— Какой тебе ещё? — возразил Мрак. — Ты чуть
не сделал то, что не удалось ни одному из претендентов на трон, а их были
тыщи!.. Такого орла, как я, дважды обставил!
Заур печально покачал головой.
— Но не хватило, не хватило на третий, самый-самый... А
что с моими людьми? Ах да, на весла... В самом деле, зачем рубить головы, когда
можно вот так...
— Так идёшь ко мне? — спросил Мрак с надеждой.
Заур допил вино, поднялся. Взгляд его чёрных глаз был чист и
ясен.
— Ваше Величество, — сказал он негромко. — Вы
же понимаете, что каждый мужчина хочет если не прожить красиво, то хотя бы
умереть... Прожить мало кому удается, это ж мириады подвигов, а вот умереть...
Так что убьют ли меня здесь...
— Размечтался! — ответил Мрак грубо. — О
тебе, значитца, будут петь песни, а я — злодей?
Аспард незаметно для всех перевёл дух. С великим облегчением
проводил
Заура до лестницы, а потом и вниз до самых ворот, крикнул
ворам, чтобы отошли подальше. Заур вышел, стражи поспешно закрыли на все
запоры.
Мрак с крыши, морщась, наблюдал, как огромная толпа разом
взревела, двинулась в сторону ворот, а потом разом изменила направление и
ринулась на баррикаду в переулке. Там загораживали проход телеги, груженные
булыжниками, их не опрокинуть, а копейщики Геонтия быстро и умело наносили раны
штурмующим. Да ещё град стрел со стен, и вскоре толпа отхлынула, а на булыжной
мостовой осталось с полсотни трупов в красных лужах.
Один из вожаков сумел увлечь небольшой отряд в пару сот
человек на другую баррикаду, там показалась защита слабее, но звёзды померкли,
когда со стен раздался змеиный свист стрел. Последние из нападающих пали уже на
самой баррикаде. Солдаты Геонтия рубили быстро, умело и безжалостно. Геонтий
отобрал в самом деле лучших, пообещав после истребления ворья двухнедельный
отпуск.
Ещё трижды пытались прорваться, бросались в разные стороны,
но тупое отчаяние всё сильнее овладевало толпой, многие уже бросили оружие и
сидели в позе покорности.
Наконец на площади затихло, воры сидели покорные, склонили
головы. Одну из баррикад со стороны войск разобрали, воины выходили через узкий
проход, связывали, уводили мелкими группами. Если у кого и была надежда
ускользнуть, Геонтий не оставил хитрецам ни шанса. Среди ворья оказалось
несколько весёлых женщин из местных, да с десятка три мужчин клялись, что они —
жители Барбуса, вот их дома, есть свидетели, но Геонтий отмахнулся: порядочным
людям нечего делать ночью среди ворья. Всех — на вёсла!
— Ваше Величество, — доложил он ликующе, —
удалось взять больше, чем ожидалось!.. Я думал, от силы явится
тысячонка-другая... Но чтоб десять тысяч?..
— Сколько осталось?
— Храбрых нашлось не больше пятисот. Их постреляли,
порубили. Ещё думаю столько же порубить...
— Зачем?
— Больно хилые да слабые для вёсел, — сказал
Геонтий откровенно.
Мрак поморщился.
— Я обещал всем, кто сдастся, верёвку заменить цепями
на веслах... Ладно, но только в эту ночь, понял? Сойдёт, вроде бы они тоже
герои, на баррикаду лезли, безумно храбрые... А потом ни-ни!
Геонтий поклонился, отступил:
— Спасибо, Ваше Величество!.. Теперь у нас будет
сильный флот.
— Погоди, — остановил Мрак. — Что с Зауром?
— Пока не нашли, — ответил Геонтий. — Но я ж
на глазок насчёт десяти тысяч. Мы едва половину вывели!.. Ещё и завтра будем
вязать и уводить. Только куда? Разве что временно поместить на каменоломни?
— Помещай, — разрешил Мрак. — Только Заура не
упусти.
У него была если не надежда, то смутное желание, чтобы Заур
как-то улизнул, спасся. Однако, когда вязали и уводили последнюю тысячу, его
отыскали: затоптанного, изувеченного, с множеством колотых ран. Горло
перехватили от уха до уха, голову пробили, с левой стороны груди зияла широкая
дыра, откуда уже не текла кровь.
— Свои же отомстили, — объяснил Аспард. Он сиял,
приподнимался на цыпочки, вздувал грудь. — Бесчестный люд, Ваше
Величество!
— Да везде одинаковы, — возразил Мрак.
— Ну, не скажите, Ваше Величество...
— А у нас не так? Вон разок всего посмотрел на звёзды,
так сразу: слезай с трона, власть переменилась! Хорошо, зад у меня, как у
слона... Заморились трон из-под меня вытаскивать, а кое-кому я вообще руки
отдавил. Вместе с головами. Умный человек он был, Аспард. Вот ты человек
честный, потому не годен в тцары, в большие правители. У тебя сразу все разворуют!
А такой вор, как Заур, даст у себя украсть? Он еще и Куявию с Артанией голыми
оставил бы! Сам знаешь, каким он был. В моём государстве своё ухитрился
создать!
13. Тринадцатый день на Тцарстве
Утром народ боязливо выглядывал из-за плотно закрытых ставен.
На булыжной мостовой и даже на стенах остались широкие тёмные пятна. Кое-где
натекли лужи, что с рассветом налились красным цветом, и стало ясно, что ночью
был не кошмар, жуткие крики не чудились во сне, а в самом деле, в лунном свете
и при свете факелов шла настоящая резня. Всенародный праздник завершился не
сотней-другой разбитых морд и парой тысяч выбитых зубов, а добротной резнёй и
даже пожарами, так что вспомнить будет что. Погуляли!
Первыми стали выбегать из дома ребятишки. На улицы не
решались выскочить даже они, бегали через низкие заборы к соседям, узнавали и
разносили новости. Уже стало известно, что разбойник Заур привёл с собой целую
армию, намеревался обобрать всех празднующих, но армия дозналась, устроила
ловушку. Заур убит, как и те, кто схватился за оружие, а кто сдался, тот пойдёт
на вёсла...
Улицы оставались опустевшими почти до полудня, а хозяева
домов выходили разве что починить сорванные ставни или вставить выбитые двери.
Несмотря на вчерашний строгий наказ тцара сидеть взаперти, многие предпочли
сидеть на крылечке и смотреть на празднество, а иные так и вовсе пели и плясали
с ворьём на площади. Аспард, злой и взъерошенный, явился только к обеду, заявил
с порога:
— Ваше Величество, с этим что-то надо делать!
— Надо, — согласился Мрак.
— Так что вы решите?
— А ты о чём?
Аспард поперхнулся, сказал, чуточку повысив голос:
— Вместе с ворьём эти тупые солдаты загребли и немало
почтенных граждан!.. Я понимаю, у Геонтия других солдат нет, если он сам... Но
это ж чересчур!
Мрак ответил флегматично:
— Ты прав, Аспард. Прав.
— Но тогда, Ваше Величество...
— Геонтий тоже прав, — сказал Мрак.
— Ваше Величество, но не можем быть правы мы оба!
— И снова ты прав, — вздохнул Мрак. — Ты на
глазах мудреешь, Аспард. А мне всё: дурак Аспард, Аспард — дурак, дурнее
Аспарда только устрицы... Брешут они, как думаешь?
