Осада Вены и алжирская проблема побудили Папу и императора поскорее прекратить военные действия друг против друга, а Франциска I — присоединиться к ним, хотя и с крайней неохотой. В 1583 году Папа обратился к императору, итальянским государствам и Венгрии с просьбой организовать новый крестовый поход. Тем временем рыцарям-госпитальерам, изгнанным с Родоса, удалось обосноваться в Триполи. Испанцы, воспользовавшиеся затишьем в боевых действиях и осадившие Алжирскую крепость, пытались выторговать у султана мир в Венгрии в обмен на отвод своих войск от крепости. Однако Хайр ад-Дин, к этому времени назначенный великим адмиралом султанского флота, опустошив итальянское побережье до самого устья Тибра, сумел затем захватить Тунис и изгнать эмира, пользовавшегося испанской протекцией. Так мусульманская база возникла в непосредственной близости от сицилийского побережья, и христианским судам стало почти невозможно проходить через Тунисский пролив.
Таким образом, на Средиземном море теперь господствовали мусульмане, которые, кроме всего прочего, имели поддержку в виде тайного союза с королем Франции. Из этических соображений Франциск не мог осудить идеалы крестовых походов и сами походы, но был убежден в том, что всякий враг его врага Карла V должен быть его другом.
В 1535 году император приготовился со всеми своими силами напасть на Тунис, решив придать этой кампании характер крестового похода. Он доверился «Спасительному распятию», совершил паломничество в монастырь Монсеррат к Мадонне — святой покровительнице каталонских моряков и заручился поддержкой Папы Павла III, рыцарей-госпитальеров и португальцев. Флот императора (74 галеры и 330 кораблей) 16 июня подошел к берегам Туниса. Менее чем через месяц была взята крепость Лa-Гулетт, захвачена большая часть турецко-берберского флота и освобождены более 20 000 пленников-христиан. Наконец 21 июля и сам город Тунис был взят и разграблен. Утверждают, что Карл V отпраздновал затем свою победу в Риме и привез замки и засовы от ворот разграбленного города. Пока Хайр ад-Дин укрывался в Алжире, испанцы снова передали Тунис губернатору-мусульманину (их подданному), таким образом сохраняя непосредственную власть над Ла-Гулетт.
Успех императорских армий на побережье Северной Африки сблизил двух главных врагов Карла V — Сулеймана и Франциска I. Последовал ряд договоров (капитуляции, ратифицированные в 1569 году), которые дали французскому королю разрешение выступать на османских территориях, прежде всего в Святой земле, в качестве защитника христианских общин. Дипломатические связи повлекли за собой взаимные военные обязательства; некоторые из них сохранялись в тайне. Однако совместные усилия турок и французов по вовлечению в свой тайный союз Венеции были безуспешны; политика дожа Гритти, благоприятная для его старого друга в Стамбуле, потерпела крах, и в Венеции восторжествовала сильная «партия войны», которая была настолько воодушевлена удачей армии императора, что настояла на возобновлении военных действий на море. В качестве возмездия за смену Венецией курса турки перекрыли пролив Отранто и осадили остров Корфу.
26–27 сентября 1538 года в Ионическом море рядом с Превезой, при входе в залив Арты, Хайр ад-Дин разбил папско-венецианско-императорскую морскую армаду — 95 судов, почти 60 000 человек, более 2500 пушек. Иногда утверждается, что поражение было отчасти обусловлено недостатком энтузиазма со стороны командующего объединенным флотом — генуэзца Андреа Дориа, которого не вдохновляла идея победы христиан, так как она пошла бы на пользу в основном Венеции. На самом же деле поражение при Превезе стало сигналом к концу венецианского господства над Мореей. Старый дож, которому было суждено умереть еще до окончания года, получил горькое удовольствие от того, что смог упрекнуть своих противников за их неразумную воинственность.
