«Они дали слово сделать ему много добра, если он исполнит свое обещание. С обеих сторон даны руки и клятвы в верности. Епископ возвратился в Римскую землю с многочисленною толпою варваров и поставил их в засаду против самого берега реки. Ночью, по условленному знаку, он поднял варваров, которые и завладели городом с его помощью. Марг был таким образом разорен, а могущество варваров возросло после того еще более»
446.
Примерно в это же время гуннами были взяты Константия (возможно, это и была та самая безымянная крепость, с разгрома которой началась война), Сингидунум
447(на месте современного Белграда) и Сирмиум на Среднем Дунае (современная Сремска-Митровица в Сербии)
448. Отметим, что Сирмиум был главным городом Паннонии Секунды
449, – и это лишний раз говорит о том, что всю Паннонию римляне гуннам, во всяком случае, не отдавали.
О некоторых подробностях взятия Сирмиума Приск узнал позднее, когда, приехав к Аттиле из Константинополя, встретил здесь же посольство западных римлян. Последние прибыли к гуннскому вождю не для того, чтобы решать вопросы большой политики, а по очень частному поводу. Выяснилось, что во время осады Сирмиума епископ этого города сумел переправить за его пределы драгоценные золотые фиалы и передать их некоему Константию. Предполагалось, что, если город падет и жителей обратят в рабство, епископ, а возможно, и некоторые другие жители будут выкуплены ценою этих фиалов.
Приск пишет: «Город был действительно взят; все жители были обращены в невольников; но Константий забыл уговор свой с епископом». Он заложил фиалы некому Сильвану, «начальнику монетного стола в Риме», а попросту – меняле. Впрочем, забывчивый римлянин недолго радовался своему неправедному богатству – «Аттила и Влида, подозревая Константия в предательстве, распяли его». Сильван же продал фиалы священникам для богослужебных целей.
После этого Аттила спохватился, что драгоценные фиалы, которые он мог бы захватить в качестве добычи, ушли на сторону. Он потребовал у римлян выдачи Сильвана, «как укравшего принадлежащие ему вещи». Логика этого заявления вызывает у авторов настоящей книги немалые сомнения, но римлянам, которых Аттила держал за горло, было не до логики. Они отправили к гунну послов, которые обещали возместить ему стоимость фиалов и лишь просили, «чтобы он не требовал Сильвана, ибо они не могли выдать ему человека не совершившего никакого преступления»
450.
Примерно ко времени взятия первых придунайских крепостей относятся и переговоры, которые Аттила по своей инициативе вел с Константинополем и которые окончились полным провалом
451. Теперь уже трудно сказать, когда именно начались эти переговоры, но, судя по всему, уже после того, как Аттила для пущего устрашения разорил несколько городов, о которых мы только что рассказали, а Константинополь прекратил выплачивать гуннам дань и отсылать перебежчиков. В одном из сохранившихся отрывков Приска говорится:
«При Феодосии младшем Аттила, царь Уннов, собрал свое войско и отправил письмо к царю Римскому с требованием, чтобы немедленно выданы были переметчики и выслана была дань (под предлогом настоящей войны ему не пересылали ни переметчиков, ни дани) и чтоб отправлены были к нему посланники для переговоров о платеже дани на будущее время. Аттила объявлял притом, что если Римляне замешкают или будут готовиться к войне, то и он не захочет более удерживать Скифское войско от нападения. По прочтении письма Аттилы совет царский объявил, что Римляне не выдадут прибегших под их покровительство людей, но вместе с ними примут войну; что, впрочем, будут отправлены к Аттиле посланники для прекращения споров. Раздраженный ответом Римлян, Аттила стал опустошать Римские земли, срыл несколько замков и подступил к обширному и многолюдному городу Ратиарии
452»
453. Ратиария была взята, жители ее обращены в рабство
454.
Тогда же или вскоре после этого был взят Наисс
455(современный Ниш в Сербии). Приск, проезжавший мимо города в 448 году, вспоминал: «Мы прибыли в Наисс и нашли этот город безлюдным и разрушенным неприятелями. Лишь немногие жители, одержимые болезнями, укрывались в священных обителях. Мы остановились поодаль от реки, на чистом месте, а по берегу ее все было покрыто костями убитых в сражении»
456.
Вероятно, это и была та самая война, о которой в Хронике Марцеллина Комита под 442 годом говорится: «Бледа и Аттила, бывшие братьями и королями многих племен, опустошили Иллирик и Фракию»
457. Чтобы противостоять вторжению, в этом же, 442 году «войско, уже посланное против вандалов, было с Сицилии отозвано для защиты фракийцев и иллирийцев»
458. Для этого римлянам пришлось заключить мирный договор с вандальским королем Гейзерихом, уступив ему часть своих земель и признав независимость вандальского королевства
459. В результате вандалы так усилились, что примерно десятилетием позже (в 455 году) смогли ворваться в Рим и в течение двух недель грабили Вечный город. Таким образом, второе разорение Рима, как и первое, в какой‐то мере ложится на совесть гуннов.
