Войска Ленинградского и Волховского фронтов выходили на исходное положение для наступления скрытно в течение трех-четырех ночей.
За двое суток до наступления передовые батальоны заняли первые траншеи, а орудия прямой наводки были установлены на огневые позиции. В последнюю ночь заняли исходное положение все остальные части. Танки непосредственной поддержки должны были выйти на исходные позиции во время артиллерийской подготовки.
В канун наступления в войсках с большой активностью прошли собрания, посвященные авангардной роли коммунистов и комсомольцев в бою, состоялись короткие митинги. «Разгромим врага, отомстим за раны Ленинграда!» — таков был единодушный призыв участников предстоящих боев. В тот период именно с партией большевиков были связаны светлые мечты по освобождению Родины.
В ночь перед штурмом немецкой обороны воины в своих письмах выражали стремление добиться победы. Коммунисты и комсомольцы писали записки, которые вкладывали в партийные и комсомольские билеты. «Родная партия! — писал коммунист красноармеец И. Д. Горшков. — Идя в бой, я хочу сказать, что являюсь твоим преданным сыном и останусь таким до последнего вздоха. Если придется встретить смерть, я встречу ее, как подобает коммунисту. Это глубокое убеждение привито мне жизнью. Я верю в нашу победу. В бой иду за Родину, за дело Ленина, за родной Ленинград, за счастливую жизнь своей семьи»
[52].
В записке, хранившейся в комсомольском билете гвардии ефрейтора П. И. Григорьева, говорилось: «Вступая в бой, я клянусь, что буду драться, как дерутся наши герои-комсомольцы. Я даю слово своему народу, что буду биться до тех пор, пока глаза не перестанут видеть врага, пока руки мои не перестанут держать оружие. Слава — рядом с нами»
[53].
У младшего лейтенанта М. И. Митрукова, павшего смертью храбрых, была в партийном билете записка: «Если неожиданная пуля или снаряд сразит меня, то, коммунисты и комсомольцы, помните, что мы сражаемся за Родину, за своих родных отцов и матерей, братьев и сестер, за любимых невест. За это святое дело погибли тысячи сынов. Но близок день победы. Крепче удар по врагу. Плотнее ряды. Пусть знает мир, что нас миллионы, пусть знают враги, что мы сильны и мы победим. Да здравствует победа!»
[54]
Так писали лучшие сыны нашего народа. Так клялись своей Родине воины, идя в наступление.
Победа на флангах
Непосредственно перед началом основной операции «Нева-2», за 2 дня перед наступлением — 12 января, перешли в атаку против соединений 16-й армии вермахта войска 3-й ударной армии под командованием генерал-полковника Н. Е. Чибисова и 10-й гвардейской армии под командованием генерал-лейтенанта A. B. Сухомлина, входивших в состав 2-го Прибалтийского фронта.
Наступление соединений 3-й армии в направлении станции Пустошка оказалось безуспешным и 13 января было приостановлено. Соединения 10-й гвардейской армии прорвали немецкую оборону, продвинулись на 11–13 километров, а затем были остановлены частями 16-й полевой армии вермахта. Однако перебрасывать соединения с этого участка фронта на другие, например под Ленинград, германское командование уже опасалось.
В ночь на 14 января бомбардировщики 7-го авиационного корпуса дальнего действия генерал-майора авиации В. Е. Нестерцева нанесли сильные удары по артиллерийской группировке врага в районе поселка Беззаботный и по его войскам перед фронтом 2-й ударной армии. Они произвели около 250 боевых вылетов.
А утром близ Ленинграда и под Новгородом на фланговые группировки 18-й немецкой армии обрушился мощный огонь артиллерии. Орудия 2-й ударной армии генерал-лейтенанта И. И. Федюнинского, которая наступала с приморского плацдарма, в течение 65 минут уничтожали укрепления, огневые точки, живую силу и боевую технику неприятеля. За час с небольшим было выпущено более 100 тыс. снарядов и мин. В грохоте артиллерийской канонады отчетливо слышались громовые раскаты 305-мм орудий главного калибра линейных кораблей «Октябрьская революция» и «Петропавловск», пушек крейсеров «Максим Горький» и «Киров» и других боевых кораблей, а также артиллерии кронштадтского и ижорского укрепленных секторов береговой обороны, которые били по узлам сопротивления врага.
Артиллерия сделала свое дело — система огня противника оказалась в значительной степени подавленной (из 251 запланированной к разрушению цели было подавлено 169), а управление войсками нарушено. Недаром орудия и минометы врага молчали около 40 минут.
А когда гул артиллерийских разрывов поплыл дальше над бескрайними просторами, цепи наступавших советских воинов устремились к немецким траншеям. Полки 48-й и 90-й дивизий 43-го стрелкового корпуса генерал-майора А. И. Андреева и 131-й дивизии 122-го стрелкового корпуса генерал-майора П. А. Зайцева поднялись на штурм врага.
Вообще, как известно, в составе армии было три стрелковых корпуса: 43, 122-й и 108-й. Прорыв обороны противника осуществлялся соединениями 43-го и 122-го стрелковых корпусов на фронте в 10 км, который обороняли 9-я и 10-я авиаполевые дивизии немцев.
Одетые в белые маскхалаты солдаты быстро продвигались вперед. С горы Колокольня, где на фронтовом и армейском командно-наблюдательных пунктах находились генералы Л. А. Говоров и И. И. Федюнинский, хорошо были видны цепи атакующих войск.
Противника подавляли и психологическими методами. На ветру развевались боевые знамена, оркестры играли боевые марши. Над полем боя гремело солдатское «ура».
В первый день наступления части 48-й (генерал-майора А. И. Софронова), 90-й (полковника Н. Г. Лященко) и 131-й (полковника П. Л. Романенко) стрелковых дивизий прорвали первую полосу обороны противника, заняли поселок Порожки и опорный пункт Гостилицы. Действия пехоты поддерживали орудия прямой наводки и танкисты. Всего 2-й ударной были приданы 169 танков и 20 САУ.
Одним из первых ворвался во вражескую траншею с алым стягом в руке боец 90-й стрелковой дивизии комсомолец Брагин. Красный флаг взвился над отбитой у противника позицией. Когда рота стала продвигаться дальше и бежавшего впереди Брагина ранила немецкая пуля, флаг подхватил и понес комсомолец Оленев. В 131-й стрелковой дивизии особенно отличилась рота капитана Марченко из 482-го стрелкового полка. Она первой ворвалась во вражескую траншею и стремительными действиями способствовала успеху остальных подразделений.
Как только пехота захватила первую траншею, в бой вступили танкисты. 22-й танковый полк подполковника А. Н. Ковалевского быстро форсировал топкие места и во взаимодействии со стрелковыми подразделениями 90-й дивизии стал продвигаться в глубь вражеской обороны. К исходу дня на главном направлении удалось с боями пройти вперед почти 4 километра. Общий фронт прорыва, совершенного соединениями 2-й ударной армии, достиг 10 километров.
К вечеру 14 января развернулись бои за сильно укрепленный поселок Гостилицы. Сопротивление германских войск заметно возросло. Враг ввел в действие резервы, и контратаки следовали одна за другой.
