Я спросила про детей Андрея. Есть ли еще дети, кроме дочери Екатерины. Ей про других детей известно не было, как и вообще про каких-то родственников.
— Вы планируете сообщать дочери про смерть отца?
— Уже сообщила. Пусть приезжает хоронить папочку. Кто-то же должен. Не мне же последние деньги отдавать? — Потом Екатерина посмотрела на Тоню: — А ты судись за комнату. Я не могу тебе сказать, что будет делать моя Сонька. И повлиять на нее никак не могу. Мне эта комната точно не достанется. А если достанется моей Соньке, то мне она ничего не отстегнет. Переведет денежки в доллары, то есть евро, и заберет в свою Испанию. Навряд ли Андрей оставил завещание. Да и какое завещание, если он жил по чужому паспорту?
Тоня сказала, что даже если завещание есть, Людочке все равно положена какая-то доля, потому что она несовершеннолетняя. А несовершеннолетнего ребенка обделить нельзя. И Елизаров не знал про эту дочь. В общем, Тоня за последние дни получила много юридической информации и собиралась активно бороться за права дочери и компенсировать свой моральный ущерб.
Мы с Екатериной договорились, что я ей позвоню, если кому-то из моих пациентов потребуется сестринский уход, который она может обеспечить. Ехать в Новгородскую область с нами она категорически отказалась:
— Нечего мне там делать, девочки. Но потом позвоните, пожалуйста. Просто интересно. А Илье привет от меня передавайте, если встретите его там.
Глава 16
Русалкин позвонил перед следующими выходными и спросил, какой у меня график. Мы договорились поужинать вместе в пятницу, если у него и у меня не случится ничего непредвиденного. То есть меня не вызовут на работу и не привезут домой очередного пациента, а у него не возникнет никаких авралов на работе. Я поинтересовалась его самочувствием. Вообще я удивлялась тому, как быстро он отошел от ранения. Хотя, конечно, мужик он крепкий, в принципе здоровый, отоспался в кои-то веки, что явно пошло ему на пользу, да и ранение не такое серьезное. Жизненно важные органы не задеты. С другой стороны, находись его сердце в «традиционном» месте, Леонид был бы уже мертв.
— Я стал больше отдыхать, — сказал мне Леня. — То есть позволил себе больше отдыхать эту недельку. Да и сотрудники очень старались все возможное взять на себя. Слухи о моей болезни каким-то образом быстро распространились по холдингу. Хотя точно никто не знает, что случилось.
— А ты сам знаешь? — спросила я. Меня на самом деле интересовал этот вопрос.
— Сам знаю, — ответил Леонид Алексеевич и больше ничего уточнять не стал.
До встречи с Русалкиным меня о его личной жизни просветил единственный сын. Ромка не мог не проверить потенциального маминого ухажера и его собственного потенциального очередного отца, хотя ни о каких серьезных отношениях речь не шла. Я была честна с собой: я просто хотела с ним переспать. Для здоровья, для удовольствия, для расслабления.
В мире проводилось немало исследований о том, сколько раз в день мужчины и женщины думают о сексе. Есть расхожее мнение, что мужчины думают о нем каждые семь секунд. Это, конечно, глупость. Или кто-то пошутил, и шутка пошла в народ. Если бы мужчины действительно думали о сексе каждые семь секунд, то это получалось бы примерно по восемь тысяч раз в день. Мне кажется, что даже самые страшные сексуальные маньяки на такое не способны. С другой стороны, все подобные исследования показали, что мужчины думают о сексе чаще женщин. Может, от того, что у женщин больше проблем в этой жизни и больше поводов для размышлений? Что надеть? А эта сумочка подойдет к новому платью? А туфли? В общем, если брать результаты разумных исследований, то мужчины думают о сексе девятнадцать раз в день, а женщины — десять. Результаты еще одного американского исследования в Университете Огайо, которое охватило людей разных возрастов и темпераментов, показало разброс у женщин в диапазоне от 140 до 1 раза. В моем случае это всегда зависело от наличия мужчины в моей жизни. Я не думаю о сексе абстрактно, а только с конкретным мужчиной, с которым хочу заняться сексом. И, конечно, количество подобных мыслей зависит от занятости. Что бы я могла натворить в операционной, если бы думала там о сексе? Да и Леонида Алексеевича при первой встрече у меня на столе я как потенциального партнера не рассматривала. Он был пациентом, нуждающимся в моей профессиональной помощи.
Оказалось, что самой известной пассией Леонида Алексеевича была сериальная актриса Лариса Черенкова, также активно снимающаяся в рекламе. Теперь народ, видя ее даже в нарядах девятнадцатого века, думает, когда же она примется мыть унитаз этим потрясающим средством, которое отмывает все? И где она в девятнадцатом веке возьмет газовую или электрическую плиту, от которой должен отстать весь жир? Причем такое количество жира может быть только у жуткой неряхи, которая не мыла плиту, по крайней мере, полгода. Или сдавала квартиру большой семьей гастарбайтеров, пока была на съемках сериала. И еще Лариса славится своей грудью. Но про грудь в отличие от женщин, думающих о моющем средстве, думают мужчины. Лариса всегда одета так, чтобы подчеркнуть свое самое большое достоинство. И оно на самом деле большое! «Черенкова? А это та, с грудью», — вот так ее вспоминают все мои знакомые мужчины.
Но упоминание Ларисы Черенковой навело меня на другую мысль. Она ведь в последнее время еще какие-то молочные продукты стала рекламировать. То ли новый агрохолдинг, то ли молокозавод, в общем, новый бренд молочной продукции.
— Рома, поищи-ка побольше информации про это молоко, — попросила я сына.
Ребенок тут же уловил мою мысль.
Лариса Черенкова на самом деле рекламировала бренд, который совсем недавно начал продвигать убитый владелец молокозавода и фермы, заколотый как раз в ту ночь, когда мой сын женился. То есть, конечно, не женился, а праздновал свадьбу.
— А с Русалкиным что? — спросила я у великовозрастного ребенка.
— Расстались. Пишут, что она разобиделась, что он ей денег на какой-то фильм не дал. То есть ни на какой не дал, и она ничего из его товаров не рекламировала. У него вообще нет никакой подобной рекламы по телевизору. Вроде вообще нигде нет. Я не видел, а про комбинат слышал.
— Хороший товар в рекламе не нуждается, — заметила я. — А молочный король, значит, дал денег?
— Нет, он нанял ее, чтобы стала лицом его молочных продуктов. И любовью там вроде бы не пахло. Ничего в Интернете нет, а журналисты бы разнюхали или сама Черенкова рассказала бы про свою новую любовь.
— Мытье унитазов всем надоело, вот она и переметнулась, — решила я. — Молочные-то продукты все едят. В большей или меньшей степени. Ну, и она с ее грудью…
— А унитазы не все моют? — хмыкнул сынок.
Я спросила, когда он лично в последний раз в жизни мыл унитаз, сынок ответил, что и первого не было, и опять углубился в дебри Интернета. Я же села за телефон и позвонила следователю, с которым не единожды общалась в последнее время, и рассказала про результаты поисков моего сына, не углубляясь в мои отношения с Русалкиным и тем более обстоятельства нашего знакомства.
