– Не боитесь, что его перекупят и он начнет конфиденциальную информацию «налево» сливать?
– Да он вроде мужик проверенный, не первый год с ним так работаем. Ну и, опять же, совсем секретное через него не передавай открытым текстом – и все в порядке будет. Нету соблазна у человека – так и будет он работать честно. Через пейджинговые компании тоже ведь не все подряд передавали, а если и передавали, то с умом, шифруясь.
Тут мне возразить нечего.
– В общем, спасибо тебе за помощь, Пал Иваныч. Не просто выручаешь – жизни спасаешь.
– Саш, ты взрослый мужик уже. И сам отлично знаешь: Земля имеет форму чемодана – что положишь, то и достанешь. Вы нам помогали, теперь мы вас выручаем…
Вернувшись в «Две кружки», я, понятное дело, Боровкова в зале не увидел. Притормозил одного из здешних вышибал, подчиненного Сереги Жука, проходившего мимо. По его словам выходило, что Игорь с учениками еще не вернулся, а те люди, что меня искали, наоборот, пока не спускались в общий зал. Свободных столов в кабаке к тому моменту уже не было, я же говорил, он в Никольске – один из самых приличных, место популярное. Такие поздним вечером не пустуют. Сказав вышибале, в каком номере остановился, и попросив всех, кто будет меня спрашивать, направлять туда, потопал по лестнице наверх.
В мою дверь постучали минут через двадцать, когда я уже подумывал послать ожидание гостей куда подальше и объявить по кубрику команду «отбой». Хорошо, раздеться не успел, так в маскхалате и валялся на койке, поверх одеяла. Прошлепал босиком до двери, щелкнул щеколдой… Первая реакция была чисто автоматической.
– Спасибо, детвора, ничего не покупаю. Домой шуруйте, поздно уже.
И начал закрывать дверь. Но фраза, произнесенная одной из четверых стоящих в коридоре подростков, весьма миловидной девушкой, заставила меня не торопиться с выводами.
– Постойте! Вы – Франт? Мы к вам, по делу… Мы вас тут уже два дня ждем…
«По делу», «ждут», «два дня»… Непонятное веселье в глазах Жука… Все сходится! Нет, я к вопросам найма отношусь без лишних предубеждений, помнится, в восемнадцатом поздней осенью принял заказ на двух отмороженных наркоманов от двенадцатилетней девочки, семью которой та «сладкая парочка» вырезала одной не слишком доброй ночью. Денег на дозу не хватало. Заказ выполнил честь по чести. И даже навещал ее с тех пор несколько раз, когда в тех краях бывал. Прошлым летом, к примеру, заходил: она уже выросла, совсем невеста… Дай ей бог здоровья и мужа хорошего. Просто неожиданно оно как-то вышло в этот раз: ждал серьезных мужиков, а тут детский сад на выгуле. Но вид у ребятишек опрятный, одеты в почти новый армейский камуфляж-«трехцветку» старого, конца девяностых, образца, обувка на ногах добротная, не особо стоптанная, лица не осунувшиеся, явно не голодают. Да и живут пусть всего пару дней, но в номерах при «Кружках», а тут расценки, мягко говоря, гуманностью не отличаются.
– Клиенты, значит? Ну, проходите, клиенты, рассаживайтесь.
Отступаю на шаг назад и широким жестом обвожу комнату, мол, располагайтесь где кому удобно… Впрочем, вариантов особых все равно нет: моя кровать (хорошо хоть застеленная) и пара табуретов. Сам я на столешницу стоящего у окошка письменного стола примостился. Сижу удобно, всех четверых вижу… И мой ПММ в уже расстегнутой кобуре, от посторонних глаз до поры прикрытый брошенной поверх него чистой футболкой, случись что, так прямо за спиной лежит. Ну да, вот это уже паранойя. Но при моем роде занятий ты либо живой параноик, либо труп. Промежуточных вариантов нет.
Молодежь пока молчит, переглядываясь. Явно пытаются решить, кому начинать разговор. А я пока на них смотрю, оцениваю. Как уже и сказал, бедствующими и голодными не выглядят. И одеты, и обуты хорошо, добротно и по нынешним временам весьма недешево. Одни довоенные трекинговые ботинки на ногах чего стоят. Прямо сейчас и не так уж далеко (ну, относительно, понятное дело) есть места, где за одни только ботинки такие тебя запросто пристрелят или прирежут… В Никольске, понятное дело, им ничего не грозит, Гвоздь репутацию спокойного торгового города блюдет всерьез, но – все равно показатель, я считаю. Физически развиты неплохо, лишний вес имеется только у одного, и у того не на талии и… кхм… ниже, а исключительно в плечевом поясе. Видно, «железом» паренек увлекается всерьез, здоровый. Он же, именно из-за крупной фигуры, выглядит в компании самым по возрасту старшим. Еще двое – не такие здоровячки, но тоже не хлюпики, на учеников Кенни смахивают. Крепкие, но на лицо совсем еще щенки лопоухие, доверчивые. И девушка. Ох, хорошенькая! Еще года три, и мужики к ногам в штабель складываться начнут. Это если в нормальных местах жить будет. В ненормальных – или украсть попытаются, или купить. Я уже упоминал, на Вологодчине рабами не торгуют, но есть у Вологды южнее и куда менее щепетильные в этом вопросе соседи.
– Вы не подумайте ничего, мы можем заплатить… – как я и ожидал, говорить начал самый крупный.
– Я пока ничего не думаю, молодой человек, – ровным тоном отвечаю я. – Видал я в своей карьере лилипутов куда крупнее, в смысле, работодателей еще моложе. И ничего, сработались. Что вас ко мне привело? Кого-то ищем? Что-то охраняем?
– Нужен проводник, – коротко отвечает парень.
Ну, что-то начинает проясняться… Но мне что, каждую фразу из него клещами тянуть?
– Знакомая работа, – киваю я. – Куда идем, с кем, с какой целью?
– Ведете нас четверых. Идем на Екатеринбург…
Куда?! Да они что, на голову скорбные, что ли? Больше полутора тысяч километров пехом вот с этим детским садом на загривке? Да с учетом того, что после Кирова относительно обжитые места заканчиваются и начинаются самые натуральные Пустоши. Дикое поле, «индейская территория», как хотите, так и называйте. Смысл от этого не изменится – края без закона. И где потом снова начинается хотя бы относительная «цивилизация» – бог весть. Но, думаю, не раньше Перми, а возможно, и еще дальше, уже на Урале. Вот там уже точно все нормально. Именно там, на территории Уральского промышленного региона, и взяли власть армейцы и прочие «силовики», именно об этих анклавах я упоминал уже… Но добраться туда… Почти полторы тысячи километров, и это по трассе, без учета всевозможных обходов и крюков по самым разным поводам: от разрушенного моста через реку при отсутствии рядом брода до радиоактивной проплешины, которых, и об этом я тоже уже говорил, до сих пор хватает. Плюс – чрезвычайно недружелюбное и агрессивное местное население. Мне хотелось бы попасть туда, но одному пускаться в такое путешествие – проще самому застрелиться. И быстрее, и не так мучительно. Впрочем, вот в такой компании результат будет ничуть не лучше. Если бы пришли те самые «серьезные мужики», что искали меня зимой, мой ответ, возможно, и был бы положительным. Но не сейчас.
– Спасибо, что навестили, молодые люди, но, думаю, вам уже пора.
Я поднялся и указал оторопевшим гостям на входную дверь.
– Вы нас не поняли, – удивленно вытаращив глаза, лепечет «предводитель» детсадовцев. – У нас есть чем заплатить.
