«Работа, которую приходилось исполнять лучшим из женщин, — это идти в битву и на поля сражений, участвовать в стычках и жить в лагерях, биться и сражаться, ранить и убивать. Она должна была на одном плече нести мешок с провизией, на другом ребенка. Ее деревянное копье у нее за спиной. Длина его была тридцать футов, и железный серп был на его конце, его она запускала в волосы женщины вражеского отряда. Муж ее шел позади нее, в руках он нес кол, он бил ее, подгоняя в битву. Ибо в те времена женская голова или две ее груди служили трофеями».
У авторов настоящей книги имеются немалые сомнения в том, что войны между древними кельтами происходили именно так, как это описано у средневекового защитника прав женщин. Судя по другим источникам, мужчины-кельты были прекрасными воинами и в бой шли не только позади своих жен. И девятиметровое копье за спиной у женщины (или у кого бы то ни было другого) тоже вызывает некоторые сомнения. Но тем не менее кельтские женщины принимали самое активное участие в битвах. И даже в кельтском пантеоне войной (в разных ее проявлениях) ведали многочисленные богини. Среди них неистовая Бадб, ядовитая Немаин, злобная Фи, персонификация битвы — Маха. Знатоками военного искусства были божества Ану и Каиллех Берри. Последняя, правда, в позднем фольклоре утратила своею божественную, а равно и воинскую сущность и даже стала «монашенкой из Берри». Изменилась к лучшему и главная богиня войны Морриган, или Морригу. В средние века она превратилась в фею Моргану — часто злокозненную, но все же не слишком воинственную и даже весьма недурную собой. А было время, когда Морригу в обличье старухи-ведьмы носилась над полями сражений. В поэме о битве при Маг Рат (637 год) она вьется над головой героя Домналла, сына Айнмире, предвещая ему победу:
Над головой его она вопила,
Подскакивала и металась ведьма,
Паря над копьями и над щитами;
О, то была седая Морригу.
Ирландцы отождествляли седую Морригу с серой вороной, обличье которой она нередко принимала. Кроме того, богине-воительнице случалось становиться и другими животными: угрем, волчицей и даже столь мирным существом, как корова, точнее, «белая красноухая телка». Впрочем, несмотря на свой возраст и почтенные седины, Морригу не чуждалась радостей любви и при случае могла превратиться в рыжеволосую красавицу, которая проводила ночь с приглянувшимся ей воином, а потом помогала ему на поле брани. Интересно, что красавица эта ездила не на боевом коне или колеснице, что было бы типично для воина, а верхом на корове. Впрочем, древние ирландцы, как это ни странно, не знали верховой езды — они освоили ее лишь к пятому веку нашей эры, — хотя колесницами и пользовались.
Богини войны не только вдохновляли воинов на битву, но и сражались сами. Так, в знаменитой Битве при Маг Туиред, когда. Племена Богини Дану покоряли Ирландию, пала знаменитая Маха, дочь Эрнмаса. Она была сестрой самой Морриган, иногда пользовалась ее именем (богиню войны вместе с ее сестрами, Махой и Бадб, иногда называли «три Морриган»), и даже головы воинов, павших на поле битвы, звались у ирландцев «желудями Махи». Но ни родство, ни боевое искусство не уберегли богиню: она пала от руки некоего Балора.
«Книга захватов Ирландии» сообщает, что позднее, когда очередные завоеватели, предки нынешних ирландцев, во главе с сыновьями Миля приплыли из-за моря и вступили в борьбу с Племенами Богини Дану, в битве при Слиаб Мис «сражена была Скота, дочь фараона, правителя Египта, что приходилась супругой Эримону, сыну Миля». «Дочь фараона», вероятно, появилась в тексте уже в средневековье, когда ирландские монахи пытались как-то согласовать ирландскую историю с мировой. К тому же для Древнего Египта воинственные женщины нетипичны… Но откуда бы ни происходила Скота, она была не единственной женщиной-воином в войске Сыновей Миля — в той же битве при Слиаб Мис погибла и некая Фас, жена Уна.
