Мрак поинтересовался ядовито:
— Что это про баб вспомнил? Впервые от тебя про них
слышу.
— Бабы? Да они проходу не дают.
— Счастливчик! Так пользуйся. Аспард тяжело вздохнул.
— Они из-за вас не дают проходу, Ваше Величество!
— Как это?
— Да все допытываются, кто к вам ночами в спальню
бегает. Вроде бы не заметили, но кто ж поверит! Такой мужчина и без женщины...
Мрак хмуро вспомнил великолепную красавицу, что так умело
затащила его в тёмный угол, дёрнулся, ощутил укол в груди. Чёрт, а если она
всерьёз?.. Да нет, женщины любят красавчиков, не с его рожей на что-то
надеяться. Просто она, уже сумев при всех затащить его в ту комнатку, теперь
может свысока на всех посматривать, играть бровками и намекать, что она теперь
что-то да значит, что тцар по её просьбе может кого-то наградить, а кого-то и в
темницу... И цена таких красоток сразу вырастает до небес, их внимания
добиваются даже те, чьего внимания она сама недавно добивалась без толку...
Перед глазами встало детское личико Кузи с очень серьёзными
глазами. Вот единственная, кто его в самом деле любит. Кузе неважно, какая у
него конопатая морда, она его в волчьей личине любила... Вот уж в самом деле,
невзирая на внешность!
Он криво улыбнулся.
— Погоди, пусть дожди вобьют пепел в землю, —
сказал он. Аспард не понял, но сказал на всякий случай:
— Да, когда пепел в землю... да ещё после теплого
дождика, то такая трава вымахает!
— Вот тогда и попасёмся, — закончил Мрак. — А
пока все эти бабы для меня, как вон те камни в стене... Ты там скажи, что приём
начну чуть позже.
— А куда сейчас? — спросил Аспард быстро.
Мрак поморщился:
— А тебе зачем?
— Охрана, — ответил Аспард твёрдо. — Я должен
заранее знать обо всех передвижениях Вашего Величества. Боюсь, что враги ещё не
все сгинули!
— К колдуну загляну, — объяснил Мрак с
неохотой. — Только ты делай так, чтоб я твоих глаз и ушей не видел вовсе.
И чтоб не толклись у меня под ногами. Затопчу.
Он по привычке ногой распахнул дверь, спохватился, колдуны —
народ пугливый, сразу заорал с порога:
— Привет, дружище, успокойся!.. Не надо выпрыгивать из
окна. Всё хорошо, все поют. Просто зашёл тебя проведать.
Колдуна в самом деле трясло, даже побелел и глаза выпучил.
Мрак смахнул с прежнего сундука кучу хлама, но для колдуна явно драгоценного
хлама, а то и не хлама вовсе, сел, по-хозяйски огляделся.
— Ну, — сказал он, — сделал? Колдун
вздрогнул:
— Что, Ваше Величество?
— Список, грю, составил?
Колдун чуть расслабился, развёл руками.
— Я полагал, что Его Величество, то есть Ваше, изволило
пошутить...
— Я человек серьёзный, — объявил Мрак. —
Вообще я не человек даже, а тцар! Составь список, что те надо, а я изволю
велеть, чтоб тебе собрали. Даже если надо какой-нить разрыв-травы накосить, то
скажи. Накосют!.. Да не лови сам всяких там жаб да летучих мышей, не лови! Не
солидно. Пусть молодые для тя ловят. Ты только пальцем указуй. Есть у тебя
палец? Ну, вот видишь!..
Колдун топтался перед ним, Мрак спохватился и жестом указал
на единственное кресло. Колдун опасливо присел, но на самый краешек, не
разваливаться же перед правителем страны, сочтёт неуважением, тут же голому
долой либо ещё хуже — отстранит от занятий колдовством и магией.
Странное чувство самым краешком коснулось сердца Мрака. Он
не шугнул, позволил потереться мягким кошачьим боком, впустил вовнутрь, а
потом, побуждаемый этим неведомым, пробурчал:
— Тцар я или не тцар? Слушай, властелин молний, а что,
если я восхочу узнать больше о мире?
Колдун отшатнулся:
— Ваше Величество, вы не к тому обратились! Во-первых,
властитель у нас — это вы, Ваше Величество, Яфегерд Блистательный, защитник
справедливости, меч гнева и... многое другое. Во-вторых, я знаю только свои
немногие трюки...
Мрак покачал головой.
— Колдун, я, хотя ещё не совсем дряхлый дед, но успел
кое-что увидеть в этом мире. Не тцары правят, а правят ими колдуны, чародеи,
волшебники. Но и они, сами того не подозревая, выполняют волю богов... с чем я
по молодости и ещё почему-то, но не согласен! Простых неграмотных селян, тцаров
и богов объединяет то, что они ведомы чувствами. А чувствами ведомы и лесные
звери, птицы и гады, даже жалкие тли. Только колдуны стараются жить по разуму.
Старый колдун посматривал то пристально, то отводил взор,
вздыхал, иногда оживлялся, а когда Мрак закончил, из впалой старческой груди
вырвался глубокий вздох:
— Благородный тцар... Увы, это у тебя возникло вот
прямо сейчас... я же вижу, и пройдёт раньше, чем ты переступишь порог обратно.
Чувства чересчур сильны, они побеждают и в наших душах. И тогда могучий разум
колдуна начинает служить простейшим желаниям: жажде власти, женщин, богатства,
признанию своей мощи народом и тцарями... Немногие могут избегнуть этого
соблазна. А если честно, я не знаю таких. Так что, наверное, у тебя самый
правильный путь... Идти за своим чутьём!
— За чутьём? — переспросил Мрак.
— Да, Ваше Величество.
— Значит, нет точных правил, как жить верно?
— Пока только чутьё, — повторил колдун. Мрак
вытащил из кармана амулет.
— Ладно, чуйствами, так чуйствами. Ты мне вот чё
скажи... Если эту штуку продать, чё-нить дадут?
Колдун опасливо рассматривал загадочную штуку, даже весь
вытянулся, отчего старческая черепашья шея удлинилась, стала похожей на шею
старого гусака. Лицо медленно бледнело, а лоб покрылся мелкой испариной.
— Вряд ли, — сказал он наконец неестественно
хриплым голосом.
— Чё? — спросил Мрак. — Ничо не стоит?
— Наоборот, — выдохнул колдун, — Ваше
Величество, этот амулет — бесценен.
— Ого!.. А чем он хорош?
Колдун пристально и с некоторым страхом всматривался в
значки на амулете.
— Если Ваше Величество повернёт вот так к свету и чуть
сдвинет большой палец... ну, чтобы я рассмотрел те руны.
Мрак протянул ему амулет.
— Дык возьми и прочти сам!
Колдун отпрянул, опасливо посмотрел на Мрака.
— Я не посмею...
— Да не жмись, — сказал Мрак сердито. Он насильно
сунул амулет колдуну в ладонь. — Читай, что там!
Колдун повернулся к окну, солнечный луч упал на матовую
серую поверхность. Значки загорелись оранжевыми чёрточками, словно там побежали
крохотные реки из расплавленного золота.
