Тишина. Я слышу чье-то сбившееся дыхание… Одна секунда… Две секунды… Три секунды… Я думала… думала, что он тут же меня обнимет… Бросится ко мне, возьмет на руки, осушит слезы…
Что-то не так… Может, он меня не видит? Я открыла рот, чтобы позвать любимого по имени, как вдруг услышала голос. Сердце дрогнуло, повисло и упало вниз, разлетевшись на тысячу осколков. Мои ноги подкосились, я оперлась спиной о дверь, медленно сползая по ней вниз. Судьба меня обманула…
Я закрыла рот рукой, схватившись за грудь. Я не знаю, как теперь я буду собирать свое сердце, но больше оно не вынесет страданий…
— Ты? — услышала я удивленный голос принца. Он, судя по шагам, приблизился ко мне, а я встала и сумела открыть дверь, нащупав тяжелую ручку. Мне удалось выйти в коридор, но меня догнали, схватили за руку, больно сжав ее, и затащили обратно. Дверь закрылась. На замок. Я слышала, как провернулся ключ.
— Куда пошла? — меня прижали к стене, но я попыталась вывернуться, уклоняясь от поцелуя. — Я не разрешал тебе никуда идти! Посмотри на меня! Смотри на меня, а не сквозь меня! Ты смотришь так, будто меня нет!
Я выворачивалась, пытаясь освободить руку. Плащ уже валялся на полу, цепляясь за ноги. Несмотря на свою слепоту, анатомию я знала неплохо, поэтому мне удалось пнуть его как следует, вырваться и забиться в угол, готовясь держать оборону.
— Я всегда должен видеть любовь в твоих глазах! — злобно потребовал принц. — Что бы я ни сделал! Ты всегда должна любить меня! Ты должна смотреть на меня с любовью! Всегда! Не холодным взглядом неприступной красавицы, без затаенной ненависти служанки! Мне не нужен покорный взгляд лживой потаскухи! Смотри на меня так, чтобы я всегда знал, что ты любишь меня! Куда ты смотришь? На меня смотри! Только на меня! Я приказываю!
— Я не вижу тебя, — горько усмехнулась я, чувствуя, как слабею. — Я слепая, если ты не заметил…
— Ты хочешь сказать, что не замечаешь меня? — возмутился принц, тряся меня за плечи. — Как ты смеешь! Где твоя любовь? Я всегда должен знать, что меня любят! Я должен видеть ее! В каждом твоем взгляде!
— Я вижу лишь темноту, — прошептала я, чувствуя, как меня толкнули на пол, словно сломанную игрушку. — И знаешь, я рада этому. Она напоминает мне о том, кого я потеряла…
— Почему? — задыхаясь, шептал принц, расхаживая по комнате. — Почему твоя любовь принадлежит другому? Другому… другому… Есть тот, на которого ты смотришь с любовью, чтобы потом посмотреть сквозь меня? Ты не имеешь права! Твоя любовь принадлежит только мне! Скажи, что ты любишь меня? Говори!
«Любовь? Сейчас посмотрим на складе… Любовь… Хм… А любви больше нет! Но мы вам можем предложить презрение и ненависть! Отличное презрение со взглядом исподлобья, со стиснутыми зубами. Первоклассное. Берете ненависть — презрение в подарок!» — подал голос полярный лис, люто ненавидя принца.
— Я не люблю тебя… — спокойно ответила я, покачав головой, чувствуя, как по щеке скатилась слеза. — Не люблю… И никогда не любила… Я тебя презираю, принц. И местами ненавижу. Собственно, это — весь спектр эмоций, который я к тебе испытываю. Вру. Я тобой еще и брезгую.
— Ах так? — выдохнул принц, поднимая меня и пытаясь поставить на ноги. — Но ведь ты можешь меня изменить!
«Ты будешь меня изменять, пока я буду тебе изменять!» — философски заметил песец, разглядывая свой пушистый хвост.
