Советская Россия оказалась в огненном кольце и яростно сопротивлялась. Большевики показали себя здесь прекрасными организаторами и главное — искусными агитаторами, владеющими всеми видами митингового жанра. Их главная задача заключалась в воссоздании армии, т. к. царскую армию и флот они сами же распустили по требованию немцев. Проблема заключалась в том, что никто не хотел воевать, все устали от трехлетней бойни, и навербовать армию на демократической основе было уже нельзя. 9 июня 1918 г. Советское правительство объявило об обязательной воинской службе. Было завербовано к ноябрю 1918 г. 800 000 солдат, к маю 1919 г. — 1 500 000, к концу 1920 г. — 5 500 000 солдат. Однако крестьяне бойкотировали службу, и рост армии лишь ненамного опережал рост дезертирства и всякого рода уклонений от призыва. «Ах, куда ты, паренек, ах, куда ты? Не ходил бы ты, Ванек, во солдаты! В Красной Армии штыки, чай, найдутся. Без тебя большевики обойдутся!» В 1919 г. было задержано и добровольно сдалось властям 1 761 000 дезертиров. Это не считая 917 000 уклонившихся от «исторического» ленинского призыва!
И тогда Ленин и Троцкий, Председатель Реввоенсовета Республики, прибегли, как всегда, к крайним мерам: заложничеству и заградительным отрядам, расстреливающим отступающих. Вот типичная телеграмма Троцкого: «Казань. Реввоенсовет. Раскольникову… При сомнительных командирах поставьте твердых комиссаров с револьверами в руках. Поставьте начальников перед выбором: победа или смерть. Не спускать глаз с ненадежных командиров. За дезертирство лица командного состава комиссар отвечает головой…» В другой телеграмме приказывается: «…не спускать руки с револьверов». В телеграмме Троцкого от 2 декабря 1918 г. Межлауку говорится: «Предлагаю обратить особое внимание на привлекаемый командный состав, ставя на командные должности только тех бывших офицеров, семьи которых находятся в пределах Советской России, и объявляя им под личную расписку, что они сами несут ответственность за судьбу своей семьи…» (54). К середине 1919 г. в Красной Армии служило более 30 000 бывших царских офицеров, семьи которых являлись заложниками. Приказы «военспецов» в частях обязательно подписывались также комиссарами. Постепенно вырастали «красные офицеры», составившие к концу гражданской войны две трети командного состава. Пройдя в армии боевую и политическую подготовку, вступив там в РКП(б), они становились впоследствии костяками администрации на местах. Армия, как и ВЧК, стала предметом особой заботы партии. В голодной и разрушенной стране армия оказалась прослойкой, которой гарантировалось материальное выживание. В дальнейшем пропаганда сделала службу в армии престижной.
Ход гражданской войны известен. Прижатые к стене, большевики все же сумели вывернуться и одержать военную победу и над белым движением, и над интервенцией бывших союзников. Победу они объясняли правотой своего дела и тем, что рабочий класс и беднейшее крестьянство поверили в эту правоту. Такое объяснение содержит элемент правды, но не всю правду. Победа большевиков зиждилась на трех китах: пропаганде, тотальном терроре и разобщенности противников.
