— А Сергей что говорит? — осмелилась Лика.
— А ему говорить не положено, — припечатала свекровь, — что велю — то и сделает.
И Лика и Сергеем расписались в ЗАГСе. А до того даже не поговорили толком. Пыталась Лика его спросить, что он сам-то о своей женитьбе думает, так он только рукой махнул — мать лучше знает. Раз говорит, что надо — значит, надо. И ты соглашайся, мать два раза предлагать не станет, не тот человек.
Свадьбы, естественно, никакой не было — еще не хватало. В свидетелях у Сергея был его брат Борюсик, а к Лике позвали постороннюю бабу, которая крутилась в ЗАГСе случайно.
Переехала Лика в огромную квартиру, выделила свекровь им с мужем комнату. И в постели Сергей ничем не удивил — такой же оказался, то есть вроде бы все нормально, а скука берет — хоть волком вой! Одно хорошо — нечасто он к ней с этим делом обращался, видно, самому неинтересно. Ну и на том спасибо.
Побежали дни, заполненные работой и хозяйством, которое свекровь все на Лику свалила. Лика и счет этим дням потеряла. А сейчас вот стала задумываться и вопросы себе задавать.
Для чего ей такая жизнь? Чего ей дальше ждать, к чему готовиться? Выходило, что ждать нечего. Либо свекровь обнаружит недостачу денег, которые Борюсик берет, и Лику, как она и обещала, уроет, либо Борюсик ее покалечит.
А то еще возможно, что бизнес свекрови накроется — либо конкуренты ее съедят, либо полиция заинтересуется, и тогда Лика обязательно крайней окажется. Деньги-то все через нее идут. Много она знает, ох, много…
Раньше она эти мысли от себя отгоняла, а теперь вот перстень подсказал, что нельзя больше тянуть, надо на что-то решаться, чтобы вырваться из этой клетки стальной, бронированной. А то как бы поздно не было.
Не успел Лебедкин войти в свой кабинет, как телефон на его столе пронзительно зазвонил. Он поднял трубку и несчастным голосом проговорил:
— Лебедкин слушает!
— Где вас носит, Лебедкин? — раздался в трубке неприязненный голос секретарши начальника Софьи Павловны. — Вас начальник разыскивает, а вы где-то пропадаете!
— Я не пропадаю, — тяжело вздохнул капитан, — я провожу следственные действия…
— Знаю я эти ваши следственные действия в подвальчике на Сестрорецкой!
«Вот откуда она знает про подвальчик? — пронеслось в голове у Лебедкина. — И вообще, мы там только иногда обедаем, а сегодня я вообще там не был».
— Это голословные, не соответствующие действительности утверждения… — Капитан был голодный и потому злой, оттого и решился так разговаривать со злопамятной ведьмой.
— Короче, немедленно в кабинет к начальнику! — рявкнула Софья не хуже Веркиного питбуля.
Лебедкин снова тяжело вздохнул и в самом унылом настроении отправился к шефу.
Он не сомневался, что тот будет распекать его за недостаточное усердие в расследовании двойного убийства, но действительность превзошла его ожидания.
Едва капитан вошел в кабинет шефа, тот поднял на него холодный взгляд и сухо осведомился:
— Лебедкин, что у вас с расследованием происшествия на базе отдыха «Теремок»?
— «Теремок»? — переспросил Лебедкин, не веря своим ушам. — Вы хотели сказать — в пансионате «Сосенки»?
— Я хотел сказать то, что я сказал! — сурово прервал его начальник. — В отличие от вас, Лебедкин, у меня с логикой все в порядке! И с памятью тоже. Итак, что у вас с «Теремком»?
Капитан окончательно растерялся.
— Но там же… — начал он, — но мы же… но вы же…
— Что вы мямлите, Лебедкин? Говорите яснее!
— Но ведь мы пришли к выводу, что в «Теремке» не было состава преступления. То есть не было даже факта преступления. Не было даже события преступления. Там женщина, извиняюсь, по пьяному делу свалилась в воду и утонула. Так что нет никаких причин возбуждать уголовное дело…
— Это, может быть, вы пришли к такому выводу! — резко перебил его шеф. — А я ознакомился с материалами дела и не нашел там аргументированных, юридически обоснованных выводов. Так что извольте довести это дело до конца и либо закрыть его за отсутствием события преступления, либо провести квалифицированное, профессиональное расследование. Если вы, конечно, способны это сделать. И чтобы к завтрашнему дню у меня на столе был отчет. И имейте в виду — этому делу предоставлен высший приоритет!
— К завтрашнему? — ужаснулся Лебедкин. — А как же дело в «Сосенках»?
— Я вам все сказал! Высший приоритет! — И начальник погрузился в свои бумаги, тем самым ясно дав Лебедкину понять, что их беседа закончена. Теперь Лебедкин видел только склоненную голову с подозрительно аккуратной прической — волосок к волоску. Ну, не может быть у человека таких волос, они, наверно, искусственные. Как и весь начальник.
Тот поднял на капитана ничего не выражавшие глаза, но прежде чем спросил «Вы еще здесь?», Лебедкин вылетел из кабинета.
Софья Павловна проводила его нелюбезным взглядом и прошипела что-то презрительное.
Когда ошарашенный капитан вернулся в свой кабинет, там его встретила Дуся.
— Ты что такой смурной? — спросила она.
— Нет, но ты представь — теперь ему нужно, чтобы я разобрался с «Теремком»! — пожаловался он напарнице. — То эту тетку никто и слушать не хотел, гнали ее из отделения — а то вдруг ей предоставили высший приоритет!
— Я знаю, Петька, в чем дело! — Дуся покосилась на дверь и понизила голос. — У нее какой-то родственник нашелся в Управлении, чуть ли не генерал, и она ему нажаловалась. Этот ее родственник наехал на нашего шефа, а тот — на тебя. Так что ничего не поделаешь — придется тебе, Петя, ехать в этот «Теремок»!
— Только этого мне не хватало! — тяжело вздохнул Лебедкин. — Еще и «Теремок»!
— А сам виноват, — не удержалась Дуся, — если бы не тянул с этим делом, да не сомневался, тетка бы и отстала.
Лебедкин полностью признал Дусину правоту. Вот вечно с ним какие-то заморочки!
Однако против начальства не попрешь — и уже через полтора часа он подъехал к базе отдыха «Теремок».
В отличие от пансионата «Сосенки» здесь царило полнейшее запустение. Все домики были заколочены, только над одним из них поднимался к небу сизый столб дыма. Перед этим же домиком стояла припаркованная машина с городскими номерами. К этому-то домику и направился Лебедкин.
Постучав в дверь и услышав изнутри невнятный ответ, он вошел в прихожую. В жарко натопленной комнате сидели два человека средних лет, перед ними на столе стояла бутылка. Бутылка была полупустая, и, судя по состоянию присутствующих, она была далеко не первая.
— Отдыхаем? — осведомился Лебедкин.
— Тебе бы так отдыхать… — уныло ответил один из собутыльников, лицо которого показалось Лебедкину смутно знакомым.
Приглядевшись к нему, капитан узнал Лешу Чуркина из четырнадцатого отделения, с которым как-то пересекался на совещании в Управлении.
