наши позиции в других городах.
А. Н. Косыгин: А если мы быстро дадим вам дополнительно самолеты и оружие, вы не сможете сформировать новые части?
Н. М. Тараки: Это потребует много времени, и Герат падет.
А. Н. Косыгин: Вы считаете, что если Герат падет, Пакистан предпримет такие же действия со своей границы?
Н. М. Тараки: Вероятность этого очень велика. Моральный дух пакистанцев после этого поднимется. Американцы оказывают им соответствующую помощь. После падения Герата также направят в гражданской одежде солдат, которые начнут захватывать города, и иранцы будут активно вмешиваться. Успех в Герате — это ключ ко всем остальным вопросам, связанным с борьбой.
А. Н. Косыгин: Какие бы вы хотели иметь с нашей стороны внешнеполитические акции, заявления? У вас есть какие-либо соображения по этому вопросу в пропагандистском плане?
Н. М. Тараки: Надо сочетать и пропагандистскую, и практическую помощь. Я предлагаю, чтобы вы на своих танках и самолетах поставили афганские знаки, и никто ничего не узнает. Ваши войска могли бы идти со стороны Кушки и со стороны Кабула.
А. Н. Косыгин: До Кабула надо еще дойти.
Н. М. Тараки: От Кушки очень близко до Герата. А в Кабул можно доставить войска и на самолетах. Если вы пришлете войска в Кабул, и они пойдут из Кабула в Герат, то никто ничего не узнает, по нашему мнению. Будут думать, что это правительственные войска.
А. Н. Косыгин: Я не хочу вас огорчать, но скрыть это не удастся. Это будет известно всему миру через два часа. Все начнут кричать, что началась интервенция в Афганистане со стороны Советского Союза. Скажите, Тараки, если на самолетах мы поставим вам оружие в Кабул, включая танки, то вы найдете танкистов или не найдете?
Н. М. Тараки: Очень небольшое количество.
А. Н. Косыгин: А сколько?
Н. М. Тараки: Точных данных не имею.
А. Н. Косыгин: А если на самолетах быстро прислать вам танки, необходимые боеприпасы, дать минометы, то вы найдете специалистов, которые могут использовать это оружие?
Н. М. Тараки: На этот вопрос ответа я не могу дать. На него могут ответить советские советники.
А. Н. Косыгин: Значит, можно понять так, что в Афганистане хорошо подготовленных военных кадров нет или их очень мало. В Советском Союзе прошли подготовку сотни афганских офицеров. Куда же все они делись?
Н. М. Тараки: Большая часть их — мусульмане-реакционеры, эхванисты, или, как они еще называются, «Братья мусульмане». На них положиться не можем, не уверены в них.
А. Н. Косыгин: В Кабуле сейчас сколько населения?
Н. М. Тараки: Около 1 млн человек.
А. Н. Косыгин: Вы не можете еще 50 тыс. солдат набрать, если дать вам оружие быстро по воздуху? Сколько вы можете набрать людей?
Н. М. Тараки: Мы можем набрать некоторое количество людей, прежде всего из молодежи, но потребуется большое время, чтобы их обучить.
А. Н. Косыгин: А студентов нельзя набрать?
Н. М. Тараки: Можно говорить о студентах и учащихся 11–12 классов лицеев.
А. Н. Косыгин: А из рабочего класса нельзя набрать?
Н. М. Тараки: Рабочего класса в Афганистане очень мало.
А. Н. Косыгин: А беднейшее крестьянство?
Н. М. Тараки: База может быть только из лицеистов старших классов, студентов и немного из рабочих. Но научить их — долгая история. Но когда нужно будет, пойдем на любые меры.
А. Н. Косыгин: Мы приняли решение срочно поставить вам военное имущество, принять в ремонт самолеты и вертолеты — все это бесплатно. Приняли также решение поставить вам 100 тыс. тонн зерна, повысить цену на газ с 21 долл. за 1 тыс. куб. м. до 37, 82 долл.
Н. М. Тараки: Это хорошо, но давайте поговорим о Герате.
А. Н. Косыгин: Давайте. Не можете ли вы сейчас сформировать несколько дивизий в Кабуле из передовых людей, на которых вы можете положиться, и не только в Кабуле, но и в других местах? Мы дали бы соответствующее вооружение.
Н. М. Тараки: Нет офицерских кадров. Иран посылает в Афганистан военных в гражданской одежде. Пакистан посылает также в афганской одежде своих людей и офицеров. Почему Советский Союз не может послать узбеков, таджиков, туркмен в гражданской одежде? Никто их не узнает.
А. Н. Косыгин: Что вы можете еще сказать по Герату?
Н. М. Тараки: Хотим, чтобы к нам послали таджиков, узбеков, туркмен для того, чтобы они могли водить танки, так как все эти народности имеются в Афганистане. Пусть наденут афганскую одежду, афганские значки, и никто их не узнает. Это очень легкая работа, по нашему мнению. По опыту Ирана и Пакистана видно, что эту работу легко делать. Они дают образец.
А. Н. Косыгин: Конечно, вы упрощаете вопрос. Это сложный политический, международный вопрос. Но, независимо от этого, мы еще раз посоветуемся и дадим вам ответ. Мне кажется, что вам нужно было бы попытаться создавать новые части. Ведь нельзя рассчитывать только на силу людей, которые придут со стороны. Вы видите по опыту иранской революции, как народ выбросил всех американцев оттуда и всех других, которые пытались изображать из себя защитников Ирана.
Условимся с вами так: мы посоветуемся и дадим вам ответ. А вы, со своей стороны, посоветуйтесь со своими военными, нашими советниками. Есть же силы в Афганистане, которые будут вас поддерживать с риском для жизни и будут бороться за вас. Эти силы надо сейчас вооружать.
Н. М. Тараки: Посылайте боевые машины пехоты самолетами.
А. Н. Косыгин: А у вас есть кому водить эти машины?
Н. М. Тараки: На 30–35 машин есть водители.
А. Н. Косыгин: Они надежны? Не уйдут к противнику вместе с машинами? Ведь наши водители языка не знают.
Н. М. Тараки: А вы пришлите машины вместе с водителями, которые знают наш язык, — таджиками, узбеками.
А. Н. Косыгин: Я и ожидал такого ответа от вас. Мы товарищи с вами и ведем совместную борьбу, поэтому стесняться друг друга нечего. Этому надо и все подчинить. Мы вам еще позвоним и скажем наше мнение.
