Власти города Владимира объявили, что «после 18-летнего возраста всякая девица объявляется государственной собственностью. Если она не вышла замуж, то обязана встать на учет в бюро свободной любви». В Пермской губернии советские органы в 1918 году выдавали мандаты следующего содержания: «Настоящим удостоверяем, предъявитель сего… уполномачивается на право приобретения себе барышни, и никто ни в коем случае не может сопротивляться, на что даются ему широкие полномочия…»
Обобществление женщин было все-таки местной инициативой, шедшей «снизу», из недр народной жизни, но и центральные власти внесли свою лепту в грядущую сексуальную революцию. Одними из первых декретов победившей революции были декреты о гражданском браке и о свободе разводов. Теперь вступать в брак и разводиться можно было неограниченное количество раз, причем для развода не нужны были никакие другие причины, кроме желания одного из супругов.
С легкой руки советских лидеров стала популярна так называемая теория «стакана воды», согласно которой вступить в случайную половую связь и удовлетворить мимолетное желание следовало с той же легкостью, с какой человек утоляет жажду. Но, отвергая буржуазные нравственные и сексуальные запреты, коммунисты очень скоро поняли, что такую важную сферу, как секс, нельзя пускать на самотек. Вопросы любви и половой жизни начинают обсуждаться на комсомольских и партийных собраниях. А в 1924 году врач и бывший психоаналитик, а теперь яростный противник Фрейда и столь же пламенный строитель социализма А. Б. Залкинд пишет статью «Двенадцать половых заповедей революционного пролетариата» и публикует ее в брошюре «Революция и молодежь», выпущенной издательством Коммунистического университета имени Я. М. Свердлова.
Вчерашний фрейдист возмущается «современным половым хаосом» и выдвигает поистине новаторский лозунг: «Чисто физическое половое влечение недопустимо с революционно-пролетарской точки зрения». Но поскольку какое-то влечение победившие пролетарии все-таки испытывать должны, Залкинд рекомендует: «Основной половой приманкой должны быть основные классовые достоинства, и только на них будет в дальнейшем создаваться половой союз».
Но и приманив своими классовыми достоинствами соответствующего партнера, пролетарий должен помнить, что половая жизнь допустима «лишь в том ее содержании, которое способствует росту коллективистических чувств, классовой организованности, производственно-творческой, боевой активности, остроте познания…». Впрочем, даже и такую половую жизнь следовало ограничивать: «…Рабочий класс должен быть чрезвычайно расчетлив в использовании своей энергии, должен быть бережлив, даже скуп, если дело касается сбережения сил во имя увеличения боевого фонда. Поэтому он не будет разрешать себе ту безудержную утечку энергетического богатства, которая характеризует половую жизнь современного буржуазного общества…»
Сексолог-новатор приводит в пример «отдельные, смелые, крепкие группки», которые «пытаются уже связать себя определенными твердыми директивами в области половой жизни», действуя в контакте с местными партийными и комсомольскими ячейками, профсудом, партколлегией и контрольной комиссией. Особые надежды автор возлагает на пионеров: «Наши дети — пионеры — первыми сумеют довести дело полового оздоровления до действительно серьезных результатов. С них и надо начать».
Двенадцать половых заповедей революционного пролетариата
1. Не должно быть слишком раннего развития половой жизни в среде пролетариата…
2. Необходимо половое воздержание до брака, а брак лишь в состоянии полной социальной и биологической зрелости (то есть 20–25 лет)…
3. Половая связь — лишь как конечное завершение глубокой всесторонней симпатии и привязанности к объекту половой любви.
Чисто физическое влечение недопустимо. Половое влечение к классово-враждебному, морально-противному, бесчестному объекту является таким же извращением, как и половое влечение человека к крокодилу, к орангутангу…
4. Половой акт должен быть лишь конечным звеном в цепи глубоких и сложных переживаний, связывающих в данный момент любящих…
5. Половой акт не должен часто повторяться…
6. Не надо часто менять половой объект. Поменьше полового разнообразия…
7. Любовь должна быть моногамной, моноандрической (одна жена, один муж)…
8. При всяком половом акте всегда надо помнить о возможности зарождения ребенка — и вообще помнить о потомстве…
9. Половой подбор должен строиться по линии классовой, революционно-пролетарской целесообразности. В любовные отношения не должны вноситься элементы флирта, ухаживания, кокетства и прочие методы специально полового завоевания. Половая жизнь рассматривается классом как социальная, а не как узколичная функция, и поэтому привлекать, побеждать в любовной жизни должны социальные, классовые достоинства, а не специфические физиологически-половые приманки, являющиеся в своем подавляющем большинстве либо пережитком нашего до-культурного развития, либо развившиеся в результате гнилостных воздействий эксплуататорских условий жизни…
10. Не должно быть ревности…
11. Не должно быть половых извращений…
12. Класс, в интересах революционной целесообразности, имеет право вмешаться в половую жизнь своих сочленов. Половое должно во всем подчиняться классовому, ничем последнему не мешая, во всем его обслуживая…
Так наметившаяся было сексуальная революция оказалась подавлена на корню, и если буржуазные нравственные нормы и были искоренены, то свободы от этого отнюдь не прибавилось. В 1944 году закон отменил существовавшую ранее равноценность фактического и зарегистрированного браков. В паспортах появилась графа о семейном положении. Была сильно ужесточена процедура развода. У детей, рожденных вне брака, в графе «отец» теперь ставили прочерк, заведомо объявляя таких детей неполноценными. Половые отношения вне брака стали вновь считаться аморальными, о «стакане воды» было давно забыто. В 1947 году был принят указ, запрещающий браки с иностранцами. Супружеская неверность становилась предметом обсуждения на партийных и профсоюзных собраниях…
Некоторые послабления в области секса принесла в страну хрущевская «оттепель», тем более что она совпала с европейской и американской сексуальной революцией, отзвуки которой докатились и до Советского Союза. Но окончательную победу сексуальная революция, о которой так долго говорили большевики, одержала в России только с падением советской власти. Это, конечно, не означает вседозволенности и отмены любых моральных и законодательных норм. Тем не менее по статистике сегодняшняя москвичка меняет за жизнь в среднем четырех половых партнеров, а москвич — девятерых. В 1993 году в России вне брака родилось 250 714 детей, в 2003 году их количество удвоилось. Опять таки, это не означает, что дети обязательно растут без отцов, просто очень многие пары не регистрируют свои отношения, поскольку ни моральные, ни юридические нормы этого сегодня не требуют. Интересно, что самая высокая внебрачная рождаемость в России — в Коми-Пермяцком, Чукотском, Корякском автономных округах и Туве (51,2–62,7 процента). Это значительно выше, чем даже в странах Европы, и свидетельствует лишь о том, что люди, живущие по законам традиционных обществ (а таких немало, например, среди чукчей), вступают в брак согласно своим национальным обычаям, не считая нужным обращаться в загсы.
