— Кто ты? — спросил Мрак. — Откуда?
Девушка огляделась дикими глазами. Мрак отодвинул её и
старательно удерживал на вытянутых руках. Она всё пыталась прильнуть к его
широкой и такой горячей груди, спрятаться от всего, ибо сколько могла —
держалась храбро, но когда явился герой — право даже самой отважной женщины
спрятаться за спину героя. Можно даже с визгом, чтобы ему понравиться больше.
— Я принцесса Мелигерда, — ответила она тихо,
затем голос потвердел, появились тцарственные нотки. — Единственная дочь
короля Грандара Блистательного, наследница всех его земель, владений,
сокровищ... Вчера пришло известие, что мой отец погиб на дальнем кордоне. Как
только это стало известно, тут же в нашем небе появился этот страшный Змей...
— Откуда он?
Принцесса вздрогнула. Лицо её оставалось прекрасным и
гордым, но в глазах прятался страх.
— Не знаю. В наших землях ходят слухи о Змеях, что
похищают женщин... но я считала это выдумками. Зачем Змею женщина, если проще
украсть корову?.. К тому же рассказывали, что Змеи ездят на конях, дерутся с
богатырями на мечах и топорах... Но только теперь я поняла!
Мрак кивнул.
— У одних столбы с лосями, у других на шлемах орлиные
перья. Третьи в память о предках шипят и рисуют на щеках змей или чешуйки... Ты
помнишь, откуда тебя похитили?
Принцесса спросила с надеждой:
— Ты повезёшь меня к себе? А у тебя большое тцарство?
Хотя зачем тебе тцарство, когда у тебя длинный меч и такие широкие плечи? Где
твой конь?
Тень набежала на лицо Мрака.
— Я беру коня там, где нахожу. Мы вернём тебя домой.
Ведь теперь ты, как я понял, — единственная правительница? Если не поспеть
сейчас, там начнется смута, кровь, грабежи...
— Ты прав...
— Уж это-то я уже знаю, — буркнул он, и она
вздрогнула от радостного предчувствия, что её освободитель — могучий властелин
огромной и сильной страны. — Но мы смуты не допустим.
— Кто ты?
— Меня зовут Мрак.
— Ты тцар, — сказала она уверенно.
— Ерунда, — отмахнулся он.
Она сделала быстрый шажок вперёд, её лицо ткнулось ему в
грудь. Мрак схватил её за плечи, они утонули в его огромных ладонях, но
принцесса уже сама отстранилась, вскинула смеющееся лицо, глаза сияли ярче
звезд.
— Меня не обманешь, — сказала она тихо, чтобы не
слышала Ликия. — Я знаю запах душистых масел, за которые могут заплатить
только тцары.
— Ты умная девушка, — только и мог сказать
он, — но сейчас помалкивай.
Она раскрыла хорошенький ротик для нового вопроса, но Мрак
передал её Ликии, а сам пошёл, балансируя, по спине к голове Змея. Чешуйки
становились мельче, шея истончилась, девушки видели, как по дороге он пинком
сбросил на землю сражённого его стрелой. Теперь в затылке погибшего зияла дыра,
куда пролез бы даже его кулак, зато стрела исчезла.
Принцесса крупно задрожала, глаза стали огромными, она
тихонько спросила:
— Что он задумал?
— Боюсь и подумать, — ответила Ликия. — Лучше
всего, давай я тебя снова привяжу.
— Привяжешь? — воскликнула она в страхе.
— Я тоже привяжусь, — сказала Ликия торопливо.
— Зачем?
— Мне не нравится... что он сказал про коня.
— Про коня?
— Да. Что берёт там, где находит.
Пластинчатая спина, похожая на укрытую доспехами,
задвигалась. Плиты чешуек скрипели, тёрлись друг о друга с таким звуком, словно
заработала каменоломня. Принцесса жалобно вскрикнула, Ликия ухватилась одной
рукой за длинный прочный шип, похожий на рыбий, только размером с дверь сарая.