Христианский союз распался, не оставив следов. Через несколько лет Венецианская республика подписала с Блистательной Портой сепаратный мирный договор, по которому должна была выплатить непомерную компенсацию и уступить последние венецианские форты в Греции, как, например, Навплион и Монемвасия. В 1541 году император попытался взять реванш, осадив Алжир, оплот Хайр ад-Дина, но опять потерпел фиаско, отчасти из-за сильной бури. Султанский пират-адмирал ответил серией жестоких набегов, повергших в ужас обитателей Европы от Прованса до побережья Ионического моря. Это была его лебединая песня: вскоре, в 1546 году, он умер.
Турецкий флот располагал и другими выдающимися адмиралами, большинство из которых были вероотступниками, бывшими христианами. Стоит вспомнить хотя бы хорвата Пиале-пашу или калабрийца Луку (или Джованни) Галиени, родившегося в 1520 году и в шестнадцатилетнем возрасте похищенного берберами; он стал Улудж Али рейсом, в Италии известным под прозвищем «Очки». Со смертью Хайр ад-Дина, однако, прекратился своего рода гипноз. Карл V воспользовался ситуацией и в 1550 году напал на ал-Махдию в Тунисе, военную базу преемника Барбароссы Тургута Али, на Западе известного как Драгут. Восьмого сентября, в день Рождества Богородицы, город был захвачен, но Драгуту удалось бежать.
К этому времени угроза со стороны турецких и берберских пиратов начала всерьез беспокоить представителей церкви, которые собрались на Триентский собор. Папа Юлий III без колебаний пригрозил наследнику Франциска I Генриху II объявить против него крестовый поход, если он и впредь будет поддерживать турок и протестантов.
Тем временем на североафриканском побережье христиане продолжали терпеть неудачи. В августе 1551 года рыцари-госпитальеры были вынуждены бесславно покинуть город Триполи, который султан передал Драгуту. Христиане начали уставать и терять уверенность: Папа Павел IV, которого страшило могущество Габсбургов, даже сделал вид, что заключил устное соглашение о перемирии с Блистательной Портой. Он распустил слух о том, что получил тайное предложение вступить в союз с турками против Испании. К этому времени пиратская война на Средиземном море стала повсеместной и обоюдной. Однако даже «осторожный король» (el rey prudente) Филипп II, который взошел на испанский престол после Карла V, явно придерживался мнения, что, в конечном счете, турки далеко и что еретики и бунтари, живущие на Пиренейском полуострове, куда опаснее. Сражения в районе Средиземноморья перемежались с битвами на Балканах иногда между двумя театрами войны возникало взаимодействие. В 1560 и 1565 годах христианский флот потерпел позорные поражения близ с порта Джерба, в то время как османы делали безуспешные попытки захватить Мальту, героически защищаемую рыцарями-иоаннитами. Вместо нее османы захватили остров Хиос и крепость Сигет в Венгрии.
Великий Сулейман умер в 1566 году. Запад испытал облегчение, к которому примешивалась радость. Но ликование отчасти окрашивалось и скорбью. Сулейман сделался видной фигурой XVI столетия, политиком и правителем, восхищавшим как Запад, так и Восток. На Западе он был постоянным предметом обсуждения; пышности и богатству его приемов и его величию широко подражали, им восторгались, неоднократно создавали его портреты. Тициан писал портрет Сулеймана, по крайней мере, три раза, основываясь на доступных ему изображениях султана и самостоятельно трактуя увиденное. Паоло Джовио восхвалял Сулеймана за его благочестие и великодушие. В основном благодаря Сулейману и его репутации — в создании которой участвовали Монтень, Воден и Шаррон, — на Западе распространилась смутная идея о справедливости и порядке, царящих в турецкой империи, о ее несокрушимой мощи. Но одновременно ходили слухи о жестокости турок на войне и об их варварских обычаях. Многие из тех, кто посещал Турцию в XVI веке, лестно отзывались о Великом турке, правление которого было ознаменовано внутренним спокойствием и справедливостью. «Турецкий мир», установленный им в своей империи, вызывал уважение явно из-за того, что походил на «римский мир» (pax romana), но многие в то же время указывали на тираничные и жестокие методы правления Сулеймана.