В области пропаганды коммунисты показали себя мастерами экстра класса. Фактически вся пропаганда держалась на мифе коммунизма, т. е. Царствия Божия на крови. Этот миф подкреплялся популистскими декретами о земле, о национализации и т. д. В тех случаях, когда эти декреты выполнялись, они сразу же делали нежизнеспособной ту сферу, которой касались, и тем ухудшали положение рабочих и крестьян. Декреты большевиков вызвали жесточайший голод и разруху в промышленности. В 1921 г. в Петрограде остановилось 64 крупных завода, включая Путиловский, и рабочие разбрелись по деревням в поисках пропитания. Рабочий класс столицы сократился на 2/3, Москвы — на 1/2. Пропаганда делала ставку на разжигание классовой ненависти, справедливо полагая, что, свалив вину за все на классового врага, можно будет продержаться у власти некоторое время. Пропаганда ненависти сделала возможным и понятным террор, подмявший под себя обезумевший народ. Пропаганда умело маневрировала лозунгами, сплачивающими людей против грозящей опасности. Развалив Россию на части в Брест-Литовске, большевики призывали спасать революцию. Когда началась интервенция союзников, которую они же и породили, большевики превратились в пламенных патриотов, призывая спасать Россию от чужеземцев и поддерживающих их изнутри врагов народа. Опора на ложь и демагогию стала сутью пропаганды. Ленин беззастенчиво врал простодушным людям о коммунизме. Так, 1 мая 1919 г. на митинге он заявил: «Большинство присутствующих, не переступивших 30–35-летнего возраста, увидят расцвет коммунизма…» Этот миф о райской жизни многократно повторялся им и его когортой в речах, листовках, плакатах, газетах, что в условиях монопольной прессы дало в конце концов желаемый пропагандистский эффект. Можно сказать, что сначала большевики выиграли пропагандистскую войну.
«Белое» движение оказалось неспособным выдвинуть привлекательную идею, объединяющую народ. Его пропаганда была неяркой по форме и малоперспективной по существу. Ее содержание исчерпывалось монархизмом, Учредительным собранием, антибольшевизмом и антисемитизмом. Лозунг «единая и неделимая Россия» был понятен и близок лишь высшим классам России и не воспринимался национальными окраинами. Кроме того, белые совершили ряд роковых для них политических ошибок. Так, например, Деникин на Юге, а Колчак в Сибири отменили декрет о земле. Они оттолкнули от себя крестьян в то время, когда те особенно были недовольны большевиками. Белогвардейцы оказались неспособными вести переговоры с буржуазными демократами, умеренными социалистами и лидерами националистов Прибалтики, Финляндии, Украины, Кавказа, Польши. Разделенные личными амбициями, проиграв политически, «белые» генералы были обречены и на военные поражения. Россия оказалась, как говорил Ленин, «завоеванной большевиками».
Итог завоевания был трагичным. Умерло от голода 5–6 млн. человек. Убито в первой мировой войне около 2,5 млн. человек, в гражданской, по разным данным, — от 2 до 7 млн. человек. «О, поле, поле, кто тебя усеял мертвыми костями?» Примерно 2 млн. человек, культурный слой России, оказались в эмиграции. Таким образом, население России ко дню смерти величайшего террориста мира в 1924 г. по сравнению с 1913 г. сократилось на 12–14 млн. человек.
Страна лежала в руинах. Остановились промышленность, торговля, сельское хозяйство. Опустели крупные города. Изменилась их социальная структура. Сократилось число квалифицированных рабочих, ремесленников, торговцев. Увеличилось число мелких служащих, задействованных новой бюрократией, всевозможных посредников и люмпенов. Новым явлением стали толпы беспризорных детей. Резко возросло количество агентов ВЧК-ГПУ: с 1 тысячи в апреле 1918 г. до 37 тысяч в январе 1919 г. и до 233 тысяч к весне 1921 г. ВЧК стала государством в государстве. Вместо обещанного большевиками мира и процветания страна получила 3-летнюю кровавую гражданскую войну и голод, изоляцию от внешнего мира, диктатуру фанатиков-разрушителей, отмену всех свобод, абсолютный беспредел насилия. Светлый и могучий дух России казался уничтоженным, ее культура растоптанной. Такой букет несчастий Россия переживала лишь в годы набегов ханов Золотой Орды. Таким был итог 6-летнего правления Ленина и его камарильи.
33. Евреи в царстве разбойников
Сначала немного статистики. В 1917 г. в Российской Империи проживало 3 895 000 евреев, что составляло 4,1 % ее населения. В Европейской части России проживало 3 790 000 евреев (96). Иммиграция евреев в США за 20 лет с 1.07.1897 г. по 1.01.1917 г., по официальным американским данным, составила 1 123 000 человек. Еврейское население жило, в основном, в южных и западных губерниях России. Данные из (96) по некоторым губерниям приведены в таблице 1.
