Положив ладони на ее ягодицы, Доминик прижал ее бедра к своим. Ему хотелось тут же овладеть ею, проникнуть в ее лоно, заставить ее стонать от наслаждения. Катя вдруг потерлась низом живота о его вставший член, и теперь уже у Доминика перехватило дыхание — ему пришлось оторваться от ее губ, чтобы вдохнуть…
Отдышавшись, он прислонил Катю к машине, его руки скользнули под ее юбку… Увы! В этот самый момент им посигналили из проезжавшего мимо автомобиля, и Доминик невольно выпустил свою жертву. А ведь еще минута, и он забылся бы окончательно!
Катя поправляла платье и парик. Доминик чертыхался про себя, беспомощно озираясь. И до встречи с ней он не раз увлекался женщинами, но чтобы настолько потерять голову! Такое случалось с ним впервые.
«Да… Если хочешь сохранять ясность мысли, нужно беречься от любви». Это всегда было его заповедью. Доминик позволял себе расслабляться с женщинами не чаще двух-трех ночей в году.
— Извини, — сказал Доминик растерянно.
— Не вздумай садиться мне на хвост! — почему-то со злостью ответила Катя, забираясь в машину.
Доминик продолжал молча ругать себя. Так вляпаться… Не-ет! Добыть для этой женщины растреклятую кассету и исчезнуть из ее жизни навсегда. Иначе ему не выполнить задания. А ведь работа прежде всего…
Катя уехала. Доминик, уперев взгляд в стекло, не торопился включать зажигание. Он размышлял.
Легко сказать: «Работа прежде всего»… Жизнь без Кати? Этого, оказывается, он уже не мог себе представить.
Глава 7
Проснувшись в воскресенье утром, Доминик первым делом позвонил в информационный отдел полиции и через пятнадцать минут получил ответ на свой запрос: мисс Кати Джонс на самом деле нет, а есть Катя Колеман. Она живет в двухкомнатной квартире в Шаумбурге и работает в научно-исследовательском астрофизическом центре. У нее три банковских счета в «Чейз Манхэттен банк». В мае 2003 года ее оштрафовали за превышение скорости.
Катя родилась в северном пригороде Чикаго в семье, не имеющей отношения к криминальному миру. Ее отец, Эндрю Колеман, известный кардиохирург. Мать осенью 1987 года убежала из дому с каким-то композитором. Астрофизику Катя изучила, окончив курс в Чикагском университете.
Итак, если не считать штрафа за превышение скорости…
Очень довольный результатами своих изысканий, Доминик вдруг решил позвонить отцу.
— Па, привет! Я в Орегоне! Чертова работа — надо забрать партию телевизоров и перегнать в Сан-Франциско.
— Что?! Неужели во Фриско мало своих телевизоров! Ты должен навестить нас. Мы так давно не виделись!
Голос отца слегка дребезжал. И немудрено — в прошлом году старику исполнилось семьдесят.
У Доминика сжалось сердце. Черт! Черт! Черт!
— Сынок, ты меня слышишь?
— Да, папа. Я просто очень устал. Но я приеду к вам, как только смогу. Обещаю.
Отцу он тоже не мог рассказать правду о своей жизни и роде занятий — не поймет. Хотя и жизнь водителя-дальнобойщика, которую он вел по легенде для своей семьи, отец тоже не понимал и не одобрял.
— Иди приляг и поспи хоть в воскресенье, — сказал старик. — Я недавно смотрел телепередачу о дальнобойщиках. Говорят, вы никогда не спите и поэтому попадаете в аварии. А ты, надеюсь, высыпаешься?
— Все в порядке, папа… Мне жизнь дорога.
Рано или поздно он все равно расскажет родителям правду.
В восемнадцать лет Доминик уехал из Нью-Йорка, где жила его семья, и стал копом. Но в его семье не любили копов, а слово «полицейский» особенно. Именно это слово прозвучало в теленовостях, когда диктор бесстрастно сообщила матери и отцу о том, что их младший сын погиб в автокатастрофе, смываясь от полицейской погони на «ауди», которую он угнал, чтобы покататься с девчонками.
— Возвращайся-ка домой, сынок, — снова услышал Доминик голос отца. — Твоя мать мечтает о внуках.
— До внуков еще далеко, папа. Но недавно я познакомился с женщиной, которая очень понравилась мне.
— Правда? Надеюсь, ты не забудешь пригласить нас на свадьбу?
— Не беспокойся, вы первыми получите приглашения, если я надумаю жениться.
— А приезжайте-ка к нам на Рождество.
— Слушай, па… Рано загадывать. Рождество ведь еще не скоро, — сказал Доминик.
У него чуть не сорвалось: «К тому же я кое из кого еще не выбил кассету, где она спит с одним шантажистом…»
Доминик на мгновение остро почувствовал, как соскучился по родителям и как устал от этой жизни, с ее грязью, шантажистами и прочей пакостью. Он скомканно попрощался с отцом.
Наверное, не стоило звонить домой. Только растравил себя и стариков.
Это утро Катя тоже начала со звонка отцу. Она хотела напомнить о докладе, с которым ей вскоре предстояло выступить на научной конференции. Отец собирался приехать к этому событию, чтобы стать свидетелем триумфа дочери.
Набрав номер телефона, Катя долго слушала длинные гудки. Отца, по-видимому, не было дома. Наверное, срочная операция… Обычно-то в это время он еще, полеживая в постели, читает газеты, скопившиеся за всю неделю.
Катя наговорила сообщение на автоответчик, приняла душ и полила комнатные цветы, за которыми всегда тщательно ухаживала и которыми гордилась не меньше, чем своими успехами в астрофизическом центре.
Затем она созвонилась с Лизой. Пусть от нее и не приходится ждать дельного совета, но зато с ней можно поговорить. К тому же именно благодаря Лизе она познакомилась с этим странным человеком…
— Как твои дела с мистером Карлуччи? — спросила Лиза, как только они уселись смотреть показ мод по телевизору.
— Нормально.
— И это все?
— Ну, кассета пока что не уничтожена, зато вчера… — тут Катя сделала многозначительную паузу и, наблюдая за реакцией подруги, с расстановкой сказала: — Мы с Домиником были на настоящей мафиозной свадьбе!
Лиза разочарованно хмыкнула:
— А я уж решила, что вы занимались сексом!
— Да ладно тебе! Но если честно, мы с ним так много думаем о сексе друг с другом, что на сам секс просто не остается сил.
Лиза зааплодировала:
— Ого! Ты хочешь его?! Здорово!
— Ну, не знаю… Я от себя этого никак не ожидала. Все-таки он мафиози… Ложиться с гангстером — это, знаешь ли, чревато… А ты, вместо того чтобы призвать меня образумиться, восхищаешься…
— Еще скажи, что я укладываю тебя под него! Просто интересно. Никогда не встречалась с гангстером! К тому же, что ни говори, он чертовски эффектный мужчина! И загадочный. В такого можно даже влюбиться.
— Кажется, я и влюбилась. И мне это совсем не нравится… Черт-те что! Сразу после того подонка влюбиться в мафиози! Неужели я не способна учиться на собственных ошибках?
