Выписка из боевого приказа войскам 5-й гвардейской танковой армии.
«1. Противник силами 4 танковых и одной механизированной дивизии продолжает теснить наши части в северо-восточных направлениях, пытаясь соединиться с северной группировкой орловско-курского направления.
К 11.00 11.07.43 г. передовые части противника вышли на рубеж: Кочетовка, Красный Октябрь, Васильевка, совхоз „Комсомолец“, Ивановский выселок, Ясная Поляна, Беленихино и далее на юг по линии ж.д. до Гостищево.
2. 29 тк с 366 полком МЗА, 76 полком РС, 1529 сап — задача в 3.00 12.07.43 г. атаковать противника в полосе:
справа: выс. 252, 2, лес сев. совхоза „Комсомолец“ 1 км, сев. окраина Большие Маячки, выс. 251, 2;
слева: Грушки, Сторожевое, выс. 223, 4, сев.-зап. окраина Погореловка — уничтожить противника в районе: выс. 255, 9, лес 1 км юго-вост. Х. Тетеревино, выс. 256, 2, в дальнейшем действовать на Большие Маячки, Покровка».
11.07.43 г. в 15.30 корпус начал движение на исходные позиции для атаки: совхоз «Октябрьский», выс. 245, 8, Сторожевое.
К исходу дня 11.07.43 г. противник потеснил стрелковые части армии, занял совхоз «Октябрьский», совхоз «Сталинское отделение», Сторожевое, создалась непосредственная угроза захвата Прохоровки.
В связи с занятием противником указанного рубежа корпус, не дойдя до намеченных исходных позиций, 11.07.43 г. к 22.00 занял новые исходные позиции: 0,5 км западнее и юго-западнее Прохоровки в готовности к отражению атак противника в наступлении в юго-западном направлении.
Прибывший в корпус Маршал Советского Союза Василевский приказал атаковать противника 11.07 в 21.00, но так как противник на участке корпуса и армии особой активности не проявлял, атака была отложена и назначена 12.07.43 г. на 3.00.
Части и подразделения корпуса с выходом на исходные позиции приступили к подготовке личного состава и материальной части к атаке.
12.07.43 г. в 3.00 сигнала на атаку не последовало. В 4.00 был получен приказ командующего 5 гв. ТА об изменении времени начала атаки:
«Командующему 29 тк генерал-майору т. Кириченко
1. Задача корпуса прежняя, то есть действия с 76 гмп, 1529 сап, сломить сопротивление противника на рубеже: роща 1 км севернее совхоза „Комсомолец“, уничтожить его группировку в районе Лучки, Большие Маячки, Покровка, к исходу 12.07.43 г. выйти в район Покровка, готовясь к дальнейшим действиям на юг:
2. Начало атаки. 12.07.43 г. в 8.30. Начало артподготовки с 8.00.
3. Разрешаю пользоваться радио. 12.07.43 г. с 7.00.
Командующий 5 гв. ТА
генерал-лейтенант Ротмистров.
Начальник штаба 5 гв. ТА
генерал-майор Баскаков»
[58].
По этим документам видно, что наше командование имело очень смутное представление о намерениях и действиях противника.
Это может показаться странным, но и германское командование не имело четкой информации о готовящемся контрударе крупными силами танков и пехоты. Разумеется, немецкие самолеты-разведчики наблюдали сосредоточение танковых частей. Однако определенных данных о том, какие силы собраны на подступах к Прохоровке, они дать не могли. Также не могло быть и речи о том, чтобы выявить нумерацию частей и соединений. В условиях плотного позиционного фронта ни о каких рейдах глубоко в советский тыл с целью захвата «языков» не могло быть и речи. Бригады корпусов Ротмистрова соблюдали строжайший режим радиомолчания, не позволяющий вычислить прибытие танков радиоразведке противника. Вероятно, на большинстве б/машин также намеренно отсутствовали тактические обозначения. Одним словом, принятые меры секретности существенно дезориентировали противника и обеспечили внезапность контрудара.
Даже вечером 11 июля командование 2-го танкового корпуса СС не догадывалось о том, что за «сюрприз» ждет его на следующий день. В донесении, подписанном начальником оперативного отдела штаба корпуса, присутствуют только общие слова о намерениях противника:
«Общее впечатление: возможно усиление противника в районе Прохоровки. Предположительно находящийся в излучине р. Псел 10-й танковый корпус представлен только 11-й мотострелковой бригадой, так как остальные три танковые бригады располагаются в районе западнее дороги Белгород — Курск.
Интенсивные перевозки в районе Обояни указывают на намерение противника остановить наступление левого соседа (47-й танковый корпус вермахта. — Примеч. авт.) в районе южнее н/п Обоянь. Удар по левому флангу корпуса еще не обозначился»
[59].
Как мы видим, никаких предположений о готовящемся масштабном советском контрнаступлении штабом 2 тк СС не выдвигалось. Исходя из имеющихся на настоящее время данных, автор не может утверждать о заранее подготовленной немцами ловушке для 5-й гвардейской танковой армии. План германского командования предусматривал выход к Прохоровке и переход к обороне в ожидании возможных контратак наших сил или до подхода немецких резервов. Однако собственно 12 июля такой удар еще не ожидался (или уже не ожидался, если исходить из событий предыдущих дней). Основным действующим фактором было то, что командование 4-й танковой армии находилось в некотором замешательстве относительно планов дальнейших действий. Поэтому 2-й танковый корпус СС обергруппенфюрера СС Хауссера не получил на 12 июля наступательных задач, преследующих решительные цели. Если бы такие задачи были получены, дивизия «Лейбштандарт СС Адольф Гитлер» могла перегруппироваться и занять более выгодное для отражения контрудара положение. Таковым могло быть выделение и выдвижение на другое направление бронегруппы. Вместо этого дивизия лишь заняла позиции от Псела до железной дороги на фронте около 7 км. Артиллерийский полк 1 пгд СС должен был поддерживать атаку 3 пгд СС «Тотенкопф» с плацдарма на реке Псел, поэтому и в соединение бригадефюрера СС Присса был послан наблюдатель-координатор. В 18.35 11 июля в составе танкового полка «Лейбштандарта» насчитывалось 4 Pz.Kpfw.II, 5 Pz. Kpfw.III, 47 Pz.Kpfw.IV, 4 Pz.Kpfw.VI «Тигр» и 7 командирских танков. Батальон штурмовых орудий дивизии имел боеготовыми 10 машин. Разумеется, теоретически некоторое число ранее поврежденных танков могло быть восстановлено ремонтными службами к утру 12 июля. Так или иначе, 1-я панцергренадерская дивизия СС бригадефюрера Теодора Виша могла выставить на поле боя около 60 танков и 10 StuG III. Относительно местонахождения танков «Лейбштандарта» утром 12 июля имеются разночтения. Согласно одним свидетельствам, они были оттянуты в глубь обороны, согласно другим — занимали позиции в совхозе «Октябрьский», то есть находились на переднем крае обороны.
В составе 2 пгд СС «Рейх» накануне сражения имелось 95 исправных танков и САУ, в том числе 8 трофейных Т-34–76, а в 3 пгд СС — 121 единица. Но никто не планировал использовать всю бронетехнику в роли «ударного кулака».