Ирландские сказания при описании едва ли не любой битвы называют женские имена. Так, когда Кормак, сын умершего короля Конхобара, в бою отстаивал свое право на трон, в списке его соратников упомянуты несколько женщин. Эти воинственные ирландки на равных бьются с мужчинами. «Кайндлех, дочь Гаймгелта, женщина-воин, приемная мать Кормака, пала у Муйне Кайндлиге от руки Мане, сына Айлиля и Медб. Луан, сын Суанаха, пал у Ат Луайн, отчего и зовется так этот брод. Буйдех, дочь Форгемена, сразила Луана…»
Древняя столица племени уладов, жившего на севере Ирландии, Эмайн Маха, по преданию, была названа по имени воинственной королевы, завоевавшей власть с оружием в руках. Об этом рассказывается в саге «Сватовство к Эмер», входящей в уладский цикл ирландского эпоса. В самой саге речь идет о временах уже почти исторических — главный ее герой Кухулин жил примерно на рубеже эр. Но вставной рассказ, которым Кухулин развлекает своего возничего Лаэга, возвращаясь от невесты, переносит читателя в далекую древность.
Некогда Ирландией правили «три короля из уладов». Правили они по очереди, каждый по семь лет. Причем смена власти обеспечивалась поручителями: семь друидов связали королей магическими заклятиями, семь ученых-филидов должны были в случае нарушения клятвы «возвести на них позор и поношение», семь вождей должны были «изранить и убить их, коли не оставит один из них власть через семь лет»… Короли, судя по всему, оказались долгожителями, поскольку к каждому из них бразды правления успели перейти трижды. Но потом один из королей, Аэд Руад, то есть Аэд Рыжий, все-таки умер, сыновей у него не было, и когда пришла его очередь править, дочь усопшего властителя, носившая имя воинственной богини Махи и прозвище Рыжеволосая, пожелала занять его место. Другие короли возразили, ибо «не годится отдавать королевскую власть женщине». «И тогда случилось между ними сражение, и досталась в нем победа Махе. Семь лет после того правила она страной».
Между тем умер второй король, по имени Диторба. У него было пять сыновей, и они потребовали у Махи передать им власть, ибо положенные ей семь лет истекли. Но королева заявила, «что не отдаст власти, ибо не по поручительству добыла ее, но на поле битвы». Вопрос о престолонаследии был решен силой оружия, «и победила Маха, истребив многих». Впрочем, неудачливых принцев победительница пощадила и отослала «в пустынные места Коннахта» — государства на западе Ирландии, с которым улады вели непрерывные войны.
Укрепив свою власть, королева решила выйти замуж. Она выбрала в мужья третьего оставшегося в живых короля-соправителя. Поскольку вся троица правила в общей сложности шестьдесят три года, а потом в течение семи лет трон удерживала сама Маха, то жениху было уже по крайней мере за восемьдесят. Но это не смутило рыжеволосую королеву: сага говорит, что она «взяла… в мужья Кимбаета, дабы стать предводительницей его войска».
После этого Маха отправилась в Коннахт проведать своих прежних противников, сыновей Диторба. Дела у опальных принцев, судя по всему, шли неважно, ибо королева, прикинувшаяся прокаженной старухой, и «покрыв лицо месивом из ржи и торфа», сумела тем не менее соблазнить всех пятерых. Насилия почтенной старушке, подсевшей к их очагу, принцы не чинили, они накормили ее мясом и готовы были решить дело «по любви». Но злокозненная королева не оценила порыва юношей. Она поочередно уводила их в лес и там почему-то вступала с каждым из принцев не в любовную, а в боевую схватку. Чем именно не угодили бедные юноши рыжеволосой властительнице, авторы настоящей книги так и не поняли. Но она одолела их всех и, «связав одним ремнем, отвела к уладам». Улады предложили убить пленников, но усовестившаяся Маха сказала, что «это будет против правды короля». Она сделала принцев невольниками и заставила их построить стену вокруг крепости, которая с тех пор была столицей Улада и носила имя Эмайн Маха вплоть до ее разрушения в 323 году н. э.
