В это время орудие, расчет которого возглавил командир тяжелого артдивизиона Латышской дивизии Рыльцевич, четвертым выстрелом подбило танк «Сибиряк», он туг же загорелся. Видя это, «Тигр», маневрируя, ушел в тыл.
Отчеты о результатах этого боя сохранились в документах, как красных, так и белых. Поэтому для сравнения приводим документы обеих противоборствующих сторон.
В рапорте, направленном 6 сентября 1920 года в штаб Каховской группы, начальник артиллерии 15-й стрелковой дивизии Куликовский сообщал:
«У горевшего танка был захвачен в плен поручик-шофер (фамилия в документе не указана. — Прим. автора). В это же время с танка „Сфинкс“ был снят трехцветный флаг и два пулемета „Гочкис“ с лентами. „Сибиряк“ был вооружен 37-мм пушкой „Гочкис“, которую снять не удалось, так как машина была объята пламенем. Отмечаю выдержку тов. Рыльцевича, который, несмотря на ружейный и пулеметный огонь пехоты и танков противника, метким огнем зажег танк „Сибиряк“. У танка „Сфинкс“ разбит червяк с правой стороны, ведущее колесо червяка и сам червяк с левой стороны. „Сибиряк“ получил две пробоины в борт и бензиновый бак, отчего и воспламенился».
Проход в проволочном заграждении, проделанный танком в входе боя 14 октября 1920 года. Фото сделано после окончания боев.
Командир 2-го танкового отряда капитан Котляров вечером 5 сентября докладывал командиру 1-го дивизиона танков полковнику Бочарову:
«Сегодня в два часа ночи отряд выступил для атаки каховских укреплений. Работали „Тиф“, „Уралец“, „Сибиряк“ и „Сфинкс“. В полуверсте за проволочными заграждениями „Сибиряк“ и „Сфинкс“ были подбиты, „Сибиряк“ сгорел. Поручик Шкилев убит (вероятно, он и попал в плен к красным. — Прим. автора), капитан Киселев ранен. У „Сфинкса“ разбита гусеница и направляющее колесо, команда спаслась. Оба танка остались в расположении красных.
„Уралец“ пришел на одном моторе, на другом лопнул конус. „Тигр“ возвратился благополучно».
Через несколько дней красным удалось волоком (при помощи бревен и веревок) эвакуировать в Каховку «Сфинкс». Что касается «Сибиряка», то его впоследствии разобрали на части и вывезли в тыл. О судьбе захваченных красными танков инспектор бронечастей 6-й армии Исаков сообщал в штаб Южного фронта 3 октября 1920 года:
«2 октября переведен в Снигиревку (железнодорожная станция на правом берегу Днепра. — Прим. автора) один трофейный танк, два мотора второго танка отправлены в Харьков. Об отправке шасси, гусениц и брони второго танка сообщу дополнительно».
Видимо на станции Снигиревка с трофейным «Сфинксом» ознакомилось командование Южного фронта во главе с М. Фрунзе, и сфотографировалось на этом танке.
11 октября в 17.30 у хутора Цукур два броневика «Фиат» 24-го автобронеотряда — «Ураган революции» и «Черт» — столкнулись с двумя танками «Генерал Скобелев» и «Фельдмаршал Кутузов». Танки сразу же открыли огонь, броневики попытались развернуться и уйти. Машине «Ураган революции» это удалось, а у «Черта» артиллерийским снарядом перебило рулевую тягу, и броневик достался белым в качестве трофея. Впоследствии его включили в состав Русской армии под названием «Разведчик».
Но наиболее ожесточенными были бои за Каховский плацдарм 14–16 октября 1920 года. В советской историографии, а особенно в научно-популярной литературе, посвященной этим событиям, на первый план выдвигались героические примеры борьбы со стальными чудовищами — танками, которые захватывались красноармейцами практически голыми руками. Эти примеры, основанные на выдержанных в определенных идеологических рамках воспоминаниях участников, со временем стали восприниматься как реальные факты, хотя таковыми не являлись.
Например, в серьезной работе «Разгром Врангеля» есть такой эпизод:
«Танкисты одного из танков, миновав вторую линию окопов, выпустив уже не одну пулеметную ленту, не увидели ни одного живого существа. Кругом все ревело, клокотало, но пехоты не было. Танк вздрогнул, повернулся на одной точке и, лязгая железом и сталью, пополз вновь на пройденные окопы и двинулся вдоль них. Остановился. Открылась дверца, и с маузером в руке из танка вылез танкист. Он с недоумением озирался:
— Что за черт, неужели они удрали? — Не успел он кончить фразу, не успели его глаза приглядеться к темноте, как из-под самого танка показался чей-то штык, придвинулся к его груди. В лицо смотрело дуло винтовки.
Танк мгновенно облепили. Еще, еще… лезут из окопов пехотинцы. Окружили…
— Брешешь, баронский прихвостень, не удрали!
— Сдавайся, контра!
Ручные гранаты готовы были распороть нутро танка. Это был первый трофей дня».
На самом деле все обстояло совсем иначе. Дальнейший рассказ основан на архивных документах обеих противоборствующих сторон. Правда, следует отметить, что и в этих документах очень много противоречий, поэтому автор использовал те материалы, которые, с его точки зрения, являются наиболее достоверными.
Схема укреплений Каховского плацдарма с примерными маршрутами движения танков Русской армии во время боя 14 октября 1920 года: 1 — «Атаман Ермак», 2 — «Генерал Скобелев», 3 — «Фельдмаршал Кутузов», 4 — «За Русь Святую», 5 — «Генералиссимус Суворов», 6 — «Генерал Кутепов», 7 — «Великая Россия», 8 — «Генерал Слащев», 9 — «Верный», 10 — «Уралец», 11 — «Степняк», 12 — «Тигр».
В середине октября 1920 года против Каховского плацдарма действовали группа генерала А. Черепова (Сводный стрелковый полк, Терско-Астраханский дивизион и др., всего до 1200 штыков, около 150 сабель, восемь орудий) и 2-й армейский корпус генерала В. Витковского (13-я и 34-я пехотные дивизии, Виленский и Симферопольский кавалерийские дивизионы и Чехословацкий полк, всего до 5000 штыков, 500 сабель, 60 орудий). Из бронетанковых частей корпусу были приданы все боеспособные на тот момент машины 1-го дивизиона танков -12 машин, и 1-й дивизион броневых автомобилей — 11 броневиков.
Главный удар наносился 34-й и 13-й дивизиями на участке м. Рясная — м. Мертвая вдоль шоссе Каховка — Перекоп и на хутор Терны. Основной упор в операции делался на внезапность и моральный эффект одновременной атаки большого количества танков на сравнительно небольшом участке фронта (это самая крупная танковая атака в истории гражданской войны в России). Танки должны были прорвать оборону и расчистить дорогу пехоте, коннице и броневикам.
На Каховском плацдарме в это время оборонялась 51-я стрелковая дивизия (151-я, 152-я, 153-я стрелковые и Ударно-огневая бригады, 9-й и 51-й кавалерийские полки) и 44-я стрелковая бригада 15-й стрелковой дивизии — всего около 10000 штыков, 500 сабель и 250 пулеметов. Кроме того, части Огневой бригады имели на вооружении минометы, бомбометы и огнеметы.
