— Стерва! — прорычала Софья, и непонятно, к кому это относилось.
— Мало того, что ушел, так еще и все имущество и деньги с собой забрал, вам только квартиру оставил. Даже драгоценности ваши и то умудрился из дому унести, пока вас не было.
— Ну да, — скорбно вздохнула Софья, — только то осталось, что на мне было — кольцо с бриллиантом да часы швейцарские. Кольцо продала, а часы…
— А через полгода он умер, сердце не выдержало, а молодая вдова все имущество быстренько продала, да и дала деру за границу. А вы остались на бобах и по старым связям устроились к нам секретаршей, вот и вся история.
Софья снова закрыла лицо руками и принялась раскачиваться на стуле.
— Софья Павловна, ну что вы так убиваетесь? — не выдержала Дуся. — Ну, найдем мы бандитов этих, вернем часы. Подростки небось? Только эти средь бела дня ничего не боятся.
— Три девки, — вздохнула Софья. — Одна толстая такая, волосы сальные, непонятно какого цвета, другая вроде не такая страшная, но крупная и дура дурой, а третья…
— А третья маленькая, злобная, черная и нос длинный? — весело спросила Дуся.
— Ну да, на ворону сильно похожа… А ты что, их знаешь?
— Знать не знаю, но найду в два счета! — обнадежила Дуся, вспомнив историю с Верой Левашовой и сапфировым кулоном. — Так что вы сейчас себя в порядок приведите, можете мою помаду взять, и ступайте на рабочее место, а то как бы начальник вас не хватился. А я сама к вам зайду попозже.
Через два часа Дуся влетела в приемную и аккуратно положила перед Софьей Павловной золотые часы с браслетом.
— Ваши?
— Дуся! — проворковала Софья и сложила руки молитвенным жестом. — Ну как же тебе удалось?
— А, ерунда! Нашла их сразу же, узнала, где тусуются, от одной девчонки. Там одна, которая дебильного вида, оказалась уже совершеннолетней, она по два года чуть не в каждом классе сидела. Так что дура дурой, а как уразумела, что сидеть ей одной придется, так сразу и раскололась. Ну, дело заводить не будем, деньги эти паразитки уже потратили, а часики — вот они!
— Ну, Дуся! — Софья от полноты чувств чмокнула Дусю в щеку.
И в этот момент открылась дверь кабинета, и в приемной появился начальник. Увидев обнимающихся женщин, он остановился и уставился на них своими прозрачными глазами.
— А Дульцинея Михайловна по делу, по делу зашла! — затараторила Софья. — А тут…
— Я в Управление! — бросил начальник и вышел.
— Ух, пронесло! — Софья Павловна повернулась к Дусе и остолбенела.
Дуся была красная от гнева, глаза ее нехорошо блестели, руки были сжаты в кулаки.
— Дусь, ты чего? — оторопела секретарша.
— Никогда! — проскрежетала Дуся. — Никогда не смейте называть меня этим именем, терпеть его не могу!
— Извини, — покаянно сказала Софья, — я же не знала…
Восемь ноль-ноль.
Лика вышла в прихожую, потянулась за сапогами.
В дверях появилась Нюська, тявкнула, но тут же попятилась и испуганно заскулила. То ли вспомнила, как Лика пнула ее несколько дней назад, то ли что-то прочитала в ее глазах.
— То-то! — мстительно проговорила Лика. — Знай свое место! И все равно я от тебя избавлюсь! Немедленно избавлюсь… хотя… все зависит от твоего поведения.
Нюська испарилась, а в дверях появился Сергей.
Лика нахмурилась:
— Ты что — еще не готов?
— Готов? — переспросил муж удивленно.
— Ну да, собирайся быстрее, отвезешь меня в офис.
Сергей растерянно захлопал глазами, но спорить не стал и собрался действительно быстро.
Восемь пятьдесят.
Сергей припарковал машину, заглушил мотор. Лика не стала его дожидаться, перешла дорогу, подошла к служебному входу.
Мимоходом бросила взгляд на чахлое дерево.
Никакой птицы на нем не было, да и откуда здесь, в городе, взяться такой странной птице? Самое большее — вороны и воробьи.
Остановилась возле служебного входа, возле неприметной, выкрашенной тускло-зеленой масляной краской двери без всяких табличек и надписей, нажала на кнопку, подняла голову. Раздался щелчок, дверь открылась.
Толстая, надежная дверь из двойного бронированного листа, с керамическим наполнителем. Эта дверь — как их фирма, да, пожалуй, как сама Лика: снаружи — неприметная, безобидная, заурядная, но удар держит отлично.
За первой дверью — вторая, с глазком. В глазок Лику увидел Степаныч, пропустил внутрь, в свою тесную комнатушку. Посмотрел на нее, как будто первый раз увидел, начал, как обычно:
— Здравствуй, Лика… — но тут же запнулся, закашлялся, что-то увидев в ее лице, и проговорил смущенно: — Здравствуйте, Гликерия Романовна.
Лика ничуть не удивилась, кивнула, подошла к двери своего кабинета, достала ключи, взглянула на часы.
Восемь пятьдесят пять.
Отперла дверь, вошла в свой кабинет, разделась, села за стол, включила компьютер.
Девять ноль-ноль.
Дверь открылась, в кабинет протиснулся Сергей. Хотел что-то сказать, но Лика опередила его:
— Стучаться надо.
Сергей шумно сглотнул, растерянно взглянул на жену, словно увидел ее первый раз. Снова открыл рот, чтобы что-то сказать, но в это время дверь кабинета снова открылась. На пороге стоял Костян.
Лика взглянула на часы.
Девять ноль пять. Рановато.
Костян взглянул на нее с каким-то новым выражением, затем привычно оглядел кабинет и посторонился. Вслед за ним вошел Доктор — седые виски, золоченые очки, манеры отставного дипломата.
— Здравствуйте, Анатолий Васильевич, — проговорила Лика и взглянула на мужа. Тот понял ее взгляд, поставил перед Доктором свободный стул. Доктор внимательно взглянул на него, потом на Лику, уселся, сложил руки на коленях.
— Сергей, — обратилась Лика к мужу, — свари нам, пожалуйста, кофе.
Сергей без слова шагнул к кофеварке.
— Вот, значит, как! — проговорил Доктор.
— Вот так, — кивнула Лика. — Работать будете со мной. Ваши деньги я отмою и верну, не беспокойтесь. Всю сумму — вы можете уточнить цифры у Левона Абгаровича.
— А я и не беспокоюсь. Я вижу, что фирма в надежных руках.
Сергей подал ему кофе, Доктор пригубил, но пить не стал, поставил чашку на стол и поднялся:
— Спасибо за кофе. Что ж, я все видел. Завтра, как обычно, придет Левон.
Развернулся, покинул кабинет.
Костян, прежде чем выйти за шефом, бросил взгляд на Лику — удивленный, растерянный. Она отвела глаза.
В кабинет заглянул Степаныч, хотел что-то спросить, но Сергей опередил его:
