Олег выбрал стол, чтобы лицом к входу, Скиф сел так, чтобы
оба видели, если кто начнет заходить сбоку или сзади, примчался мальчишка и
торопливо стер чистой тряпкой лужи со стола, смахнул объедки прямо на пол.
Большой пес лениво высунулся из-под стола, обнюхал корочку хлеба, фыркнул.
Слышно было, как он, вернувшись, грохнулся всем телом об пол.
Похоже, они двое внушали доверие, как состоятельные люди. Им
сразу принесли кувшин вина и два настоящих медных кубка, а сам хозяин объяснил:
— Промочите глотки с дороги, а то пыль, пыль... пока
готовится мясо. Что желаете? Скиф сказал с достоинством:
— Ты уже сказал сам. Мяса! Жареного. Лучшего. Много.
Чтобы мы наелись на три дня вперед. И все, что у тебя есть к мясу.
Он бросил повелительный взгляд на Олега. Тот усмехнулся,
достал монету. Хозяин поймал на лету, ничуть не удивился золоту. Или сделал
вид, что в его корчме расплачиваются золотом все.
— Не успеете опорожнить кувшин, — сказал
хозяин, — все будет перед вами.
— Успеем, — пообещал Скиф.
— Тогда второй кувшин, — пообещал хозяин, —
за мой счет!
— Договорились!
На них сперва поглядывали от других столов, но Олег и Скиф
пили, ели, по сторонам не смотрели, желания затеять ссору не выказывали, и
постепенно о них забыли. Олег ощутил, что они вошли в этот мир, особый мир
корчмы, нашли в нем нишу, устроились, теперь можно спокойно и неторопливо
подумать, что же делать и как жить в мире, где иссякла магия. Те несколько лет,
когда он бродяжничал по свету, вооруженный незримым всесокрушающим мечом,
приучили к защищенности. Сейчас же сердце подпрыгивает от каждого шороха, а
душа скукоживается в ужасе. Даже в большем ужасе, чем когда он впервые вышел из
Леса...
Он подпрыгнул, рука метнулась к рукояти ножа. К их столу
приблизился невысокий мужичонка с плутоватой рожей и огромным синяком под
глазом.
— Желаю здравствовать! — сказал он льстиво, и
прежде, чем Скиф открыл рот, чтобы прогнать, а это было видно по лицу Скифа,
бродяжка добавил: — Я здесь днюю и ночую, всех знаю, все слышал, в том числе и
шибко интересное...
Скиф смолчал, а Олег ухватил пробегающего мальчишку за полу:
— Эй, погоди. Еще кувшин вина и большую глиняную кружку.
Бродяжка правильно понял, что кружка предназначена ему, как
можно тише опустился на лавку на той стороне стола. Быстрые глазки бегали,
бросая осторожные взгляды на кувшины с вином, на суровых мужчин напротив, по
обоим видно, что непростые люди, а когда увидел подбегающего мальчишку с
кувшином в одной руке и глиняной кружкой в другой, расплылся в улыбке.
Олег смотрел в упор, мальчишка поставил кувшин и кружку,
умчался, но бродяга смотрел на Олега выжидательно, с искательной улыбкой. Скиф
тоже ждал чего-то, даже задержал дыхание.
Но Олег кивнул наконец на кувшин, обронил почти равнодушно:
— Наливай, пей. А Скиф добавил:
— Если есть что сказать интересное нам, говори. Он
победно посмотрел на Олега, тот милостиво наклонил голову. Скиф ощутил глухое
раздражение. Это он должен милостиво наклонять голову, а простолюдин, мудрец он
или не мудрец, должен смиренно слушать!
Гуляка поспешно налил в кружку, выпил, снова налил, сделал
глоток, только тогда перевел дыхание, глаза несколько просветлели.
— Интересное? — повторил он. — О, здесь много
бывает интересного!.. У Хвостогрыза родился теленок с двумя головами, у Серяка
сарай провалился под землю, у Голощупа ветром унесло с забора одеяло... Это и
есть самое интересное для местных, клянусь.
Скиф вспыхнул, Олег предостерегающе бросил на него суровый
взгляд, сказал ровно:
— Мы не местные, как ты уже заметил.
— А для неместных, — сказал гуляка, — у меня
другое интересное...
Он допил, быстро наполнил кружку и, обняв ее любовно обеими
ладонями, выжидающе уставился на Олега.
Тот кивнул:
— Говори.
— Тут проезжали какие-то... — сообщил
гуляка. — Все выспрашивали...
— О чем? — спросил Скиф равнодушно.
— Не о чем, а о ком, — развязно поправил
гуляка. — Ищут двоих. Один с рыжими волосами, другой — с черными. Тот, что
рыжий, — зеленоглазый, а черноволосый — с синими глазами. Обоим палец в
рот не клади, потому задерживать их не след... а надо сообщить войту. А тот уже
знает, как их остановить.
Олег всмотрелся в его лицо, не такое уж и пьяное, как
показалось вначале. Пальцы нащупали в поясе монету, толчком отправил ее через
стол. Ладонь гуляки прихлопнула, как бредущую муху.
Скиф поинтересовался:
— Хорошо платят?
— Обещают золотые горы, — ухмыльнулся гуляка.
— А что же ты?
— Не люблю, когда кого-то ловят, — ответил гуляка
откровенно. — Меня самого ловили! Да и вообще... Ког-да за кем-то гонятся,
всяк норовит подставить ножку. Да не тому, кто убегает, а который гонится...
Он захохотал громко и откровенно. Олег сделал хозяину знак,
чтобы еще принес вина и сыра, Скиф бросил гуляке еще одну монету, тот поймал
так ловко, что она просто исчезла в его ладони.
— Тогда нам нельзя задерживаться, — решил
Скиф. — Кто-нибудь уже мог побежать к войту... А тому стоит только послать
вестника. Олег, как ты думаешь, скоро нагрянут?
Олег спросил у гуляки:
— Ты, я вижу, проводишь здесь все вечера... да и ночи,
так что кое-что знаешь. По каким дорогам заставы?
— Верный вопрос, — сказал гуляка. Он икнул,
стыдливо закрыл ладошкой рот, ведь известно, что ик — заблудившийся пук. —
Сразу видно, грамотный... По всем, кроме той, что ведет к городу Гелона.
Скиф насторожился:
— Почему так? Гуляка пожал плечами:
_ Откуда я знаю? Наверное, что-то знают. Ну ладно, ребята, я
пошел...
Потеряв к ним интерес, больше не дадут, он прихватил кувшин
с недопитым вином, пересел к веселящимся мужикам, оттуда зычным и наглым
голосом велел хозяину подать лучшего вина и мяса на весь стол.
Олег собрал в мешок головку сыра, каравай хлеба, сунул туда
же кувшин с вином и поднялся. Скиф, что уже подпрыгивал от нетерпения,
настороженно отправился к двери. Сердце стучало часто, навстречу могут
ворваться вооруженные люди, надо быть готовым, надо успеть схватиться за топор
раньше...
Свежий прохладный воздух охладил распаренные лица. Скиф
поспешно вытер потное лицо, Олег свис-том подозвал мальчишку:
— Коней покормил?
— Да, но... уезжаете?
— Еще приедем, — сообщил Олег. — У вас кормят
вкусно. И недорого. Всем расскажем.
Сияющий мальчишка привел коней, Олег птицей взлетел в седло.
Когда выехали за ворота, Олег пустил коня в галоп. Скиф некоторое время несся
следом, по-том догнал, прокричал:
