Подобных «червей», но только обитающих в водах Ганга описывает Солин. Он сообщает: «У этих червей два щупальца каждое семи локтей в длину. Червь этот настолько силен, что мертвой хваткой вцепляется в хобот слона, пришедшего на водопой, и увлекает его в пучину».
В «Собрании достопамятных сведений» Солин уделил животным Индии небольшую главу. Он описывает гигантских змей, попугаев, единорога (так он, вероятно, называет носорога), угрей, достигающих трехсот футов (около 90 м) в длину… Солин пишет: «Водится здесь животное эал, похожее на лошадь. Хвост у него, как у слона, цвет черный, челюсти кабаньи. Рога у него больше локтя длиной, причем они подвижны, так что ими можно управлять в зависимости от избранной эалом тактики боя. В бою эал один свой рог выдвигает вперед, а другой отодвигает назад, поэтому, если при ударе первый рог на что-нибудь наткнется, острие второго довершит дело. Его сравнивают с гиппопотамом: действительно, он очень любит плескаться в речной воде».
Не исключено, что прототипом эала тоже послужил носорог. Более загадочным животным выглядит описанная Солином левкрокота: «Левкрокота всех животных превосходит быстротой. Величиной она с дикого осла, круп — как у оленя, грудь и голени — как у льва, голова куницы, копыта раздвоенные, пасть разверста до самых ушей, вместо зубов — сплошная кость. Таков ее внешний вид, голосом же она подражает человеческой речи».
Но самым, наверное, интересным из мифозоев Индии, о которых рассказывается в книге Солина, была мантикора (некоторые называют ее мантихорой или мартихорой): «Водится здесь и зверь, называемый мантихора. У него три ряда зубов, которые при смыкании челюстей заходят друг за друга. У мантихоры человеческое лицо, глаза серые, схожее со львом тело кроваво-красного цвета, а хвост с жалом, словно у скорпиона. Он издает свист, напоминающий звучание согласно играющих свирелей и труб. Мантихора обожает человеческое мясо. Ноги у него так мощны, прыжок так далек, что его не может остановить никакое удаление, никакое препятствие».
О мантикоре писали очень многие античные авторы. Первым, чье воображение поразил этот замечательный зверь, был, вероятно, Ктесий — именно на него очень часто ссылаются более поздние авторы. И описания мантикоры у них — и у Аристотеля, и у Плиния, и у Элиана — очень похожи на описание Ктесия. Правда, некоторые, наиболее скептически настроенные, авторы не рискнули повторить рассказ Ктесия о том, что мантикора «поднимает хвост и мечет свои жала подобно стрелам», но в остальном их сообщения почти совпадают. Сам же Ктесий, в пересказе все того же Фотия, сообщает об этом хищнике:
«Лицо его подобно человеческому. Это животное размером со льва, а цветом красное, как киноварь. У него три ряда зубов, уши как у человека. Хвост скорпионий, на его конце находится жало размером более локтя. По обеим сторонам хвоста расположены боковые жала, и, как у скорпиона, имеется жало и на голове. Итак, любого, кто к нему ни приблизится, он убивает своим смертоносным ядом. Если кто-либо издали угрожает ему, то это животное защищает себя и спереди — поднимает хвост и мечет свои жала подобно стрелам, — и сзади, вытянув хвост. Жала же его летят на расстояние одного плетра (более тридцати метров. — О. И.), и все, кого оно таким образом ранит, умирают, за исключением слонов. Жало мартихоры длиной около одного фута, а толщиною с тончайшую тростинку… Мартихора в переводе на греческий означает “антропофаг” (человекоядное), поскольку оно чаще всего убивает и пожирает людей; однако питается оно и другими живыми существами. Сражается мартихора и когтями, и при помощи жал. На месте тех жал, которыми оно выстрелило, вырастают новые. Эти животные многочисленны в Индии. Убивают же их, метая в них копья со спин слонов».
Эдвард Топселл, автор знаменитых бестиариев начала семнадцатого века, предположил, что мантикора Ктесия — это то самое существо, которое Авиценна зовет «марион», или «марикоморион». Топселл, ссылаясь на Авиценну, сообщает, что, когда индийцы ловят детенышей этого замечательного животного, они бьют их по заду и хвосту, с тем чтобы прекратить рост ядовитых жал. Только после этого зверей можно приручать без опасности для себя. Кроме того, Топселл высказывает неожиданное предположение, что мантикора и левкрокота — одно и то же животное. Впрочем, авторы настоящей книги не разделяют этой точки зрения.
Мифозои земные и райские
Если во времена поздней Античности мифические животные населяли в основном окраины Ойкумены, то с наступлением Средневековья многих из них стали видеть (и даже специально выводить) непосредственно в густонаселенных районах Европы. Конечно, в далеких и малоизученных землях по-прежнему во множестве обитали разнообразные диковинные существа; об этом свидетельствовали ученые, путешественники, а прежде всего — паломники и миссионеры, которые с благочестивыми целями отправлялись в неведомые края. Известен, например, документ пятого — шестого веков, озаглавленный «Жизнь, деяния и предивное сказание о святом отце нашем Макарии Римском, поселившемся у крайних пределов земли, никем не обитаемых». В нем, в частности, рассказывается о трех монахах, которые однажды решили совершить духовный подвиг, а именно: идти до тех пор, пока они не увидят, «где кончается небо, ибо говорят, что оно кончается у железного столпа». Монахи отправились в путь; места, где кончается небо, они не увидели, зато наблюдали много других диковин, в частности, посетили страну песиглавцев, а также слышали «скрежет зубовный аспидов, змей и ехидн, ярящихся друг на друга, и буйволов, и василисков». Кроме того, они «видели единорогов, онокентавров, леопардов и всех прочих, сколько их есть на земле». Онокентаврами называются кентавры, у которых человеческий торс соединен не с конским, а с ослиным, — это большая редкость, и можно только позавидовать монахам, которым в их странствии открылись не только духовные радости, но и радости научного познания мира.
И все же теперь для изучения мифических животных не обязательно было отправляться туда, «где кончается небо». Наука не стояла на месте, и того же василиска можно было без особых проблем вырастить у себя дома. Позднее, в семнадцатом веке, Эдвард Топселл, отдавший немало сил исследованию мифических животных и обобщивший опыт своих предшественников, сообщил, что многие авторы, в том числе весьма высокоученые, считали, что василиск рождается из яйца, отложенного петухом. Стареющий петух откладывает единственное яйцо без скорлупы, но покрытое очень толстой кожей, способной выдержать удар или падение. Яйцо это и формой, и цветом тоже отличается от обычного куриного яйца — оно не вытянутое, а круглое и обязательно рыжее или грязно-желтое. Откладывает его петух в самую жаркую пору лета, причем для получения полноценного василиска высиживать яйцо должна змея или жаба (некоторые авторы настаивают именно на жабе). По прошествии положенного времени из яйца появляется василиск, примерно в полфута длинной, нижняя часть у него, как у змеи, а верхняя, как у петуха.
Интересно, что василиски в принципе были способны к произведению потомства, — у западных славян существовало поверье, что они откладывают яйца, из которых появляются на свет гадюки. Правда, обязательным условием для выхода гадюки из яйца было то, что на него должен наступить человек.
