– Эли, – повторила она ровным непреклонным тоном, – позволь мне тебе помочь.
– Как? – спросил он.
Она запустила руку ему в карман и достала его мобильник.
– Позвони следователю Стеллу. Скажи ему, что нам нужно встретиться с полицейскими Мирита. Со всеми полицейскими Мирита.
В городе был не только Виктор. Тут была и Сидни. Найди одного – найдешь и вторую: рисунок ясно говорил им это.
Эли уставился на телефон.
– Это слишком публично, – сказал он, пытаясь соображать, хотя его пальцы уже сами набирали номер. – Это привлечет к нам слишком много внимания. Я столько продержался только потому, что оставался в тени.
– Это единственный способ их выманить. И потом, тебе тревожиться не о чем. Не забывай: ты ведь герой.
Он сухо засмеялся, но больше не возражал.
– Тебе нужна маска? – поддразнила она его, снимая очки с головы и надевая их ему на нос. – Или очков хватит?
Эли провел большим пальцем по мобильнику, еще секунду помедлив. И пошел звонок.
XI
Прошлой осенью
Миритский университет
Серена Кларк жила одна. Эли понял это сразу, как вошел, когда она снимала туфли у двери. В квартирке было чисто, тихо и однородно. Тут ощущался единый вкус, да и Серена не стала озираться, высматривая чужое присутствие, а сразу повернулась и подняла пистолет.
– Постой, – сказал Эли, скидывая куртку. – Это моя любимая. Предпочел бы не делать в ней дырок.
Он вытащил из кармана цилиндрик и перебросил ей.
– Ты хоть умеешь пользоваться пистолетом? – уточнил он.
Серена кивнула, навинчивая на ствол глушитель.
– Много лет смотрела детективы. А еще как-то нашла отцовский «кольт» и поучилась. Банки в лесу и все такое.
– Меткость приличная?
Эли расстегнул рубашку и снял ее, бросив на столик у двери, куда уже пристроил и куртку. Серена прошлась по нему благосклонным взглядом – с головы до ног и обратно, а потом нажала на курок. Он ахнул и попятился: на плече расплылось красное пятно. Боль была короткой и яркой, пуля прошла навылет и застряла в стене у него за спиной. Он увидел, как у Серены округлились глаза при виде моментально закрывающейся раны и заживающей кожи. Она медленно хлопнула в ладоши, так и не выпустив из руки пистолет. Эли потер плечо и посмотрел ей прямо в глаза.
– Теперь довольна? – буркнул он.
– Не куксись, – сказала она, кладя пистолет на столик.
– Если я исцеляюсь, – ворчливо проговорил он, протягивая руку за рубашкой, – то это еще не значит, что мне не больно.
Серена поймала его за руку, а второй рукой повернула к себе его лицо, удерживая взгляд.
– Хочешь, поцелую, где болит? – предложила она, чуть прикоснувшись губами к его губам. – Станет легче?
И у него в груди снова возник тот странный трепет, похожий на желание, запылившийся и не проявлявший себя уже десять лет, но именно он. Может, это просто фокус. Может, это чувство – эта простая, смертная боль – не исходит от него. А может, и нет. Он быстро кивнул, ровно настолько, чтобы их губы встретились. Она повернулась и повела его в спальню.
– Не убивай меня сегодня, – добавила она, уводя его в темноту.
А он об этом даже и не думал.
* * *
Серена с Эли лежали рядом на смятых простынях лицом друг к другу. Она водила пальцами по его щеке, горлу, груди. Казалось, ее руку заворожило то место, в которое она выстрелила, теперь в почти темной комнате там была только гладкая кожа. А потом ее рука прошлась по его ребрам и достигла спины, остановившись на паутине старых шрамов. Она тихо ахнула.
– Они от прежних времен, – пояснил он тихо. – Сейчас следов ни от чего не остается. – Ее губы приоткрылись, но прежде чем она успела спросить, что случилось, он добавил: – Пожалуйста. Не спрашивай.
И она не стала. Вместо этого она вернула руку на его незатронутую шрамами грудь и остановила ладонь у его сердца.
– Куда ты поедешь, когда меня убьешь?
– Не знаю, – честно ответил он. – Придется начинать заново.
– И с ней ты тоже переспишь? – спросила она.
Эли рассмеялся:
– Соблазнение в мои методы не входит.
– Ну что ж: тогда я чувствую себя особенной.
– Это так.
Он произнес эти слова шепотом. И они были правдой. Особенная. Другая. Завораживающая. Опасная. Ее рука соскользнула на постель, и он решил, что она, наверное, заснула. Ему нравилось наблюдать за ней вот так: зная, что может ее убить, но не желая этого делать. Благодаря этому у него появлялось ощущение, что он снова управляет событиями. Или близок к этому. Встреча с Сереной походила на сон – на интерлюдию. Благодаря ей Эли снова почувствовал себя человеком. Благодаря ей он забывал.
– Должен быть более простой способ, – сонным голосом проговорила она, – находить их… если бы ты смог входить в нужные сети…
– Если бы только, – прошептал он.
И они заснули.
* * *
В залитой солнцем комнате было прохладно. Эли содрогнулся и сел. Постель рядом с ним была пуста. Он нашел брюки, а потом несколько минут безуспешно искал рубашку, пока не вспомнил, что она осталась у входной двери. Он прошлепал по коридору босиком. Пистолет так и лежал на столике, и Эли заправил его за пояс брюк сзади, а потом прошел на кухню сварить себе кофе.
Его всегда интересовали кухни. То, как люди организуют свою жизнь, какими шкафчиками пользуются, где держат продукты и какие именно продукты предпочитают. Последние десять лет он изучал людей – и не переставал изумляться тому, как много о них рассказывают их жилища. Их спальни, ванные, чуланы – это понятно, но и кухни тоже. Кофе у Серены лежал на нижней полке навесного шкафа над столом – у самой мойки, и это показывало, что она много его пьет. Небольшая кофеварка – от двух до четырех чашек – стояла прямо у кафельной стены: очередное указание на то, что она живет одна. Квартирка была слишком хорошей для младшекурсницы, получение такой можно приравнять к выигрышу в лотерее. Вытаскивая фильтр, Эли рассеянно подумал, не добилась ли она и этого с помощью своей способности.
Кофейные чашки он обнаружил слева от мойки – и включил кофеварку, нетерпеливо ожидая, когда кофе будет готов. Как только процесс завершился, он наполнил свою чашку и отпил глоток. Теперь, когда он остался один, разум дисциплинированно возвратился к вопросу о том, как именно он будет устранять Серену, и тут входная дверь открылась, и она вошла в квартиру в сопровождении двоих мужчин. Один был обычным полицейским, а вторым оказался следователь Стелл. У Эли екнуло сердце, однако он сумел сдержанно улыбнуться поверх края чашки и привалиться спиной к шкафчику, чтобы спрятать пистолет, заправленный в брюки сзади.
