На конференции в Эвиане присутствовала Г. Меир, "еврейский наблюдатель из Палестины". "Страшное это было дело - сидеть в роскошном зале и слушать, как делегаты 32 стран поочередно объясняют, что они хотели бы принять значительное число беженцев, но, к несчастью, не в состоянии этого сделать. Человек, не переживший этого, не сможет понять, что я испытывала в Эвиане, - смесь горя, ярости, разочарования и ужаса. Там я поняла: если народ слаб, то, как ни справедливы его требования, этого всё равно мало. В Эвиане дело так и закончилось пустыми фразами, но перед отъездом я устроила пресс-конференцию... "Только одно хочу увидеть, прежде чем умру, - сказала я журналистам, - чтобы мой народ больше не нуждался в выражениях сочувствия"."
Конференция в Эвиане закончилась полным провалом и показала нацистам, что все страны наглухо закрыты для евреев, никто их не защитит, никто не спасет. Гитлер мог сказать: "В Эвиане разоблачен миф о всемирной мощи евреев", и выводы из этого были просты: если нельзя выслать евреев из Германии и Австрии, значит следует найти другой путь. А отсюда уже один шаг до "окончательного решения еврейского вопроса"...
5
Дальновидные люди заранее предсказывали возможное развитие событий, и Д. Бен-Гурион говорил: "Бедствие, выпавшее на долю немецкого еврейства, не ограничится одной Германией... Сегодня Германия не начнет войну, потому что не готова. Но она готовится к завтрашнему дню... Кто знает, сколько времени отделяет нас от этого ужасного дня - быть может, четыре или пять лет".
В разгар арабского восстания стало ясно, что для защиты еврейского населения уже не достаточно плохо вооруженных отрядов; следовало усиливать отряды Хаганы, а для этого требовались средства, и средства немалые. В 1938 году Национальный комитет ввел особый налог, получивший название "кофер", что означает "выкуп"; если еврей по какой-либо причине не мог участвовать в обороне поселений, то должен был заплатить этот налог. 1 ноября объявили днем "сбора драгоценностей"; одни приносили деньги, золотые изделия, дорогую посуду, другие несли свои копейки и обручальные кольца.
Хася Дрори из Гомеля рассказывала: "В 1921 году мы незаконно перешли в Польшу, но нас арестовали и приговорили к выдворению в Россию. Польский офицер согласился нам помочь и попросил за это мое кольцо. Пять поколений женщин в нашей семье носили это кольцо. Мама отдала мне его перед прощанием, и несмотря на страшную опасность быть высланной в Россию. я сделала глубокий порез на руке, палец распух, и кольцо нельзя было уже снять. Офицер только посмотрел, но ничего не сказал. думаю, он понял, что произошло. Я пожертвовала это кольцо в "кофер" в 1938 году. Мне было тяжело с ним расставаться, но дорогую мне вещь я отдала для дорогого нам дела."
Затем началось ежемесячное взимание налога, который вычитали из заработной платы. Ввели также косвенный налог на проездные билеты в автобусах и билеты в кино, на сигареты, спички, масло, маргарин, спиртные напитки; особым налогом обложили редкие тогда частные автомобили. За первый год собрали большую по тем временам сумму - 150 000 палестинских фунтов; эти деньги пошли на закупку оружия и прочие военные нужды, а также на выплату пособий семьях погибших.
Иегуда Арази приехал в Варшаву, встретился с командованием польской армии, и они согласились продавать оружие при непременном условии: его надо вывозить тайно, чтобы у Польши не испортились отношения с Великобританией. Так была приобретена первая партия - 25 винтовок системы "Маузер", два легких пулемета, 30 000 патронов, которые следовало переправить в Эрец Исраэль.
Арази пришел к владельцу мастерской и заявил, что является представителем эфиопского короля в изгнании и закупает оружие, чтобы освободить Эфиопию от захватчиков-итальянцев. Они договорились об оплате, и работа началась. Всю неделю рабочие изготавливали дорожные катки, а по воскресеньям Арази и хозяин мастерской укладывали внутрь катков оружие, сваривали их и отправляли морским путем. Катки попадали в Хайфу, оттуда их увозили в еврейские поселения, разбирали и прятали оружие в тайниках.
Это продолжалось до начала Второй мировой войны, и в распоряжение Хаганы поступили 2750 винтовок, 225 пулеметов, 10 000 ручных гранат, два миллиона патронов, а также пистолеты и патроны к ним.
6
Есть на иврите слово "гаапала", что в переводе означает - "дерзание"; от этого же корня происходят слова "маапиль", "маапилим" - "дерзающий", "дерзающие": так называли тех, кто вопреки запрету властей нелегально проникал на эту землю, чтобы здесь поселиться. Это началось при турках, продолжалось во времена британского мандата, когда власти -по той или иной причине - ограничивали въезд в страну и высылали из нее нелегальных эмигрантов.
Аба Ахимеир, из тюремного дневника (1930-е годы):
"Нисима изгнали из тюрьмы и изгнали из страны. Куда его изгнали? Туда, откуда он приехал, - в Аден. Слава Богу, есть куда выгонять евреев: в Аден, в Польшу, в Германию, в Афганистан. Только с Россией мандатная администрация ничего не может поделать; не может договориться с тамошними властями, чтобы они позволили отправлять евреев в Россию. Нисима изгнали из страны. Возрадуйся, Великая Британия: еще одного еврея выгнали!.."
"На северной границе отловили трех нелегальных репатриантов из России: мать и ее детей. Как они добрались сюда? Дорога заняла у них несколько лет. Мать и маленького сына отправили в Бейт-Лехем, в женскую тюрьму. Второго сына, тринадцатилетнего, оставили здесь и заперли в камере, где ему предстоит теперь обитать.
Я не видел, как вырывали этого подростка из рук матери. Говорили, что сцена была ужасная. Со своей точки зрения тюремное начальство правильно обошлось с этим "нелегальным" подростком. Как иначе оно могло поступить? Не отправлять же его вместе с матерью в женскую тюрьму! Это было бы аморально. Как видно, более морально разлучить сына с матерью и запереть его в камере с десятком преступников, единственная мечта которых - удовлетворить свои гомосексуальные страсти с ребенком."
"Вчера освободили группу бухарских евреев, которые прибыли в Эрец Исраэль без разрешения мандатных властей. Несчастные мандатные власти: этих евреев невозможно вернуть в Россию, а потому невозможно изгнать из страны!.. Растворились тюремные ворота, и бухарские евреи с детской радостью выбежали на свободу, словно овцы, которых держали в загоне, а теперь выпустили на лужайку. Они на свободе. Они в Иерусалиме. Но куда им идти? Они здесь впервые в жизни и никого не знают.
Инспектор Реувен вышел к ним и полицейской дубинкой указал дорогу к улице Яффа. Впервые полицейская дубинка в руках тюремного офицера прямо-таки излучала сияние. Мне хотелось подойти к Реувену и сказать: "Вы удостоились исполнить великую заповедь: указать евреям дорогу в Иерусалиме"."
7
Первая попытка организованной нелегальной репатриации состоялась в 1934 году. Кибуцник Йосеф Кадмон зафрахтовал пассажирский корабль "Велос", на котором отправились из Греции 350 человек, юноши и девушки Польши, Литвы, Латвии; рейс проходил под названием "экскурсия студентов по Средиземному морю".
В июле того года корабль подошел к берегам Эрец Исраэль в районе Нетании. Высадка пассажиров проходила несколько ночей, каждый раз в другом месте, а днем корабль уходил в море; возле Тель-Авива одна из лодок перевернулась, и два человека утонули. В сентябре того года "Велос" вышел во второй рейс, теперь уже из болгарского порта - на его борту были 360 человек. На этот раз полиция ожидала корабль; удалось высадить лишь 50 человек, и "Велос" ушел обратно в Европу. В том же году на корабле "Унион" приплыли и высадились на берег 117 человек.
