И тут мне на глаза попался красивый алый футлярчик, которым я тут же заинтересовалась.
— Ручка. Чернильная, — футляр распахнул передо мной свой зев, показывая красивую ручку. Нет, как вариант… Кста-а-ати! А почему бы и нет?
— Заверните ее, пожалуйста, — попросила я, тревожно глядя на часы.
— Конечно, конечно… — продавщица длинными когтями соскребала ценник, высунув от усердия язык. — А давайте я ее вам упакую в красивую коробочку с бантиком? Бесплатно! Ой, а маленьких нет, сейчас, одну минуту, я вытряхну кое-что…
Из-под прилавка появился чужой подарок. Обертку и бантик содрали и выбросили в ведро.
— Представляете, минут пятнадцать назад приходила девушка, тоже искала подарок для своего бойфренда, — из коробочки появилась какая-то хрустальная статуэтка в виде слипшихся голубков. — Она еще открытку долго выбирала. И тут он ей позвонил… представляете… она стоит, рыдает… Послал он ее, как говорится… Кстати, вам открытки не нужны?
— Нет, спасибо! — отказалась я, прижимая готовый подарок к груди.
Когда я влетела в офис, на часах значилось опоздание стоимостью в сто рублей. Итого на моем счету было девятьсот шесть рублей. Бешеные деньги по нынешним временам и по моим меркам. Шучу. Моих финансов хватит еще на три месяца с учетом квартплаты, поэтому я ничуть не расстроилась.
Подарок лежал в ящике стола. Периодически я открывала ящик, смотрела на красивый бантик, а потом закрывала. Был соблазн осторожно развернуть обертку и рассмотреть ручку как следует, но не хотелось портить упаковку.
Одиннадцать часов. Посетителей не было. И тут… я даже вздрогнула от неожиданности, облившись чаем! Посреди кабинета появилась… незнакомая девушка. Симпатичная, зеленоглазая шатенка была одета в какую-то рванину. Самое интересное, что она была босая. На лице незапланированной гостьи читалась высшая степень омерзения. Такое чувство, что королева только что прокатилась в общественном транспорте в час пик. На платье от кутюр ее величества всю дорогу кунял грязный бомж, ворчливая бабка не нашла лучшего места для своей груженной кирпичами и железяками тележки, чем рядом с новыми чулками королевы, а большая, потная и липкая, как мухоловка, тетка капала размороженной килькой на дорогущие сапоги венценосной особы. Звукорежиссером был маленький ребенок, истошно вопящий на руках агрессивной, как самка гориллы, мамаши, которая постоянно орала ему: «Заткнись! Чего орешь?!» И неизвестно, кто орал громче. А режиссером по спецэффектам был водитель, которому доставляло удовольствие резко тормозить в последнюю секунду, заставляя все содержимое салона почувствовать единство и взаимную поддержку.
Каштанка откинула волосы, сняла с пальца знакомое кольцо возврата, подошла ко мне и с размаху в сердцах швырнула его мне на стол. Кольцо со звоном отскочило и покатилось по полу. Красавица села на диван и разрыдалась. Он ревела, размазывая слезы по лицу. Я не выдержала и подошла к ней, пытаясь для начала ее успокоить, чтобы выяснить, кто она и что случилось. Вид у нее действительно был жалким.
— Подонок… — всхлипнула она, обхватывая голову руками. — Мерзавец… Это выше моих сил… Зачем я во все это ввязалась?
— Расскажите, что произошло? Как вас зовут? — спросила я, глядя на нее с сочувствием.
— Ка-катя… — икнула она. — Мне не повезло с женихом — вот что произошло! Мы с ним поругались… Этот гном меня работать заставлял…
— На рудниках? — поинтересовалась, представляя красавицу на шпильках с киркой и лопатой, отсвечивающую шахтерским фонариком на голове и фонарем под глазом. Судя по тому, каким голосом невеста все это преподносит, она как минимум пахала с утра до ночи в штольне, таская ведра и в одиночестве толкая вагонетку.
