Книга Священный цветок. Чудовище по имени Хоу-Хоу. Она и Аллан. Сокровище озера, страница 151. Автор книги Генри Райдер Хаггард

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Священный цветок. Чудовище по имени Хоу-Хоу. Она и Аллан. Сокровище озера»

Cтраница 151

Затем я сел на скамейку, поставленную передо мной рядом с Умслопогасом, после чего церемония продолжилась.

Глашатаи начали созывать вместе всех, кто хотел побороться за звание Владыки топора, но безрезультатно, поскольку никто не хотел драться. Затем, после паузы, Умслопогас встал, взмахнул своим огромным топором над головой и провозгласил себя вождем племени на текущий год, что было встречено всеми без особого удивления.

Теперь глашатаи стали созывать всех, кто имел какие-либо жалобы, чтобы они подошли, высказали их и получили достойный ответ или компенсацию.

После небольшой паузы появилась очень красивая женщина с огромными глазами. Было видно, что она кого-то искала в толпе. Она была прекрасно одета, и по орнаменту на ее одеянии я понял, что это жена вождя.

– Я – Монази, я хочу пожаловаться, – сказала она. – Поскольку сегодня имею на это скромное право. После Зиниты, которую Дингаан бросил с детьми, я твоя главная жена, о Умслопогас.

– Я это знаю, – ответил тот. – А в чем дело?

– В том, что ты предпочитаешь мне других женщин, как ты предпочел Зините Наду Прекрасную, Наду-ведьму. Я бесплодна, как и все твои жены, из-за того проклятия, которое Нада наложила на нас. Я требую, чтобы это проклятие было снято. Ради тебя я покинула вождя Лоусту, с которым была обручена, и вот к чему это привело: я бесплодна и ты предпочитаешь других.

– Клянусь Небесами, как я могу заставить тебя родить, женщина? – спросил Умслопогас с недоумением. – Ты можешь вернуться к Лоусте, моему брату и другу, по которому ты так горюешь, и оставить меня в покое.

– У меня был бы шанс, если бы ко мне так не относились, – отвечала Монази, блеснув глазами. – Ты выгонишь свою новую жену и вернешь меня на мое место, а также снимешь с меня проклятие Нады. Или нет?

– Во-первых, – ответил Умслопогас, – знай, Монази, что я не брошу мою новую жену, которая, по крайней мере, воспитана лучше, чем ты, и обладает более чистым сердцем. Во-вторых, ты просишь того, чего я выполнить не в силах, это могут только Небеса, и бесплодие – их наказание. Кроме того, ты напрасно назвала имя той, кто мертва и которая была самой прекрасной и самой невинной из всех женщин. И последнее: я предупреждаю тебя, пока люди не пострадали из-за твоих козней и заговоров с Лоустой – как бы не пострадал он, хотя он и мой брат. А может быть, ты или вы оба.

– Заговоры! – вскричала Монази пронзительным злым голосом. – Умслопогас говорит о заговорах? Да, я слышала, что Лев Чака оставил сына и этот сын расставил ловушки тому, кто сидит на троне Чаки. Может быть, король тоже слышал об этом? Может, у племени топора скоро будет новый вождь?

– И что? – тихо спросил Умслопогас. – Его будут звать Лоуста?

Затем его затаенный гнев выплеснулся наружу, и он прокричал громоподобным страшным голосом:

– Что мне делать с женами, которые предают меня и приводят к смерти? Зинита предала меня ради Дингаана и в награду за это была убита моими врагами вместе с детьми. Теперь ты, Монази, предаешь меня ради Кечвайо – хотя предаешь напрасно. Подумай, и пусть Лоуста тоже подумает о том, что случилось с Зинитой и что ожидает тех, кто встанет перед топором Умслопогаса. Что я сделал такого, что женщины спорят из-за меня?

– То, – ответила Монази со зловещим смехом, – что ты слишком любил одну из них. Тот живет спокойно, кто относится ко всем женам одинаково. Меньше всего он должен оплакивать постоянно ту, которой уже нет и которая оставила после себя проклятие и сделала ужасной жизнь всех остальных. Кроме того, он должен быть мудрым, уделяя внимание своему племени, и должен беречься от желаний, которые могут заставить его взять в руки ассегай.

– Я услышал твой совет, жена, теперь уходи! – сказал Умслопогас, бросив на нее очень странный взгляд, в котором, как мне показалось, таился испуг.

– У тебя есть жены, Макумазан? – спросил он меня низким голосом, когда его жена ушла.

– Только среди духов, – ответил я.

– Тебе повезло. В этом мы похожи: у меня тоже была одна верная жена и она тоже сейчас находится среди духов. Иди отдыхай, потом поговорим.

Итак, я ушел, оставив вождя наедине с его проблемами, думая о том сообщении, которое я должен был ему передать, и о том, что в этом сообщении были имена, которые я только что слышал: о мужчине по имени Лоуста и женщине по имени Монази. Также я подумал о тех намеках Монази, которая из-за своей ревности и разочарования от невозможности иметь детей плела заговор против того, кто сидел на троне Чаки.

Я отправился в гостевой дом, удобный и чистый, где нашел разнообразную еду для себя и своих слуг. После обеда я немного поспал, как делал всегда, когда у меня не было особых дел, поскольку не знал, как долго придется бодрствовать ночью. В самом деле, не успело солнце опуститься, как появился гонец, сказав, что вождь желает меня видеть, если я уже отдохнул. Я отправился в его большую хижину, окруженную оградой, которая стояла на некотором расстоянии, чтобы никто не мог войти и подслушать, о чем там говорят. В доме была даже дверь, что, вообще-то, несвойственно жилищам зулусов. Я обнаружил, что вокруг ограды хижины время от времени прохаживался охранник с топором.

Вождь сидел на скамейке около двери, также с топором в руках, который был привязан к его правому запястью узким ремнем. С его широких плеч свисала волчья шкура. Лицо его, на котором лежал красный отсвет заходящего солнца, выглядело очень суровым и злым. Он поприветствовал меня и предложил сесть на другую скамейку. Внезапно он посмотрел мне в глаза и заговорил:

– Я вижу, что, подобно другим созданиям, которые передвигаются по ночам, леопардам и гиенам, ты обращаешь внимание на все, даже на воина, который охраняет это место, на ограду и ворота.

– Если бы я не делал этого, то был бы давно мертв, о вождь.

– Да, и поскольку я не привык так делать, я скоро умру. В этой битве недостаточно быть сильным и все предвидеть, Макумазан. Тот, кто хочет спать спокойно и о ком после его смерти будут говорить «Он съел» (то есть прожил свою жизнь), должен сделать нечто большее. Он должен не только хранить в тайне свои мысли и уметь держать язык за зубами, но и слышать шуршание крыс в высоком тростнике и видеть змей в траве, он должен доверять всего лишь нескольким людям, и меньше всего самым близким. Но тот, в ком течет кровь льва, или те, кто склонен нападать на врага подобно буйволу, презирают эти условности и в конце концов попадают в западню.

– Да, – ответил я. – Особенно те, в ком течет кровь льва. И не важно, кто этот лев – человек или зверь.

Я сказал так потому, что слышал сплетни, что в действительности этот убийца был сыном Чаки. Не зная, отреагирует он или нет на слово «лев», которое было титулом Чаки, я хотел откровенного разговора, особенно потому, что видел в нем сходство с братом Чаки Дингааном, которого, как поговаривали, этот Умслопогас и убил. Но я потерпел неудачу, потому что после паузы он спросил меня:

– Зачем ты пришел ко мне, Макумазан?

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация