Тау Кита
Вперед на Р. Р. Прайм
Назад на Землю
Голосование велось до полуночи. В 00:02 результаты были объявлены:
Тау Кита: 44 %
Вперед на Р. Р. Прайм: 7 %
Назад на Землю: 49 %
После этого все биомы несколько часов сотрясал небывалый шум. Комментарии были разрозненными, насколько возможно. На следующий день о ситуации было сказано все, что о ней только можно было сказать. Реакция была противоречивая, несогласованная.
* * *
Следующим утром к Бадиму и Фрее зашел Арам и сказал:
— Идемте со мной на собрание. Нас пригласили, и, сдается мне, они очень хотят увидеть Фрею.
— Что за собрание?
— Собрание тех, кто хочет избежать проблем. Референдум никому ничего не дал. Поэтому теперь могут возникнуть проблемы.
Фрея и Бадим пошли. Арам повел их в общественное здание на берегу Лонг-Понда, где они прошли через паб и поднялись по лестнице в просторную комнату с окном, из которого открывался вид на озеро.
Там сидело четверо. Арам представил их Фрее и Бадиму:
— Дорис, Хэцун, Тао и Эстер.
Затем он провел их к столу и предложил сесть. Когда они заняли места, Арам сел рядом с Фреей и наклонился закрепить на столе экран, чтобы и Бадим мог его видеть.
— Разрыв на референдуме получился слишком маленький, — сообщил Арам. — Большинство голосов было отдано за наш предпочтительный вариант, но нам придется убедить больше людей, чтобы они нас поддержали. Возможно, сделать это будет легче, если мы покажем, что корабль можно привести в такое же надежное состояние, как было, когда он покидал Солнечную систему.
Арам вывел на настольный экран графики. Бадим достал очки и наклонился, чтобы прочитать то, что там отображалось.
— А что у нас с основным энергоснабжением, я бы спросил в первую очередь?
— Хороший вопрос. Топлива в основном ядерном реакторе хватит еще на пятьсот лет, там проблем нет. Что же касается двигательного топлива, то можно отправить зонды собирать тритий и дейтерий в атмосфере планеты F. Соберем столько же, сколько сожгли здесь при замедлении, а потом сожжем его для ускорения.
— Но если мы израсходуем его для ускорения, — спросил Бадим, — как будем замедляться, когда подойдем к Солнечной системе?
— Здесь тоже все наоборот. Придется попросить людей в Солнечной системе направить лазерный луч, с которым ускорились, на нас обратно, когда мы подлетим, и он нас замедлит тем же образом, что и ускорил. Наверняка тот же лазерный генератор на орбите Сатурна будет еще в строю.
— В самом деле? — спросил Бадим. — И это такой план?
В этот момент в дверь постучали.
* * *
За дверью стояло тридцать два человека: двадцать шесть мужчин и шесть женщин, и некоторые из мужчин были выше и плотнее среднестатистических жителей корабля. Большинство из них жили в биомах Кольца А. Когда они все прошли в комнату, в ней стало чрезвычайно тесно.
Один из них, по имени Сангей, из Степи — по бокам от него стояли трое самых крупных из мужчин, — заявил:
— Это собрание незаконно. Вы обсуждаете общественные вопросы на закрытом собрании политических лидеров, что строго запрещено законом ‘68 года. Поэтому мы берем вас под арест. Если вы сдадитесь добровольно, мы позволим вам пройти самим. Если станете сопротивляться — привяжем к каталкам и отвезем.
— Нет такого закона, который запрещал бы закрытые обсуждения состояния корабля! — сердито возразил Арам. — Это вы здесь нарушаете закон!
Теперь все говорили вдвое громче, чем прежде.
— Вы сами пойдете или вас отвезти? — спросил Сангей.
— Меня-то вам точно придется везти, — ответил Арам и бросился на Сангея, но в рукопашной его быстро подавили мужчины, находившиеся с Сангеем рядом. Когда его подняли в воздух, Арам дотянулся поверх плеча телохранителя и зарядил Сангею кулаком в нос. Остальные, кто набился в комнату, при виде крови с яростными криками ринулись в сторону Арама.
Бадим встал напротив кресла Фреи, не давая ей подняться с места.
— Не лезь туда, — прокричал он ей в лицо. — Это не наш бой!
— А вот и наш! — крикнула в ответ Фрея и, поскольку не могла встать, не оттолкнув отца вбок, стала сердито пинать тех, кто стоял за ним, попадая по коленям, отчего некоторые из противников спотыкались и шумно падали на пол. Но те, кто оставался на ногах, побороли Бадима и Фрею, грубо прижав их к полу и избив руками и ногами. Видя это, Арам впал в ярость и тоже замахал кулаками. Вокруг появилось еще несколько разбитых носов и треснутых губ, заливших кровью лица, и крики стали в два раза громче.
Вид крови во время драки вызывает мощный всплеск адреналина. Глотка готова разорваться от криков, глаза лезут из орбит, движения становятся быстрыми и резкими, пульс и сердцебиение учащаются. В ‘68 году такое видели не раз.
Стратегически дальновидное решение привлечь для ареста побольше крупных мужчин оправдало себя: все семеро участников собрания, несмотря на тесноту и неразбериху, были повержены и связаны медицинскими бинтами. После этого их вынесли из здания и положили на каталки, стоявшие на улице, и привязали. С Бадимом и Фреей поступили так же, как с остальными. У Фреи, помимо прочего, опух левый глаз.
Толпа, собравшаяся понаблюдать за этой сценой, почти полностью состояла из жителей биомов Кольца А. До ветроловцев же медленно доходило, что произошло, и никакого действенного сопротивления они не оказали. Каталки отвезли к стержню, затем на Третью спицу и спустили в лазарет в Киеве, который в ‘68 году использовался как тюрьма, хотя никто из ныне живущих об этом не знал. Там семерых арестованных заперли в трех комнатах.
* * *
Новость о заключении группы Арама быстро разлетелась по кораблю. Когда об этом услышали их друзья и сторонники, они собрались на площади в Сан-Хосе и выразили решительный протест. Администрация Коста-Рики заверила, что ничего не знала о случившемся, и предложила обсудить дальнейшие действия на новой генеральной ассамблее вроде той, что состоялась недавно.
Подавляющее число протестующих отказалось обсуждать то, что они называли преступным действием: их друзей следовало освободить немедленно, и только тогда можно было перейти ко всем остальным вопросам. Похищение людей никак не могло считаться законным, кричали люди, иначе это будет происходить снова и снова и на корабле не будет ни политических дискуссий, ни какого-либо рационального планирования.
К концу дня крики уже больше походили на шум волн, разбивающихся о пирс Лонг-Понда. Они переросли в рев.
* * *
Через три часа после собрания народ в Сан-Хосе набрался решительности и с песней двинулся в сторону Киева. Всего их было около 140 человек, и они прошли ко входу в Четвертую спицу, столпились вокруг туннеля, длина его была около двухсот метров, и в этот момент из него вывалилась толпа поменьше — человек пятьдесят, которые стали кричать и бросаться камнями.
