Завербованный Гартингом большевик, член Заграничного бюро ЦК РСДРП Яков Абрамович Житомирский (партийный псевдоним Отцов) (1880 г. —?), до того как начать работать на российскую полицию, работал на немцев. Германской полицией он был завербован в начале 1900-х годов, когда учился на медицинском факультете Берлинского университета, где организовал социал-демократический кружок. В 1902 году Житомирский занимал видное место в берлинской группе «Искры». В том же году он был завербован Гартингом и стал агентом заграничной агентуры Департамента полиции. Он информировал полицию о деятельности берлинской группы газеты «Искра» и одновременно выполнял поручения редакции газеты и ЦК партии, совершая по ее заданиям поездки в Россию. Живя в Париже с конца 1908 по 1912 год, находился в ближайшем окружении В.И. Ленина. Информировал Департамент полиции о деятельности социал-демократов, социалистов-революционеров и представителей других левых партий, находящихся в эмиграции. На основании информации, отправленной в Департамент полиции Житомирским, были арестованы известный большевик С.А. Камо, агенты РСДРП, пытавшиеся сбыть денежные купюры, «экспроприированные» в одном из российских банков
. Житомирский принимал участие в работе 5-го съезда РСДРП (1907 г.), в пленарных заседаниях ЦК РСДРП в Женеве (август 1908 г.) и в работе 5-й Всероссийской конференции РСДРП в Париже (декабрь 1908 г.). На конференции он был избран в состав Заграничного бюро ЦК РСДРП, а позднее стал членом заграничной агентуры ЦК РСДРП. В годы Первой мировой войны Житомирский остался во Франции, где служил врачом в русском экспедиционном корпусе. После Февральской революции, когда в руки революционеров попали документы парижской агентуры Департамента полиции, был разоблачен как «провокатор» и скрылся от межпартийного суда в одной из стран Южной Америки.
Из мрачного ряда осведомителей и провокаторов явно выделяется Сергей Петрович Дегаев (1857—1921 гг.) — русский революционер, руководитель Центральной группы партии «Народная воля», активный агент Охранного отделения. Дегаев родился в семье военного врача. В 1866 году поступил во 2-й Московский кадетский корпус, откуда перевелся в Михайловское артиллерийское училище. После окончания училища был направлен для службы в Кронштадтскую крепостную артиллерию, где прослужил два года. Поступил в Михайловскую артиллерийскую академию, но был исключен из нее, как политически неблагонадежный. В 1879 году вышел в отставку в чине штабс-капитана. В этом же году поступил в Институт корпуса инженеров путей сообщения и одновременно устроился на работу конторщиком в правлении железной дороги, где проработал до вынужденной эмиграции в декабре 1883 года. С 1878 года в революционном движении, в 1882 году был завербован инспектором секретной полиции подполковником Отдельного корпуса жандармов Г.П. Судейкиным и одновременно возглавил Центральную группу «Народной воли». Выдал властям многих народовольцев, в том числе В.Н. Фигнер, что фактически привело к ликвидации «Народной воли». В1883 году был разоблачен народовольцами как провокатор. Спасая свою жизнь, Дегаев организовал убийство своего куратора Г.П. Судейкина
[13].
После партийного суда в Париже Дегаев был помилован с условием не заниматься политикой. В 1883 году он выехал в США, жил в Сент-Луисе и работал менеджером на химической фабрике под именем Александра Полевого (Пелла). В дальнейшем это имя стало официальным. В 1891 году Пелл стал студентом университета Джорджа Вашингтона. Учился в аспирантуре, в 1897 году защитил докторскую диссертацию и стал преподавать математику в Университете Южной Дакоты. С 1901 года работал деканом инженерного колледжа этого университета. Именная стипендия для студентов Университета Южной Дакоты имени Александра Пелла присваивается до сих пор. В 1908—1913 годах Пелл — профессор математики в Институте Армора в Чикаго. Умер в 1883 году, похоронен на баптистском кладбище в Брин-Море (Пенсильвания)
.
История революционного движения в России написана победителями, возможно, поэтому мы воспринимаем фигуры Дегаева, Азефа, Малиновского, Гартинга-Геккельмана, Житомирского, Вильбушевич и многих других осведомителей и провокаторов как нечто противоестественное, из ряда вон выходящее, как некий чудовищный нарост на общем благообразном фоне идейных борцов и радетелей за народное счастье. На самом деле печальная правда заключается в том, что вся антигосударственная конспиративная деятельность в те годы была так или иначе связана с предательством, двурушничеством, убийствами, провокациями и нравственным беспределом. Быть двойным агентом считалось в порядке вещей. Сегодня такой революционер мог получить свои тридцать сребреников в охране, завтра застрелить представителя власти или ограбить банк, а еще через день — застрелить товарища и, вернувшись к «своим», написать донос, свалив убийство на другого. Не жандармерия формировала Азефов, Малиновских и «иже с ними», вводя их как своих агентов извне в революционную среду. Жандармы выбирали подходящие им кадры осведомителей и провокаторов из революционной среды, которая создавала и формировала их. Революционеры осознанно делали свой новый выбор и выдавали соратников и друзей органам политической полиции, не считая свои поступки аморальными.
Закрытость на долгие годы документов об осведомителях Охранного отделения привела к тому, что у некоторых исследователей стало появляться искушение прочитать заново биографии целого ряда видных политических деятелей и попытаться найти темные пятна в их прошлом. Особенно был велик интерес к партийным деятелям первых лет советской власти. В 20 —30-х годах слухи о стукачестве видных революционеров часто распространялись русской эмиграцией. Так, будучи в эмиграции, сотрудники Нижегородского и Киевского охранных отделений вспоминали своих осведомителей, Луначарского и Каменева (Розенфельда). Видный русский политический и общественный деятель, публицист Василий Витальевич Шульгин в своей книге «Что нам в них не нравится…: Об антисемитизме в России» вынес на суд общественности свой давний разговор с первым председателем Петербургского Совета рабочих депутатов Г.С. Хрусталевым-Носарем о Л.Д. Бронштейне и его связях с царской охранкой и германским генеральным штабом. Георгий Степанович Носарь (он же Петр Алексеевич Хрусталев, лит. псевдоним — Юрий Переяславский) (1877—1919 гг.) — российский политический и общественный деятель, помощник присяжного поверенного. В октябре — ноябре 1905 года — первый председатель Петербургского Совета рабочих депутатов. После ареста приговорен к пожизненному поселению в Сибири, в 1907 году бежал за границу. В эмиграции — член РСДРП, затем беспартийный. Убежденный оборонец, в 1915 году вернулся в Россию, приговорен к каторжным работам за побег из ссылки на поселение. Освобожден из тюрьмы в ходе Февральской революции 1917 года. В 1918 году — глава Переяславской республики. Находясь во главе самопровозглашенной республики, проявил незаурядные организаторские способности. В.В. Шульгин, встречавшийся с Носарем в эти годы, писал: «В то время как керенщина гуляла по лицу матушки-России, дезорганизовывая все и вся (а в наших краях общерусскому разложению еще деятельно в этом помогала украинская ржа), у Хрусталева-Носаря в его “Переяславской Республике” было благорастворение воздухов и изобилие плодов земных. В Киев доходили фантастические слухи о полном порядке, царящем под управлением сего бывшего забастовщика». По утверждению Шульгина, Носарь в это время был сторонником конституционной монархии и русским националистом. Хрусталев-Носарь был расстрелян в мае 1919 года по решению Переяславского ревкома за антисоветскую деятельность. Впоследствии ходили слухи, что к его смерти приложил руку Троцкий. «Я познакомился с ним летом 1918 года по его инициативе. Он был тогда приблизительно наших политических воззрений. Да, глава революции 1905 года говорил о конституционной монархии и был подлинным русским националистом. Все это проснулось в нем, когда он увидел революцию не в мечтах, а поданную all naturel. Он совершенно разочаровался в своих бывших товарищах, с особенным презрением говорил о Троцком-Бронштейне. Он считал его форменным негодяем; утверждал, что в 1905 году, то есть когда он состоял его, Носаря, товарищем по должности председателя Совета Рабочих Депутатов, Бронштейн одновременно служил в департаменте полиции в качестве секретного сотрудника, и что по наущению сего последнего Бронштейн провел резолюцию о “вооруженном восстании”, дабы прокуратура могла требовать высшей меры наказания. Затем, по словам Носаря, Троцкий перешел на немецкую службу и во время войны был платным агентом германского генерального штаба. Все это и еще многое другое, чего не помню, Хрусталев-Носарь изложил в брошюре под заглавием “Как Лейба Троцкий-Бронштейн расторговывал Россию”. “Лейба” заплатил своему бывшему соратнику за эту брошюру. Как известно, в начале 1919 года большевики захватили край, изгнав Петлюровскую Директорию, а в августе этого же года Деникин временно освободил Малую Россию и от большевиков, и от петлюровцев. Но мы не застали уже в живых Хрусталева-Носаря. Коммунистические палачи долго охотились за ним и наконец, поймали и убили. Легенда прибавляет, что заспиртованная голова Носаря была послана в Москву “Лейбе” в знак исполнения его велений. Это, конечно, легенда. Но жизнь этого незаурядного человека могла бы быть нитью для интересного и правдивого романа, который, видимо, для всех связал бы две эпохи, внутренне неразрывно скованные, то есть “освободительное движение” 1905 года и революцию 1917-го»
.