Снизу широкий и толстый как щит, он истончался до почти игольной толщины, но
Ликия ощутила, насколько крепок: ладонь прорежет насквозь, но не сломится.
Их тряхнуло, Ликия с ужасом увидела, как внезапно земля
отодвинулась и медленно поплыла короткими рывками. По сторонам тащились по
земле кожистые крылья, сгребая кусты, камни, а огромные когти на концах
пропахивали глубокие борозды.
Черноволосый герой уже сидел на загривке, покрикивал, тыкал
копьём. Змей пошёл быстрее, побежал. Крылья растопырились, начали слегка
двигаться сверху вниз, всё чаще и чаще. Наконец, Змей понёсся, как пёс,
быстрыми прыжками, а крылья уже мощно хлопали по воздуху. Ликия чувствовала,
как свирепые потоки воздуха бьют в лицо. Встречный ветер усиливался, спина
крылатого зверя начала подпрыгивать, твердые плитки больно били снизу.
Вдруг толчки прекратились. Змей, казалось, застыл в
неподвижности, только встречный ветер стал сильнее. Крылья били по воздуху
совсем судорожно, часто, толстые сухожилия скрипели, как крылья ветряной
мельницы.
Земля ещё не удалилась, вместо каменистой почвы неслась и
мелькала серая рябь, словно их несло над тёмным озером. Потом их тела потяжелели,
а рябь превратилась в быстро убегающую землю. Ликия крепко прижимала к себе
черноволосую красавицу. Та дрожала мелко, сама Ликия чувствовала, что дрожит
крупно, просто трясётся. Чего стоило залезть на эту огромную жабу, но чтоб
лететь... А если ещё и упасть...
Они видели только широкую спину Мрака, бугристую от мышц.
Ветер трепал чёрные, как смоль, волосы, герой и сейчас ухитряется держать спину
ровной, ветер встречает грудью. Лица его Ликия не видела, но была уверена, что
челюсть надменно выпятил, а глаза высокомерно прищурены.
Ветер разрывал рот, пытался выдавить глаза, но Мрак в самом
деле держал нижнюю челюсть выдвинутой вперед, а грудь развернул навстречу
урагану.
Земля внизу уже едва двигалась. В разрывы между облаками он
видел только нескончаемую зелень, что означает лес, лес и лес. Изредка узкими
клиньями вторгается Степь, кое-где из зелёного моря поднимаются старые округлые
горы. Теперь они поднялись так высоко, что он мог одним взглядом захватить на
самом виднокрае Авзацкие горы, на другом конце — Рипейские, а между ними синеют
моря и озёра, вилюжатся синие, как вены, реки.
Он видел серое северное море, а в нем острым взором выделил
комочек, похожий на упавшую с неба скалу — святой остров Буян, где побывали
совсем недавно... побывали и побуянили. Когда повернул голову в другую сторону,
увидел на краю видимости сине-зелёное пятно, радостное и солнечное, его
разделяет полуостров, похожий на рукоять меча. Он понял, что зрит море Северное
и море Льдистое.
Облачко ушло, воздух стал чист так, словно его и не было.
Мрак различил блеск, идущий снизу, понял, что это солнце отсвечивает в водах
Босфора, там великий и дивный Пердик... А сейчас он проносится над землями, где
живут, сражаются и умирают люди множества племен, народов, которые никогда не
увидят земель дальше своего леса...
Острая тоска ударила в сердце с такой силой, что в глазах
потемнело. Он сжал ногами толстую, как конская туша, шею тупого Змея, стиснул
челюсти, переждал приступ отчаяния. Люди, что живут там, будут жить, будут
сражаться, но у них и так короткая жизнь! А из-за чего рискует своим
бессмертием он, Мрак, который совершил по дурости то, что другие мудрецы и
герои не могут добиться всеми своими подвижническими жизнями?
