— Что скажешь? А ну покажь!
Парень развёл руками, снял с пальца и протянул Мраку большое
массивное кольцо с небольшим камешком.
— Это мое кольцо. Он просто позавидовал и хочет
завладеть им. Будьте справедливы, Ваше Величество!
Мрак нахмурился, спросил лохматого:
— Тебя кто-нибудь видел с этим кольцом?
— Как можно, — испугался тот. — Это святыня
моих дедов! Я держал всегда в шкатулке, никому не показывал.
— А ты, — спросил Мрак у второго, —
кому-нибудь показывал?
— Только в день свадьбы, — ответил тот
скромно. — Нехорошо мужчине хвастаться драгоценностями, это женское дело.
Мрак посопел, подвигал бровями. От накрытого стола ветер
донес дразнящие ароматы.
— Аспард, — крикнул он. — Иди сюды! Аспард,
чуя недоброе, подошел, понурясь.
— Слушаю, Ваше Величество, — сказал он покорно.
— Слушай сюда, — сказал Мрак властно. — Мы
должны быть справедливыми, да?
А справедливо, это когда у всех есть. Здесь ни хрена не
разберёшь, так что я решил продать это чертово кольцо и разделить деньги
поровну. Все слышали?
В толпе раздались неуверенные крики, что да, мол, поровну.
Мрак протянул кольцо Аспарду, сказал с нажимом, глядя в глаза:
— Потри его хорошенько, проверь: настоящее ли золото.
Оцени, сколько это стоит, понял? Кольцо в казну, а им дашь деньгами. Поровну.
Аспард медленно поклонился. В лице была неуверенность, так
ли понял грозное выражение повелителя. Со вздохом взял кольцо, принялся жестоко
тереть, добиваясь блеска.
Лохматый и чистый смотрели во все глаза, чистый стоял с
неподвижным лицом, лохматый забеспокоился:
— Не трите так сильно! Это же золото высшей пробы!
Аспард наконец посмотрел сквозь кольцо на солнце, зачем-то поплевал, потрогал
пальцем, сказал:
— Я думаю, за него можно дать десять золотых!.. Чистый
промолчал, лохматый воскликнул горестно:
— Дед говорил, что оно стоит больше ста монет... Аспард
посмотрел грозно, рыкнул:
— Ты сомневаешься в справедливости Его Величества?
— Нет-нет, — сказал лохматый поспешно. —
Пусть хоть десять монет... Наверное, в старину цены были другие.
Мрак взял кольцо из рук Аспарда, отдал лохматому, а на
чистого взглянул так, что даже тем селянам, что всё ещё не поняли, сразу стало
ясно, кого тащить к виселице.
— Пойдём за стол, — сказал он Аспарду с
досадой. — А то всё остынет... Или пожрут всё без нас.
— Не успеют, — ответил Аспард с почтением. —
Мудрый вы, Ваше Величество!
— Все звёзды, звёзды, — ответил Мрак скромно.
И хотя на этот раз не на гору поднимались, а спускались чуть
ли не с вершин, кони устали так, что шатались под всадниками. Пришлось дать
трехчасовой отдых, половина телохранителей разбрелась, обеспечивая охрану,
другая половина отдыхала в конюшне, заодно охраняя коней.
Аспард поглядывал на солнце, что давно перевалило на
западную часть неба, наконец сказал с беспокойством:
— Ваше Величество, я темноты боюсь!
— В самом деле? — спросил Мрак с интересом.
— Да, Ваше Величество. Надо ехать, и так во дворец
приедем уже затемно.
— Лады, поднимай своих. А то в самом деле ночью не
пустят. Что за народ, сразу же спать...
Аспард кивком указал одному из молча слушающих
телохранителей на здание конюшни. Тот бегом пересёк площадку, головой вперёд
нырнул в распахнутые двери. Вскоре из конюшни донеслись брань, злые выкрики.
Спиной вперёд вылетел здоровенный воин в кожаном панцире. На коже отпечатались
кольца доспеха, явно только начал одеваться, а то и спал так. За ним шёл
разъярённый воин, вдвое шире, в длинной до колен кольчуге. Он замахнулся
двинуть ногой, но упавший извернулся и ухватил его за ногу. Они упали,
покатились, гремя железом, осыпая друг друга ударами.
Аспард заорал, дико выпучив глаза:
— Молчать!.. Тихо, скоты!.. Это вы что же меня перед
светлы очи позорите?
Стражи перестали друг друга лупить, поднялись перед эти
светлы очи, цветом похожие на темную-темную кору дуба. Аспард заорал ещё
громче:
— Вот из-за таких олухов и лезут всякие гады!.. Пока вы
друг другу кровавые сопли пускаете, враг не дремлет!.. Еще одно бревно сбросят
на головы, а вы и ухом не поведёте!
У одного под глазом расплывался кровоподтек, у другого губы
стали похожи на оладьи. Оба метали друг на друга злобные взгляды. Мрак
поинтересовался:
— Хоть было из-за чего драться? Один воин кивнул на
другого:
— Ваше Величество, видите этого гада?.. Мы спали в
конюшне, чтобы коней оберечь от всяких тутошних драконов. Я вздремнул малость,
а этот гад увидел, что у меня дорогая серьга в ухе, вытащил потихоньку, вставил
в своё ослиное ухо...
Второй воин перебил:
— Не слушайте его, Ваше Величество! Это всегда была моя
серьга!
Мрак посмотрел исподлобья. Серьга в ухе болталась красивая,
яркая, с крупным бриллиантом. В правом ухе, в то время как первый потирал мочку
левого уха. Там заметна крохотная дырочка.
— А ну взад! — гаркнул он. — Где спали?..
Здесь?.. А ну быстро лечь так, как спали!.. Поскорее, не копошитесь, воины вы
или нет?
Аспард вместе с ним смотрел на лежащих. Подошли и другие,
молча смотрели, переговаривались. Кто-то понял, хихикнул. Мрак буркнул:
— Ну что, попался? Ты лежал левым ухом вниз. Как бы он
снял с тебя серьгу? А вот его левое ухо было кверху... Аспард, это у них такие
шуточки. Дай им разок в рыло, да поехали. А то, если я дам, будут зубы собирать
по всему ущелью до ночи.
Отдохнувшие кони шли вроде бы споро, но снова выдохлись,
словно горный воздух выдоил из них все силы. Пришлось пересесть на заводных, но
всё равно солнце уже опускалось за край земли, когда на горизонте показались
белые стены Барбуса.
Мрак привстал в седле. В сторонке от Барбуса, но очень
близко, слабо вспыхивает багровое зарево. Он заметил его ещё вчера, а за сутки
слегка переместилось, словно на старом месте уже сожрало всё до земли, теперь
ленивый огонь переползает с тяжёлым брюхом на другой конец села. При добром
ветре всё бы выгорело за вечер, но сейчас затишье, неспешно горит уже третьи
сутки... С другой стороны, непонятно, почему не гасят.
Поколебался, даже сделал движение повернуть коня чуть в
сторону, посмотреть бы на это странное пожарище, но на медленно темнеющем небе
уже начали появляться первые звёзды, плюнул и погнал коня к городским воротам,
только крикнул на скаку:
— Аспард, что там горит?
— Не знаю, — ответил Аспард. Увидел недовольное
лицо Мрака, заторопился: — Но велю узнать, Ваше Величество!.. Там же Мёртвое
Поле, народ какой-то дохлый... Виданное ли дело, третьи сутки погасить не
могут!
