Уж она-то постарается, раз дело касается ее обожаемого сыночка. На преступление пойдет, не задумываясь. Да что там, если Лика ей не угодит, она киллера найдет, чтобы Лику убили и труп в лесу закопали или в бетон залили. Сергей только плечами пожмет — не его проблема. Вот именно, жена — не его проблема.
Лика хрипела, бестолково махала руками, а когда Борюсик вытащил ее, она уже утратила волю к жизни. Он оттолкнул ее, она упала на колени на кафельный пол.
— Будешь давать мне столько денег, сколько надо, поняла, сука? — прошипел он. — Иначе убью! А матери скажешь — она не поверит, тебя же на счетчик поставит. Будешь давать деньги?
Он снова тряхнул ее, Лика только бессильно кивала головой, говорить она не могла. Он напоследок еще раз сильно дернул ее за волосы и ушел. Лика попыталась подняться и, поскользнувшись на мокром полу, снова упала и разбила тарелку из свекровиного сервиза.
Сервиз был так себе, еще советский — аляповатые розовые цветы и узкий золотой ободок, но свекровь, явившись на кухню, разоралась, как пароходная сирена. Она долго перечисляла все Ликины придуманные ею недостатки, потом ушла с победоносным видом, а Лика долго отмывала кухню.
Когда она явилась в спальню, муж уже крепко спал.
И вот, Лика лежит без сна и думает, что же ей делать со своей жизнью. Тут, как говорится, куда ни кинь — везде клин. Если давать деньги Борюсику, то свекровь рано или поздно все поймет, не полная же она дура, уж деньги считать умеет. Лику и слушать не станет, хотя, конечно, не поверит, что она воровка. В людях свекровь разбирается, только с сыночком дорогим ей это качество не присуще, сама же говорит, что у нее — глаз-алмаз. Так что про Лику она не поверит, но, по ее же собственному выражению, уроет тут же. Не выгонит, потому что Лика много знает, а сделает так, что Лики не станет. Кто ее искать-то будет? Разве что Костян вспомнит…
Если же сбежать, то куда? Везде найдут, из-под земли достанут. И денег у нее отложено немного совсем, свекровь не так уже много и платит, да еще приговаривает все время — живешь в Семье на всем готовом, могла бы вообще даром работать…
Лика встала, стараясь не шуметь просто по привычке — мужа из пушки не разбудишь — завернулась в теплый халат, уселась на диван и достала перстень. За окном горел фонарь, и в его желтом свете перстень тускло блестел. Она надела его на средний палец, в который раз поразившись, что он по размеру. Старик с перстня смотрел сердито. Лика моргнула — и его сменил мужчина помоложе, а вот и прекрасный юноша.
«Не робей, — возник в голове знакомый шепот, — все у тебя получится. Нужно только ничего не бояться. Ты — умная и смелая, ты сможешь…»
И Лика смотрела на перстень, а в голове ее складывался чрезвычайно смелый и рискованный план.
— Все точно, — говорила Дуся Лебедкину, предварительно пересказав ему то, что узнала от Сойкиной. — Этот Александр — серийный убийца. У него хобби такое — убивать своих жен и подруг. Сначала он убил свою первую жену — Татьяну Воронову, и ему это сошло с рук. После этого он уехал в провинцию, в Черемухово, — видно, все же решил отсидеться и подождать какое-то время.
Там, в Черемухове, он снова женился — на своей тезке Александре Веретенниковой — и взял при этом ее фамилию. Видимо, все же чувствовал беспокойство после первого убийства и решил подстраховаться, запутать следы.
— Допустим… — протянул Лебедкин.
— Да точно! Но потом он все же не выдержал, и вторую жену тоже убил. Уж не знаю, как именно — но причина смерти была такая же, как и первый раз — сердечный приступ.
— Видно, решил, что раз первый случай сошел ему с рук — значит, можно и дальше действовать по той же схеме. Большинство убийц не меняет свой почерк.
— Может, и так. Прикинь, вторая жена — и второй сердечный приступ! Как и Татьяна, Веретенникова была молодая, здоровая женщина, на сердце не жаловалась, и вдруг…
— И никто, конечно, не сопоставил эти две смерти… — проговорил Лебедкин.
— Конечно! Во-первых, одна смерть случилась в Петербурге, а вторая — в Черемухове, а во-вторых — их формально вообще ничто не связывает, даже фамилия мужа разная…
— Вот для этого-то он и поменял фамилию! Значит, заранее задумал убить вторую жену!
— Может, и так… после смерти второй жены он вернулся в Петербург…
— Видимо, Черемухов — город маленький, там все же пошли какие-то слухи. Ну, и вообще — вряд ли какая-нибудь женщина пошла за него после смерти Александры.
— Может, и так. Или решил, что здесь простор для его деятельности больше. Вернувшись в Петербург, он решил заодно вернуть свою прежнюю фамилию — Зимин… сделать это было просто…
— Ага, пришел в паспортный отдел, заявил, что потерял паспорт и оформил новый по свидетельству о рождении. Процедура достаточно простая…
— Действительно, все очень просто. Но после этого он больше не женился. Решил, что незачем посвящать государство в свои рискованные развлечения.
— Да и вообще, если бы у него снова начали умирать жены — это могло кого-то заинтересовать…
— Но преодолеть свои преступные наклонности он не смог, просто решил больше не жениться…
— Ага, с Марией Колывановой — той девушкой, которую он утопил, у него вообще была совсем короткая интрижка.
— Да, собственно, и интрижкой назвать это нельзя, — добавила Дуся. — Девчонки говорили, что они один-единственный раз переспали, и то ли у него ничего не вышло, то ли еще что, но Мария стала над ним смеяться, а он таких вещей не прощает. В общем, добавил он Марию в свой список жертв…
— Одно мне непонятно: почему он изменил свой почерк? До этого он каким-то образом имитировал у жен сердечный приступ, а Колыванову утопил…
— Как раз это можно легко объяснить. На двух первых жертвах он был женат, значит, у него была возможность тщательно готовить убийство, допустим, подсыпать им понемногу яд или как он это делал, а с Колывановой он не жил, значит, такой возможности у него не было. Кроме того, он на нее очень разозлился и хотел отомстить как можно быстрее…
— Да, похоже на то.
— После смерти Колывановой он не остановился, охмурил следующую жертву — Елену Синицкую. С ней он прожил какое-то время, но жениться не стал — понял, что, если у него скоропостижно умрет третья жена, это может навести на него подозрения.
— Значит, он с самого начала планировал убить Синицкую…
— Кто его знает, что творится в его больном мозгу! Но ведь она его бросила, из квартиры своей выгнала и номер его в черный список внесла. С другим уже закрутила, как он мог такое простить?
— Одно несомненно — сейчас он наверняка выбирает себе новую жертву…
— Или уже выбрал!
— Значит, нужно его как можно скорее остановить! Знать бы только, где он сейчас скрывается!
И тут Дуся рассказала Лебедкину про дачу в деревне Нефедово на Карельском перешейке, которую унаследовал убийца от своей первой жены Татьяны.
