Вечером 4 июля наши части предприняли третью общую атаку по всему фронту. Ожесточенный бой затянулся на всю ночь.
Напрягая последние усилия, японцы стремились во что бы то ни стало удержать в своих руках гору Баин-Цаган.
К вечеру 4 июля японские войска удерживали только вершину Баин-Цаган – узкую полоску местности в 5 километров длиной и 2 километра шириной. На этом участке были сосредоточены все силы японцев, которые переправились на западный берег Халхин-Гола. Бои на Баин-Цаган не утихали весь вечер и всю ночь.
К 3 часам 5 июля сопротивление врага было, наконец, сломлено. Не выдержав натиска советско-монгольских частей, в особенности наших танков, противник в беспорядке устремился на восточный берег Халхин-Гола. Единственный понтонный мост, наведенный японцами для переправы, был ими же преждевременно взорван.
Охваченные паникой японские солдаты и офицеры бросались прямо в воду и тонули на глазах наших танкистов.
Только болотистые берега и глубокое русло Халхин-Гола помешали нашим танкам и бронемашинам переправиться на восточный берег реки. Остатки японцев на западном берегу были уничтожены в рукопашной схватке. В районе горы Баин-Цаган противник потерял тысячи солдат и офицеров, а также огромное количество вооружения и боевой техники. Наши летчики сбили за время боев в районе Баин-Цаган 45 японских самолетов.
Таким образом, японцы, стремясь глубоким маневром в обход окружить и уничтожить советско-монгольские части, сами попали в окружение, которое закончилось разгромом их главной группировки. Боевые действия советско-монгольских войск в районе Баин-Цаган являются блестящим примером активной обороны наших войск, завершившейся решительным поражением ударной группировки врага. Основную роль в разгроме противника сыграли танки и бронемашины. Опыт боев показал, что эти быстро подвижные средства, сочетая в себе маневренность и ударную силу, могут быть с не меньшим эффектом использованы не только в наступлении, но и в обороне. Необходимыми условиям для этого являются правильная постановка боевых задач, соответствующая боевым свойствам этого оружия, умелое управление бронетанковыми соединениями со стороны общевойсковых и танковых начальников, четкая и правильная организация взаимодействия с другими родами войск.
В результате неординарных боевых решений военачальника Г.К. Жукова японские войска у горы Баин-Цаган оказались наголову разгромленными и к утру 5 июля их сопротивление оказалось сломленным. На горных склонах погибло более 10 тысяч неприятельских солдат и офицеров. Остатки японских войск в беспорядке и панике бежали на противоположный берег реки. Они потеряли почти все свои танки и большую часть артиллерии.
59. Командир Красной Армии осматривает трофейную японскую танкетку Тип 94 "ТК". 3-й средний танковый полк японской армии (под командованием полковника Йошимару). Район реки Халхин-Гол, июль 1939 года (АВЛ).
Трехдневные бои на беретах Халхин-Гола японские войска вели под командованием "специалиста по Красной Армии" генерал-лейтенанта Мититаро Камацубары. Как уже упоминалось, в свое время он был военным атташе посольства Страны восходящего солнца в Москве. Его "отъезд" с поля боя под Баин-Цаган описывает в своем армейском дневнике старший унтер-офицер его штаба Отани:
"Тихо и осторожно движется машина генерала Камацубары. Луна освещает равнину, светло как днем. Ночь тиха и напряжена так же, как и мы. Халха (Халхин-Гол. – Прим. авт.) освещена луной, и в ней отражаются огни осветительных бомб, бросаемых противником. Картина ужасная. Наконец мы отыскали мост и благополучно закончили обратную переправу. Говорят, что наши части окружены большим количеством танков противника и стоят перед лицом полного уничтожения. Надо быть начеку".
Японское командование не сумело использовать свои танки для маневра. Оно направило их в группу, которая выполняла, по существу, задачу сковывания наших войск на восточном берегу Халхин-Гола, и тем самым лишило свою ударную группировку необходимых быстроподвижных и ударных средств.
Как позже отмечал Г.К. Жуков, песле сражения за высоту Баин-Цаган японские войска "…больше не рискнули переправляться на западный берег реки Халхин-Гол". Все последующие действия пограничного конфликта проходили на восточном речном берегу.
В Генеральном штабе РККА был сделан обстоятельный (на основе боевых донесений с мест событий) разбор боев с 5 по 9 июля. В телеграмме Ворошилова и Шапошникова командующему группировкой, среди прочего, подчеркивалось:
"Первое. Японцы в бою действуют организованнее и тактически грамотнее, чем мы. Будучи потрепанными, понеся значительные потери, они, прикрывшись сильными заслонами, окопавшимися на удобных позициях, главные силы оттянули к границе для отдыха и приведения в порядок…
Японцы из кожи лезут, чтобы показать свою силу. Мы должны быть умнее их и спокойнее, поменьше нервничайте, не торопитесь "одним ударом" уничтожить врага, и мы разобьем противника с меньшей затратой своей крови".‹10›
После поражения в районе горы Баин-Цаган японцы, пополнив и перегруппировав свои силы, готовились к новым наступательным действиям. Однако они не отваживались более на глубокий маневр в обход, связанный с форсированием реки.
60. Японский штабной легковой автомобиль и танкетка Тип 94 "ТК", брошенные императорскими войсками в ходе беспорядочного отступления. Район реки Халхин-Гол, июль 1939 года (АВЛ).
61. Командир Красной Армии изучает японскую пулеметную танкетку Тип 94 "ТК". Район реки Халхин-Гол, июль 1939 года (АВЛ).
БОИ ЗА ПЛАЦДАРМ НА ВОСТОЧНОМ БЕРЕГУ РЕКИ ХАЛХИН-ГОЛ (7-25 июля 1939 года)
Поставив перед собой ограниченную задачу – лишить советско-монгольские войска выгодного плацдарма на восточном берегу реки Халхин-Гол, противник пытался фронтальными атаками отбросить наши части, на западный берег. В ночь на 7 июля на участке 149-го стрелкового полка японцы предприняли первую атаку. Удар противника оказался неожиданным и подразделения полка были потеснены к Халхин-Голу. С наступлением рассвета японцы прочно закрепились в районе одной из высот, расположенной в 3-4 км от реки. В бою 8 июля здесь погиб отважный командир 149-го стрелкового полка майор Ремизов. За мужество и геройство, проявленные в боях с японскими захватчиками, Советское Правительство присвоило посмертно майору Ремизову звание Героя Советского Союза, а высота, на которой находился его командный пункт, была названа его именем.