— Ой, не говорите мне… Мне плохо… Очень плохо… У него дома сокровища, камни драгоценные мешками, а я должна работать…
— Простите, а кто он у вас? — поинтересовалась я, доставая «пристроенных». И мной, и до меня.
— Он! — красавица ткнула пальцем в лысого гнома с рыжей бородой. — Меня голодом морил, в обноски одевал, ни одного приличного подарка не подарил! За два месяца ни одного золотого украшения! Я молчала, а теперь… теперь все кончено! Я не могу…
«Наши клиенты! — потер лапки песец. — Сейчас пойдем делать замеры крышечки, которая скоро накроет ваши отношения!»
— Прошу вас, поговорите с ним! Это невыносимо! Я… я… к нему привязалась, понимаете? Раньше думала, что с ним из-за денег, а теперь понимаю, что нет… — всхлипнула клиентка. — Я могу положить руку на медальон. Попробуйте… А я пока съезжу домой, проведаю квартиру… И наемся до отвала… Мой номер есть в анкете…
Я позвонила Гимнею, нехотя набирая его номер и излагая ситуацию.
— И ты еще сидишь в офисе? — заорал он в трубку так, что мне пришлось отвести ее подальше от уха. — Ты понимаешь, что будет, если жених заберет деньги? Марш выяснять! И никаких «чуть позже»! Сейчас! Если через десять минут я приеду в офис, а ты все еще сидишь и чаи гоняешь, пеняй на себя!
На часах был полдень. Через пять минут, в образе бедной Кати, я отправилась выяснять, что же такое страшное могло произойти? Я очутилась в полумраке, возле какого-то огромного несуразного фонтана, освещенного искусственным светом. Неужели я под землей? Похоже на то! Вокруг фонтана была клумба с удивительно красивыми цветами, названия которых я не знаю. Я дотронулась до первого попавшегося цветка и ощутила холод. Цветы были сделаны из камня. Каменные скамейки, удивительно изящные и низкие, были пусты… Такое чувство, что город вымер. Каменные дома без окон, вырубленные прямо в стенах невероятных размеров пещеры, поразили меня удивительными дверьми, на которых значилось не только имя, но и род занятий владельца. Брехт — кузнец, Гродан — ювелир, Имра — строитель. На некоторых домах были таблички с перечнем жильцов и членов семей, причем членами семьи считались и подмастерья. Нашего героя зовут Мерахт Возвысившийся. Я отправилась искать его дом. После пятнадцатиминутного блуждания в гулкой тишине каменных лабиринтов я увидела огромный дом и огромную дверь, где золотом и драгоценными камнями было выложено имя хозяина. Дверь, как ни странно, была открыта. Я толкнула ее, постучавшись для приличия…
— Как ты посмела?! — орал гном с картинки, глядя на меня так, словно я изменила ему со всем гномьим населением.
Герой едва доставал мне до груди, но был шире меня в два раза. Крепкий, коренастый, с рыжей бородой, он стоял, широко расставив ноги, и воинственно сопел.
— Да как ты могла?! — снова раздался полный отчаяния крик. Такое чувство, что пять минут назад он поймал меня на горячем. Мужчине.
— Что я могла? — удивилась я, оглядываясь по сторонам.
— Да тресните ее предки! Все! Хватит! Говори, где они! — Мерахт сжал кулаки от бессильной злобы. — Отвечай! Где моя семья? Где моя мать? Где мой отец? Где мои братья? Где Гайн? Где Руберхт? Где они все?
— Сейчас поищем семью! Га-а-айн! Отзовись! Ру… берх? Где вы спрятались? Выходите? — я осмотрела роскошный коридор. Мы что, с гномами в прятки играли? А кто его знает! Может, у них это популярная семейная забава. Если что, я под столом стою в полный рост… Нет, кроме шуток!