— Тебя в детстве случайно с трона не роняли головой вниз? Нет? — тихо смеялась я, понимая, что мне уже все равно. — Ты предлагаешь мне смотреть с любовью на твои заскоки, загулы и запои? Извини. Я не верю ни одному твоему слову. Ты слишком многого от меня ждешь. Но не получишь ничего. Как ты можешь требовать от кого-то любви, если сам не способен любить? Ты пробовал сам полюбить кого-то? Искренне, бескорыстно, нежно?
В ответ задыхалась тишина.
— Ты уже однажды убил ту, которая умела любить, растоптал чужую любовь, вонзил кинжал в любящее сердце. Скажи мне, принц, ты сожалеешь об этом? — спросила я.
— Да как ты смеешь мне об этом напоминать! Скажи, что любишь меня! Или я не знаю, что с тобой сделаю! Говори! — задыхался его высочество, прижимая меня к стене. Я дернулась вперед и почувствовала несильный удар в грудь…
«Слабак! Тьфу! — фыркнул песец. — Грушу боксерскую ему надо купить. И эспандер!»
Я зашлась от возмущения, ненависти, попыталась оттолкнуть его, а потом почувствовала, что платье стало намокать… Осторожно прикасаясь рукой к своей груди, я услышала, как рядом со мной на пол со звоном упала какая-то железяка.
— Я не хотел… Ты сама виновата! Если бы ты любила меня, этого бы не было… Не надо было мне напоминать… — лепетал принц, бросаясь ко мне. Я медленно оседала по стенке, прижимая руку к груди и представляя могильную плиту с надписью: «Любовь».
Дышать было тяжело, по телу побежали волны озноба… Руки принца держали меня, не давая упасть.
— Ты… ты ведь не умираешь? Нет? Скажи мне… Я… я… пошутил… Я не думал, что… Я просто хотел тебя припугнуть… Я не думал, что ты дернешься… — шептал Энрих. — Не надо умирать… Я сейчас кого-нибудь позову… Неужели тебе трудно было хотя бы солгать, что ты любишь меня? Хотя бы солгать! Мне было бы этого достаточно… Я бы… я бы… поверил…
«Он реально полагает, что, если подует на смертельную рану, все пройдет? — поник песец. — Нам кирдык!»
Я уже ничего не слышала, а жизнь воспоминанием промелькнула перед моими слепыми глазами, пока меня засасывало в черную пустоту. Сначала был свет, но не тот яркий, который описывали «очевидцы». Я снова вижу. Это — хорошая новость. Посмертно. Это — плохая. Я протерла глаза, чувствуя, как вокруг меня все плывет. Лучше бы я этого не видела, честное слово. Все было каким-то красноватым, а стоило сфокусировать взгляд на чем-либо, как оно тут же начинало расплываться.
«Судьба и Смерть решают вновь, назвать ли истинной любовь!» — промелькнуло у меня в голове.
И в этот момент я поняла, что добралась до руководительницы всего этого безобразия. Сразу же в памяти промелькнули холодные, вычищенные до блеска черные статуи и цветочки на пьедестале.
— Тук-тук… — сардонически икнула я, глядя на черную фигуру, восседающую на троне. Судя по фотографическому сходству со статуями, некоторые скульпторы лепили с натуры. — К вам можно? Я вас тут не сильно побеспокою? Надеюсь, не обеденный перерыв? Нет? Я так понимаю, что меня Судьба сюда послала на собеседование.
«Надо было брать обходной лист! Печать судьбы, печать смерти… Вот любовь — настоящая!» — вздохнул полярный лис, злобно, но с уважением глядя на Смерть.
— Я просто не знаю, как к вам правильно обращаться… — продолжила я, сглатывая. — Мадам или мадемуазель… Хотя давайте просто — госпожа Смерть! Я к вам вот по какому вопросу, уважаемая Смерть… Даже не знаю, с чего начать…
И тут я услышала тихий смех, как будто кто-то чем-то подавился и не сознается. Фигура в черном встала и подошла ко мне.
